Коснись меня огнем
Шрифт:
— Тебе придется перевязать меня, — сипло проговорил он.
— Хорошо, — так же тихо ответила она.
Блейз неуверенно вытерла руки о чистую ткань, склонилась над Джулианом и тщательно перевязала бедро. Когда Блейз закончила, он все так же смотрел на нее.
— Дотронься, — прошептал он. У Блейэ перехватило дыхание. Губы ее раскрылись, но она не произнесла ни звука. — Я теперь твой муж, Блейз.
Увидев, что она все еще колеблется, он взял ее руку в свою и положил на устремившуюся вверх плоть. Это прикосновение сразу привело Блейз в необыкновенный трепет. Атласная кожа была необычайно горячей, а сама
От ее прикосновения на лице Джулиана появилось выражение удовольствия, но когда Блейз попыталась убрать руку, он только крепче прижал ее к себе.
— — Я не хотел делать тебе больно, Блейз.
Она с трудом сообразила, о чем он говорит.
— Разве? А я решила, что вы пожелали наказать меня за то, что вам пришлось жениться на мне.
Он улыбнулся грустной улыбкой, от которой у нее все сжалось внутри.
— Возможно, так и было. — Он устало вздохнул. — Что сделано, то сделано. Может быть, обстоятельства нашей свадьбы были далеки от идеальных, но теперь ничего не изменишь. Надо попытаться принять то, что есть. И быть может, начать все заново.
Она внимательно посмотрела на Джулиана, не зная, насколько искренне он говорит.
— Мне бы очень хотелось этого.
Джулиан с силой прижал ее ладонь, напоминая, что она все еще обнимает самую сокровенную часть его тела.
Блейз глубоко вздохнула, Джулиан прикрыл глаза. Напряжение в палатке стало физически ощутимым. Увлекаемая страстью, она наклонилась к Джулиану. Блейз хотела только быстро поцеловать его, но его губы обожгли ее огнем желания. Она нагнулась к нему, прижимая внезапно отяжелевшую грудь к его груди. Джулиан остановил ее, взяв за руки.
— Нет. Еще слишком рано. Я только сделаю тебе больно.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю. Ты еще не готова для меня.
— Так подготовь меня, — вызывающе прошептала Блейз.
Джулиан долго лежал неподвижно и молчал, борясь с противоречивыми желаниями.
Блейз, сама удивляясь своей дерзости, разрешила его противоречия: она нежно сжала в ладони его набухшую плоть.
Джулиан шумно втянул воздух.
Полагаясь на свое чисто женское чутье, она нерешительно начала поглаживать его восставшую плоть… ласкала… изучала Джулиана так же, как это проделывал с ней он сам тогда, на сене. Блейз решила, что ее дерзкие действия хотя бы отчасти успешны, потому что через непродолжительное время Джулиан тихо застонал, приподнимая бедра и резко вводя свою плоть в ее кулачок.
— Боже… Хватит! — внезапно выдохнул он и отстранил руку Блейз.
Удивленная этой неожиданной переменой, она озадаченно захлопала ресницами. Но он не предложил никаких объяснений. Напротив, Джулиан молча притянул ее к себе и прижался к ее губам в страстном жарком поцелуе. С тихим стоном Блейз припала к нему. Она почувствовала его пальцы в своих волосах, порой он больно дергал их, но ей было уже все равно. Горячий, настойчивый язык Джулиана повторял самый интимный акт страсти.
А потом Блейз почувствовала, как его рука оставила ее волосы в покое и потянулась к подолу юбки. Блейз со вздохом приподнялась, чтобы облегчить ему задачу. И тотчас же его пальцы скользнули вверх по ее ноге, туда, где у нее вдруг стало влажно и горячо.
Он отпустил ее губы и немного отодвинулся, чтобы посмотреть на нее.
— Просто не верю, что у тебя уже все так влажно.
— П-прости, — смущенно прошептала Блейз. — Я не… Это из-за тебя.
— Нет-нет, любовь моя, тебе не в чем раскаиваться. Я рад, что ты так легко возбуждаешься. А теперь сними платье.
Блейз съежилась, услышав просьбу. Это прозвучало повелительно, почти как то холодное приказание, которое он отдал ей совсем недавно, заставив снять ночную рубашку. Но сейчас его хриплый голос не был холодным и чужим. В нем чувствовалась такая же настойчивость, как и в глазах, горящих голодным блеском.
— Я… — Она беспомощно посмотрела на лампу. — Я должна погасить лампу.
— Нет, я хочу видеть тебя.
Она тоже хотела видеть его. Блейз призналась себе, что должна быть в шоке, но почему-то не была. Она зачарованно смотрела, как Джулиан расстегивает рубашку, снимает ее и бросает в сторону. Потом он лег на спину, растянувшись на тюфяке, полностью обнаженный. В слабом свете лампы его кожа отсвечивала золотом. Блейз была не в состоянии отвести взгляд от этого необыкновенного зрелища.
Ей стоило громадных усилий снять с себя платье и белье — чулки, подвязки и корсет. Она дрожала так сильно, что никак не могла расстегнуть застежки, хватая ткань непослушными пальцами. Все это время Джулиан молча наблюдал за ней. Его синие глаза горели откровенным желанием овладеть ею. Блейз справилась с корсетом и предстала перед ним безо всяких одежд.
— Я хочу тебя, — тихо проговорил он. — Иди сюда.
Блейз стыдливо легла рядом с ним, стараясь не касаться его, и закрыла глаза. Но это было совсем не то, чего хотел Джулиан.
— Нет, заберись на меня. — Блейз в удивлении открыла глаза и вопросительно посмотрела на него. — Тогда мне будет легче.
— — А… так можно?
Он терпеливо улыбнулся.
— Я уже и забыл, что можно быть настолько невинной. — Блейз возмущенно сдвинула брови, но прежде чем успела высказаться в свою защиту, он умиротворяюще добавил: — Это не упрек, милая. Мужчина, естественно, ждет от жены невинности. — Внезапно его лицо опечалилось, будто облако закрыло солнце, но через мгновение опять стало прежним. — Не противься, дорогая, — проговорил он, теряя терпение, — оседлай меня, как ты оседлала бы лошадь.
— Не могу поверить, что ты говоришь серьезно. — Блейз подняла подбородок. — Женщины ведь сидят на лошади боком, не так как мужчины.
Джулиан на мгновение задумался, но потом опять улыбнулся.
— Ты нарочно притворяешься глупой? Призови на помощь свой талант к импровизации и удовлетвори меня.
Ее робость и застенчивость отступили перед желанием оправдать его ожидания. Она повернулась к нему лицом, встала на колени и в нерешительности приподняла правую ногу.
— Осторожнее, — пробормотал он и помог ей, подсаживая и подсказывая, как сесть поудобнее.
Блейз испытала настоящее потрясение, глядя сверху на Джулиана и прижимаясь к его горячей плоти, ощущая ее между своих дрожащих ног.
— Тебе… не больно? — еле слышно спросила она.
— Нет, нисколько.
Она вдруг заметила, что он не сводит глаз с ее груди, которая дразняще проглядывала из-под рассыпавшихся по плечам волос. Это был обжигающий взгляд голодного мужчины, предвкушающего удовольствие. Она почувствовала, как болезненной тяжестью налились ее груди, набухли и отвердели соски.