Космоунивер. Узнать тебя из сотен

Мамлеева Наталья

Ради победы я пойду на всё. Победа — это единственное, ради чего стоит рисковать. Только я даже не представляла, чем или кем я готова рискнуть…

Стас криво усмехнулся, а потом быстро вышел из моей комнаты. И тут я опомнилась. Что я натворила?!

— Стас! — крикнула я, выбежав из комнаты, но входная дверь уже хлопнула, а пересечь порог не хватило силы, или слишком мешала гордость.

На глаза навернулись слезы. И что я натворила? А он что натворил? Зачем так давил на меня с решением? Медленно поплелась к себе в комнату и рухнула на диван. Нужно успокоиться. Завтра всё прояснится.

* * *

«Завтра»

всё не прояснилось. К вечеру Стас не позвонил, да и сам трубку не брал, поэтому мне пришлось идти к нему домой. Решение я еще не приняла, но у меня же есть еще целая неделя, в течение которой буду изводить себя размышлениями по поводу поездки в Англию. Позвонила в дверь, надела обручальное кольцо на правую руку. Дверь открыла заплаканная тетя Света, и у меня сердце в пятки убежало.

— Что случилось? — прошептала я дрожащими губами.

— Ничего, — отвернулась от меня женщина, а потом резко посмотрела мне в глаза, — зачем так доводить моего сына?! Он же вообще очень спокойный, а с тобой, как вулкан становится! Улетел он! На неделю раньше улетел!

— Как улетел? — прошептала я, чувствуя себя глупой девочкой, — давно? Его еще можно перехватить?

— Два часа, как в самолете, — ответила женщина, а потом резко закрыла передо мной дверь, и я её не винила.

Я вновь всё испортила.

* * *

Я медленно шла по улице, обнимая свой синий диплом. Так хотелось выбросить его в какую-нибудь урну! Это ради этого я поссорилась со Стасом, даже не разговаривала с ним все эти три года?! Из-за вот этой корочки с несколькими бумажками?!

Сегодня он прилетает. Сердце сжималось в тиски в осознания своего счастья.

Пусть не простит, зато увижу! Но он же не мог хранить мне верность в браке все эти три года, как это делала я? Глаза защипало, и я вдохнула воздух, пытаясь успокоиться.

— Светланка звонила, сказала, что Стас приехал, и звала в гости, — сказала мама, как только я вошла в дом.

Не ответив и слова, я бросила вещи на пол и побежала в сторону до боли знакомой квартиры. Открыл дверь он. Я тяжело дышала, кольцо давно покоилось на безымянном пальце правой руки.

«Ну, сделай же хоть шаг в мою сторону, хоть качнись», — мысленно умоляла я, но осуществилось большее, чем я просила.

— Девочка моя, — сжал меня в объятиях Стас, и я разрыдалась, прижимаясь ближе к нему, — как же я скучал…как же я мечтал… как же я люблю тебя…

— Простишь? — всхлипнула я, поднимая голову, а он лишь ласково улыбнулся, проведя пальцем по моей скуле.

— Давно простил, но чертова гордость… — я впилась в его губы самым нежным из существующих в моей жизни поцелуев, а он превратил его в жаркий.

— Кхм, — покашливание со стороны кухни отвлекло нас от приятного занятия, на нас смотрели счастливые родители, а Стас переплел наши пальцы, и у него на правой руке красовалось обручальное кольцо.

Улыбнулась. Что ж, любимый, один-один. Ну не могу я без игры!

* * *

— Стас, меня до сих пор шатает! — смеялась я, прижимаясь к своему парню, — за что ты любишь карусели?!

— Я просто люблю скорость, — подмигнул мне молодой человек, выпачкав мой нос в мороженом, а потом еще и слизывая сладость.

— Ты извращенец! — воскликнула я, заливаясь веселым смехом.

— Это ты меня совратила, —

ответил он, переплетая наши пальцы, причем по-особенному — два его пальца, средний и указательный, оставались между моими большим и указательным, а вот мои мизинец и безымянный были плотно прижаты друг к другу, то есть плетение начиналось с моего безымянного пальца.

— Так не очень удобно, — пожаловалась я, а он сощурил глаза.

— Зато особенно, — хмыкнул он, и повел меня дальше.

Через две недели мы уезжаем в Англию, но я всё равно сомневалась. Бросить всех друзей, семью, родной город ради мужчины? «Зато какого мужчины!» — верно подсказали мне мои тараканы, сидевшие уже на чемоданах. Я вздохнула, приходилось соглашаться с ними. Я больше не могла повторить той ошибки, после которой мои сердце и внутренний голос давно забыли, что такое отдыхать на пляже и потягивать коктейль, но сейчас они вновь отправились в отпуск, и разрушать их идиллию у меня не было желания.

— Стас, а встань вон там, — кивнула я, доставая из чехла, который нес муж, свой фотоаппарат.

— Давай чуть позже, у нас же мороженое в руках, — взмолился Стас, и я, запихнув в рот «шоколадную пулю», забрала у мужа рожок, подтолкнув его к дереву, вид у которого мне очень понравился, особенно на закате.

Мороженое я быстренько доела, а мужчина возражать не стал, встав в стойку футболиста. Я рассмеялась, но принялась фотографировать любимого. Моя самая красивая модель! Потом он облокотился плечом о ствол, сложив руки на груди и перекрестив руки. М-м…

Я щелкала затвором, потом отодвинула от себя фотоаппарат и посмотрела на экран, пролистав несколько снимков. Улыбнулась. Мужчина уже каким-то чудом оказался рядом, даже не взглянув на экран, лишь поцеловал меня.

— Модель ты так себе, — поморщилась я, убирая чудо техники обратно в чехол. — Даже такой фотограф как я, не может сотворить чудо.

Стас фыркнул, я счастливо улыбнулась, и мы направились домой. Парк был недалеко от нашего двора, поэтому мы решили пройтись пешком. Стас рассказывал о студенческих годах, не стесняясь подробностей, но в его рассказах не было ни слова о других девушках, что меня порадовало. Конечно, на его венец безбрачия надеяться было глупо, но, как говорится, меньше знаешь — крепче спишь.

— Кстати, а кто это вчера со Славиком заигрывал? — игриво спросил Стас, протягивая ко мне руки, но я умело увернулась.

— Быть такого не может! Но кто-то обещал меня наказать, — усмехнулась я, отбежав от мужа, который кинулся за мной.

Зеленый свет светофора. Я выскочила на дорогу, перебегая, когда услышала истошный вопль Стаса, и только потом увидела несущуюся на меня машину. На несколько мгновений меня парализовало, а, когда я собиралась броситься в сторону, меня толкнули, из-за чего я больно ободрала коленки и ладони, а еще нехило приложилась головой и локтем. Рядом что-то разорвалось. Шум. Крик. Потом поняла, что я тоже кричу. Стаса откинуло на метров десять минимум, я побежала к нему. Неестественная поза, неживые глаза… Нет-нет! Понимаю, что я всё время кричу, горло охрипло, вокруг собираются люди, а виновника преступления уже нет… Машина петляла, неслась, водитель был явно пьян… Кто-то что-то говорит, но я не слышу, я орошаю тело мужа крупными слезами, прижимаюсь к нему, впитываю своей одеждой его кровь, текущую, кажется, отовсюду.