Кости. Навье царство. Книга 2
Шрифт:
– До тебя никто не носил меня руках, - признаюсь я, когда Кир переступает порог нашей спальни. Пользуюсь тем, что его шея близко к моим губам, скольжу по ней языком, легонько прикусываю зубами. – Мне нравится чувствовать себя рядом с тобой ранимой и защищенной одновременно.
Вроде бы не пила особо, но голову дурманит его близость, прогоняя оттуда приличные мысли. Что ж, у меня было достаточно времени предаваться эротическим фантазиям с его участием, но ни одна из них не сравниться с тем, что мне хочется попробовать с ним сейчас.
– Кир, - шепчу, улыбаясь во весь рот, пока он медленно
– М-м? – поднимает взгляд, кутая в алое марево магического взгляда.
– А ты знаешь, - прикусываю губу, когда его руки развязывают бретельки и платье падает к моим ногам, - что Бель полюбила Чудовище, раньше, чем Чудовище полюбило ее?
Он обнимает меня крепко-крепко.
– Там было что-то о розе еще?
– Да-а, сможет ли она силой своей любви расколдовать принца, пока не упадёт последний лепесток розы.
Кир целует кончик моего носа кивает на потолок с которого на нас начинают падать… алые лепестки роз. Они искрятся темной силой Кощея, медленно кружась в воздухе, опускаются на пол, растворяясь в темном мареве их родовой магии.
– У Бель получилось вроде бы, да?
– У меня тоже, - тихо говорю, переступая ритуальный наряд. Меня потряхивает, тело дрожит в предвкушении смешанным со страхом. Теперь мой черед: протягиваю ладони к пуговицам его рубашки, оставляю легкие поцелуи на открытых участках кожи. Все ниже и ниже.
Кир запускает пальцы в мои волосы, запуская табун мурашек по телу свои прикосновением. Подталкивает легонько к кровати, заставляя лечь. На мне только трусики и я ловлю себя на мысли, что и от них хотела бы уже избавится. Устроившись у меня между ног, доберман медленно ведет ладонями по моему животу, обводит пальцами пупок, пока я расстегиваю его штаны. Дразняще медленно его ладони пропускают жаждущую ласк грудь, скользят по моей шее, большой палец давит на губы, проскальзывает в рот. Это так одуряюще сексуально - его влажный палец в тугом кольце моих губ. Втягиваю его до самого основания, лаская языком.
– Ох, бля, - комментирует он, жадно следя за мной.
Когда последняя пуговица на штанах открыта и молния с тихим «вжик» открывается, Кир с неохотой убирает палец. Наблюдая как он раздевается я решаю признаться:
– В ванной у твоей мамы, в твоей душевой…- шепчу едва слышно, - я фантазировала о том, как мы будем заниматься любовью.
– И? – он возвращается назад, устраиваясь между моих ног, снимает мокрые от возбуждения трусики.
– Я игралась с собой и кончила, представляя нас, - признаюсь без тени смущения.
– Покажи как ты себя ласкаешь, - просит он хрипло.
Послушно развожу ноги шире, веду пальцами по влажным складочкам. Он смотрит жадно, плотно сжав губы. Наше дыхание прерывистое, одно на двоих. Обвожу пальчиком бугорок клитора, размазывая по нему собственную влагу.
– Охуеть, - шипит он, гладя внутреннюю сторону бедра, наклоняется, повторяя путь своей ладони губами. – Помнишь, что я обещал?
– Трахнешь меня ртом?
Он отводит мои пальчики, облизывает, его голова опускается… кончик языка касается клитора, а затем он протяжно тянет им снизу вверх.
– Блядь, какая ты вкусная, - цепляет зубами возбужденный бугорок, сразу же сменяя
Тело прошивает мелкой дрожью, его слова распаляют еще больше. Ладонями путаюсь в его волосах, дурея от вида Кира у себя между ног. Никто и никогда не касался меня так, не ласкал так!
– Я…хочу тебя тоже…ртом… - обрывками выталкиваю из себя слова.
Он едва заметно качает головой, сжимая меня губами, язык вытворяет невообразимое поднося на вершину. Я зависаю там, на несколько невероятных секунд, чтобы рухнуть в пропасть наслаждения. Прикрываю веки, ловя всполохи оргазма, прошивающего тело от макушки до поджатых пальчиков на ногах.
Кир для меня как оголенный провод, который лежит на виду и постоянно бьет током, посылая в разгоряченное тело импульсы наслаждения.
Мой доберман поднимает голову, скользит ладонями выше:
– Кое-кто просто светиться от удовольствия.
– М-м, - тяну его за щеки ближе к себе, целую, ощущая собственный вкус. прижимаюсь к нему вся сразу, сжимая ногами торс.
– Кое-кто, только что просто офигительно кончил и… хочет ещё.
– Жадная, жадная колючка… - Кир нависает тенью, член упирается в меня снизу, скользит пару раз вверх-вниз - там очень мокро и горячо. Внизу живота тяжелеет и его скручивает непонятным, вибрирующим желанием. Хочется быть наполненной, не пустой. Я инстинктивно веду бедрами вверх, желая продолжения, но Кир отстраняется.
– Я дольше ждал, - стискивает мою грудь, играя языком с затвердевшим соском.
– О, а может остановимся? Пожалуй, мне надо время как следует всё обдумать.
– Кир и правда останавливается, намереваясь подняться. Мне пусто, невыносимо мало его, на мне, во мне и я ошарашенно смотрю в его непроницаемые глаза, стараясь высмотреть намек на шутку, но ничего не вижу кроме красного марева бушующей тьмы. Теперь-то я знаю, что таким взглядом он смотрит не только когда взбешен, но и когда возбужден до предела.
– Бессердечный Кощей, - фырчу, делая вид, что обиделась.
– Тянусь к нему сама, пытаясь поцеловать, но он еще дальше отодвигается, хмурясь.
– Да-а, определенно, мне надо время, чтобы все обдумать.
– его голос звучит и мягко-дразняще и слишком серьезно одновременно, словно арахис в нежнейшем молочном шоколаде.
Твердость и мягкость, добро и зло… сплошной контраст.
– Помолчите, Ваше Темнейшество. Девственница на все готова и жаждет темного ритуала, - нервно посмеиваюсь я, подталкивая его к себе пятками. На всякий случай усиливая захват ногами на его торсе. Ну уж нет, не сбежишь от меня точно!
Его ладонь вновь возвращается к моему телу: он ведет ею по ногам, сжимает бедро, пальцы правой руки проводят полукруг вокруг клитора и спускаются ниже. Мы не отрываясь смотрим друг на друга, когда сперва один палец, а затем и второй проталкиваются в меня. С моих губ срывается тихий стон и бедра вновь приходят в движение.
– Этого хочешь?
– тихо рычит он.
– Хочу большего… тебя… всего… хочу… принадлежать тебе, - слова как выстрел. Никаких лепестков роз, признаний в любви, нежности. Во мне просыпается тьма, жадная, жаждущая его - Кощея, моего Мужчину. Под аккомпанемент собственного грохочущего сердца, смело прошу, - трахни меня… пожалуйста.