Костоправ. Книга 1
Шрифт:
— Время покажет, — тихо прошептал он вслед удаляющемуся Лэвалту, находя утешение в мысли, что время — непредвзятый судья всех наших поступков.
Глава 3
Способность мыслить возвращалась постепенно. Я чувствовал себя потерянным, словно лодка без паруса в открытом море. Воспоминания о прошлой жизни накатывали волнами, отчего временами я замирал на месте, пока кто-нибудь не приводил меня в чувство. Порой моя голова начинала жутко болеть, и я засыпал беспробудным сном.
Лишь
Тот факт, что у меня были другие родители, сначала принимался непросто — то и дело я вспоминал первую маму, невольно сравнивая её с теперешней. В этой жизни я не был обделён ни комфортом, ни любовью, ни искренней родительской заботой.
День за днём я думал над тем, не сошёл ли с ума, не попал ли в вечный сон, но из раза в раз доказывал себе обратное: новый мир, планета Антумн, был слишком живым и настоящим. Выходит, религиозные деятели не врали, когда говорили о перерождении. Правда, я так и не понял, почему помнил прежнюю жизнь. Я даже спрашивал об этом других, но вызывал лишь улыбки — подумаешь, ребёнок задаёт какие-то глупые вопросы. Со временем стало ясно, что я был единственным в своём роде.
Путешествие моей души казалось сейчас каким-то далёким и туманным, но я отчётливо помнил, что что-то пошло не так. Насколько я знал, роды были тяжёлыми. Со слов рыцаря Емриса Вонгхара — моего наставника — мама просто-напросто отключилась, как только я появился на свет. Из-за моего болезненного вида отцу пришлось обратиться за помощью к странствующему тёмному эльфу Вульну Фосту. Я запомнил это имя наизусть, хотя слышал всего раз.
К сожалению, Емрис не знал, что тёмный эльф сделал со мной. Зато знал папа, с которым невозможно было поговорить на эту тему. Он всегда странно отнекивался, говоря лишь: «Тебя вылечили».
Вылечили… Хотелось бы понять, от чего. Я ведь, как оказалось, не только уродился магом, но и был наделён Мраком. Мне было интересно, как так получилось, поэтому однажды, едва отметив шестой день рождения, я пришёл с этим вопросом к папе, застав его в кабинете.
— Потому что в тебе есть вотрийская кровь, — ответил он, перебирая пергаменты.
— Правда?
— Талваг расскажет подробности.
— Но мастер Талваг не рассказывает, — совсем по-детски возмутился я. — Мы только пишем и считаем, а в библиотеке мне ни одной книги по истории не дают.
— Значит, узнаешь со временем.
— Но пап…
— Ты ещё мал, сын.
Я демонстративно сложил руки на груди и надавил на жалость:
— Я мучаюсь от Мрака, а родной отец не хочет рассказать правду…
Папа оторвался от бумаг и задумчиво посмотрел на меня. Его пронзительные серые глаза всегда казались мне удивительно мудрыми. Короткая аккуратная борода не могла скрыть резких, будто высеченных из камня, черт лица. Он был самым спокойным и умным человеком, которого я знал.
— И в кого ты такой хитрый уродился, Эйдан?
— Я просто умный, — улыбнулся я. — Весь в тебя.
Папа не сдержал ответной улыбки, поднялся из-за стола и махнул головой:
— Садись.
Я запрыгнул на широкий диван, и он занял место рядом. Он помолчал какое-то время, а затем спросил:
— Ты знаешь, кто такие вотрийцы?
— Да, — кивнул я.
— Их народ когда-то смешался с древними.
— «Древними»? — переспросил я. — Кто они?
— Другая раса. Не люди, — ответил папа. — Они уже исчезли с Антумна, но успели наделить вотрийцев… разными особенностями.
— Мраком?
— Точно, — произнёс он. — Правда, Мрак проявлялся только у некоторых вотрийцев.
— А что ещё?
— Ещё одна особенность — это яркие янтарные глаза. Если встретишь такого, знай: перед тобой стоит чистокровный вотриец. Некогда Кастволки были совсем небольшой семьёй: ни влияния, ни богатств, ни больших территорий. Мы имели успех во времена войн, потому что были превосходными солдатами, но на Антумне установился мир на многие десятилетия. Наступление мирных лет несло нам лишь упадок. Твой предок, Юмг Кастволк, понимая, к чему всё идёт, отправился к вотрийцам, которых избегали все другие народы.
— Из-за родства с древними?
— Именно, — кивнул папа. — Юмг не побоялся людской молвы и заключил союз с вотрийской знатной семьёй. Впоследствии Кастволки вовсе ушли из Оикхелда.
— Правда?
— Наши предки жили на спорных землях, на которые претендовал в том числе и Вотрийтан, — ответил он. — К тому же, за нас внесли плату.
— Какую плату?
— Мы были частью другого Дома. Благодаря откупу нам позволили уйти.
— Я не понимаю.
— Что именно, сын?
— Какая выгода от этого вотрийской семье?
— «Выгода», — улыбнулся папа. — В твоём возрасте я даже не задумывался о таких вещах. И почему ты всегда задаёшь правильные вопросы?
— Пап…
— Ладно-ладно. — Он похлопал меня по колену и сказал: — Всё дело в крови.
— В смысле?
— Вотрийская знать была рада продолжить род с обычными людьми. Они желали разбавить кровь, понимаешь?
— Только из-за этого?
— Никто не хотел делить ложе с наследниками древних. Кастволки стали первыми, кто сам предложил союз.
— А что было потом?
— Мы, наши солдаты и крестьяне начали смешиваться с их народом, — сказал папа. — Но Мрак среди наших людей проявлялся очень редко. Ты первый Кастволк, который обрёл Мрак. Да ещё и маг… К несчастью, у нас нет наставника, который мог бы обучить тебя.
— Почему мы не ладим с вотрийцами?
— С ними никто не ладит.
— Но мы же были частью их королевства, — недоумевал я. — Почему мы с Оикхелдом?
Папа шумно выдохнул носом, встал с дивана и прошёл к окну. Я не торопил его, ожидая, когда он сам продолжит разговор.