Космос обетованный
Шрифт:
«Мне надо выбраться наружу», – безапелляционно заявил я. – «Лабораторию можно открыть только снаружи, значит, надо выломать дверь, так?»
«Как в кино, которое ты смотрел на Земле? Нет, в жизни всё иначе. Я так не могу», – отрезал симбионт.
«Но мы должны выбраться!»
«Чтобы выбить заблокированную дверь, тебе надо съесть очень много органики, чтобы тело увеличилось, пока дверь не вылетит», – предложил «сосед по телу», а потом грустно добавил: – «Но нам не
Будто, если бы хватило, я согласился бы на такое!
Больше идей не было, поэтому я сел перед дверью и стал думать. Силой не вышло, плечо пострадало несоизмеримо сильнее обшивки. А если прикрепить щуп к двери и к полу, а потом сокращать его, пока створка не выломается?
«Неплохая идея», – похвалила меня тварь.
Но на деле ничего не вышло. Длины щупа, который он мог без вреда отделить от своего тела, не хватило, да и достаточно плотно прилепиться к поверхности двери он не мог.
«Возможно, нам удастся вскрыть замок», – предположила тварь. Что ж, если симбионт сможет перепрограммировать или просто отключить резервный аккумулятор, разомкнув цепь, будет неплохо. Звучит фантастично, но почему бы не попробовать!
Корпус устройства замка был герметично закрыт, поэтому пришлось повозиться, чтобы снять крышку. Когда наконец мы смогли её сдвинуть, от руки потянулся тонкий щуп, и я словно увидел, что находилось внутри. По ощущениям напоминало нейропривод экзоскелета, даже голова немного закружилась. Тварь молчала – рылась у меня в мозгу, выискивая нужные знания. Об устройствах автоматизации и о корабельной технике я знал только то, что рассказывали на предполётном курсе. И мои знания говорили, что замок невозможно открыть изнутри. Я вспомнил, что, если обесточить систему, срабатывала механическая защита, и он закрывался так, что открыть его мог только капитан с центрального пульта управления или специальным электронно-механическим ключом.
Никуда мы не выйдем! Так и останемся тут навсегда!
Я отошёл к столу и долго смотрел на своё отражение в одной из пробирок. Дамы и господа, полюбуйтесь, так выглядит дурак! Я со злостью швырнул в дверь одну, другую. Пробирки были из пластика, потому не разбивались и отскакивали от двери, а я так хотел уничтожить их вместе со своим отражением… Я швырнул ещё одну, вкладывая всю свою злость… Дверь вдруг отъехала в сторону, и пробирка просвистела над ухом капитана Корнелиуса. Вместе с ним были Ульрих и Максимилиан, а рядом плыли носилки с антиграв-движком, на которых лежал Ричард Трейси.
– Он тут прохлаждается! – заявил кэп, зло уставившись на меня. Хорошо, что я не попал ему в голову. – У нас вообще-то проблемы, а ты тут заперся и швыряешься от скуки пробирками. Высыпался после ужасно сложной миссии безделья? На планете недоспал? А ну встал быстро!
Ульрих, Максимилиан и Корнелиус внимательно смотрели на меня, ожидая ответа. Это была поисковая группа: когда с кораблём что-то случается, то незанятые в оказании помощи участники экспедиции обследуют корабль.
– Здесь… замок глюканул… – Я кивнул на развороченную панель, поднимаясь на ноги. – Не мог выйти.
Капитан не стал слушать, кинул через плечо:
– Сбор в кают-компании! – и направился дальше.
Значит, Рейн ничего не рассказал про меня и симбионта? Видимо, нет, иначе они бы замуровали меня, заварив дверь снаружи…
– Что с ним? – спросил я шёпотом у Ульриха, кивнув на Ричарда, который тяжело и сипло дышал.
– Лёгкое пробило, – хмуро буркнул весельчак-Ульрих. Именно он «привёл» приятеля в эту экспедицию. – Ему ещё повезло, Юна и Виктор там остались… – Он кивнул в сторону переборки, отрезавшей коридор у нас за спиной. Мрачно-серая, с чёрно-жёлтой полосой посередине, символ безысходности для тех, кто не успел вернуться на корабль. – Мертвы, представляешь… Позавчера только Юне половину жалования за этот месяц в карты проиграл… Блин… А сегодня уже и отдавать некому… Дичь какая-то, не верится… Переборка опустилась – и всё, живы они ещё были или нет – не важно…
– Заткнись! – рявкнул Корнелиус.
Ульрих замолк.
– А остальные как? – шёпотом спросил я инженера через пару минут.
– Ну так… Макс, Наталия и наш кэп в порядке, я тоже. Шарнулся чуток, но ничего ценного не отбил. Рейн башкой стукнулся, хорошо так… Харрис О'Харрис нос поломал, да это ерунда… Какая-то херня с гравитацией произошла, автоматика заглючила, ну ты знаешь. Она не должна так резко включаться. Макс сейчас разбирается, как завести эту чёртову консервную банку…
Большую часть кают-компании занимал развёрнутый временный лазарет – палатка с полупрозрачными стенами. Медицинский отсек остался за закрытой переборкой, хорошо хоть лазарет сохранился. Большая часть оборудования пропала, но мобильный медицинский робот, предназначенный для высадки на планету, остался. Наталия возилась с ним, настраивая и меняя насадки, ей помогал рыжеволосый громила Харрис.
– Так… Я двух сразу не осилю, и робот один. – Наталия отвлеклась от своего занятия и бросила беглый взгляд на Ричарда. – Пусть ждёт, сначала я Рейна подлатаю…
Мистер Стилл лежал на кушетке посреди лазарета. Он был без сознания и на аппарате искусственного дыхания.
«Мне нужно, чтоб ты помог Ричарду и Рейну!» – потребовал я.
«Обеспечь мне физический контакт. Кожа к коже, и не прерывать его, пока я не закончу».
Я не стал идти в палатку, чтобы не выдать себя раньше времени, поэтому начал с Ричарда. Воспользовавшись тем, что Ульрих что-то горячо обсуждал с капитаном, Наталия с Харрисом готовили операционную, а Макс пропадал где-то, я взял инженера за запястье.
«Стой ровно, не шарахайся, мне нужен весь ресурс», – заявил симбионт, и я вдруг оказался парализован, в полной темноте и тишине. Потом я услышал странный неприятный звук, похожий на гул нашего двигателя. Затем перед глазами замелькали странные картинки, которые я сначала не мог разобрать, а потом меня замутило: симбионт проникал внутрь тела Ричарда, выискивая травмированные лёгкие, и я всё это видел.
«Я могу срастить только мягкие ткани. Или исцелить полностью, но одного», – сообщил симбионт чрез некоторое время. И спросил голосом Рейна Стилла: – «Или стоило начать с другого человека? Того, которым ты так восхищаешься?»
«Заткнись и сделай так, чтобы выжили оба!» – мысленно рявкнул я. – «И чтобы я не видел подробностей».
Симбионт ехидно хмыкнул, и я перестал вообще что-либо ощущать, моё сознание словно плыло в чёрной жиже. Я запаниковал и начал задыхаться.
«Да дыши ты нормально», – недовольно отозвался мой сосед по телу.
Легко ему говорить. Моё состояние напоминало не то сонный паралич, не то смерть. Чтобы не сойти с ума, я принялся считать. Дойдя где-то до пятисот, я сбился и начал сначала, потом несколько раз сосчитал до тысячи – и, о чудо, симбионт вернул мне контроль над телом.