Костная мука
Шрифт:
— У-у-у, — Михаил закурил еще одну сигарету, — да ты у нас ура-патриот, кругом внешние враги мерещатся, теория заговора в действии…
— Зря смеешься, — ответил Рубашкин, — у России только два союзника было всегда — армия и флот! Погоди-ка! Покажу тебе одну интересную штуку.
Метким броском Саша отправил недокуренную сигарету в стоящую на перилах крыльца жестяную банку, выполнявшую функции пепельницы, и вошел в баню.
С улицы было слышно, как Саша копается в ящиках. Через пару минут
Поначалу Перевозов не понял, что его приятель держит в руках, но приглядевшись аж присвистнул от удивления.
— Офигеть, вот это девайса! ППШ!!! — с детским восторгом воскликнул Михаил, принимая из рук друга старый заржавевший автомат. — Блин, раритет! Ничего не скажешь!
— Темнота необразованная! Какой это тебе ППШ? Это же пистолет-пулемет Суоми образца одна тыща девятьсот тридцать первого года! — Рубашкин многозначительно затряс над головой указательным пальцем, — система Аймо Лахти, прицельная стрельба до двухсот метров!
— Да пофиг, хоть система Санта-Клауса! Или кто там у них? Йоулупукки? — Михаил увлеченно вертел в руках автомат. — Да, это вещь! Из раритетов раритет!
— Ой, я вас умоляю! — с наигранным сарказмом ответил Саша, — тут таких раритетов — хоть жопой жуй! Тут же бои были. До сих пор трупаки находят. Ну, и барахлишко вместе с ними всякое.
— Линия Маннергейма, правильно?
— Неправильно! — громко икнув, мотнул головой начальник заставы. — Та граница довоенная проходила поближе к Ленинграду, не как сейчас. Наши после войны кусок у фиников все же оттяпали. Линию Маннергейма давно уже российские черные копатели оккупировали, а сюда им ходу, сам понимаешь, нет.
Рубашки повторно икнул, а потом продолжил:
— Короче, служу я там, где еще семьдесят лет назад была Финляндия. Тут много чего осталось от финнов, как в Калининграде от немцев. По участку своему могу сказать — наши здания построены на добротных финских фундаментах, а что — удобно…
— Слушай, — перебил друга Михаил, — подари, а? Вот нравятся мне такие штуки! Я его дома на стене присобачу. Типа декор такой.
— Вот можешь меня последним жлобом называть, но не могу! Сорри, как говорят новозеландские лесорубы! Пообещал начальству уже!
— А может еще что-то подобное есть? — с надеждой спросил Перевозов.
— Не… Ничего не осталось! Да мне это барахло и не нужно особо, чтобы его еще и складировать.
— О! Идея! А может, ты мне дашь миноискатель? Я тогда сам пошукаю. Не все же время с удочкой торчать. Я — за активный отдых, за смену занятий!..
— Сам он пошукает, — прыснул Рубашкин, — что ты тут пошукаешь-то? Неприятности на задницу? А за матчасть я отвечаю и знаю — тебе только что-то в руки дай, так сразу можно на этой вещи крест ставить! Не, ребята, миноискатель я вам не дам…
— Вот ты козел, — беззлобно ответил Михаил.
— Ладно, пойдем внутрь, что мы тут застряли-то? Водка стынет.
В бане Рубашкин по-барски развалился на диванчике, перед которым стоял столик с нехитрой закуской и водкой.
— Короче, я так думаю, — снова начал Александр, разливая водку по стаканам, — тебе лично я миноискатель не дам, да и одного тебя на поиски не пущу. Но расклад в твою пользу. Есть тут у меня на заставе один ефрейтор. Он из питерских, историк, с аспирантуры его поперли. Этот «кент» круто шарит во всей этой теме. Ну, про войну, про немцев, про оружие…
— И?
— Так я это к чему — давай завтра ты с ним и пойдешь! Он тебе еще и ликбез некислый устроит! Мне он много чего рассказывал интересного. Я же тоже сначала этот автомат за ПШШ принял, хе-хе. Ну, еще дам в нагрузку какого-нибудь бойца, чтобы было кому лопаты таскать!
— Во! Я всегда говорил, что ты — голова! — протягивая стакан для чоканья, радостно захохотал Михаил.
— Да не в пример тебе! Ну что, погнали наши городских?!
И в бане в очередной раз раздался негромкий звук бьющихся друг о друга граненых стаканов…
Михаила разбудил настойчивый стук в дверь. Голова гудела, во рту стоял неприятный привкус, правый бок, на котором он заснул и, похоже, так и проспал всю ночь, казался пластилиновым. Михаил обвел мутным взором помещение бани и вернулся к неприятной реальности.
«Ой-ё, сколько ж мы вчера выжрали-то?!» — пронеслось в голове. Сев на диван, Михаил обхватил многострадальную голову руками, усилено давя в себе рвотные позывы.
— Да кто там ломится? Что надо?
— Нас к вам товарищ капитан прислал! — из-за двери послышался негромкий, но вполне уверенный голос.
— Чего? Какой еще капитан? — кое-как поднявшись с дивана и не утруждая себя натягиванием штанов, направился к двери походкой моряка по качающейся палубе Михаил.
Только с третьей попытки Перевозов вспомнил, что дверь открывается не внутрь, а наружу.
На крыльце стояли два молодых человека, одетых в одинаковую военную форму.
— Что надо? — повторил Михаил, уставившись на утренних визитеров.
Смотрелись солдаты анекдотично. Один — высокий, черноглазый, худой, с орлиным еврейским носом. Второй — маленький, широкоплечий, с юношескими прыщами и торчащими из-под форменной кепки ушами-локаторами.
— Нас капитан направил к вам, — ответил высокий, кивком головы указав на миноискатель в руках напарника, — сказал, что мы с вами сегодня на весь день.
В голове у Михаила стали всплывать некоторые подробности вчерашнего вечера.
— А, ну да, — замер он в нерешительности.