Костяная кукла
Шрифт:
Три года назад отец Зака ушел от них, сказав, что откроет собственный ресторан в Филадельфии и поедет в Италию, чтобы научиться готовить настоящую пасту, и что у него будет своя передача на местном кабельном и он сколотит на этом целое состояние. Но пару месяцев спустя он вернулся и въехал в обшарпанную квартирку в самом большом и обветшалом многоквартирном доме. С тех пор он периодически появлялся в жизни Зака пока, наконец, не вернулся снова к ним в дом. Казалось, будто город не хочет расставаться со своими жителями. Но Зак знал, что это просто еще одна сказка. На самом деле отец
Вот и все.
Зак иногда раздумывал: раз он понял, что большинство сказок – просто выдумка, означает ли это, что он повзрослел?
На автобусной остановке было довольно прохладно, изо рта у Зака шел пар. Поднялся ветер. Они укрылись за кирпичной стеной почты в ожидании автобуса. В мерцающем свете уличных фонарей Зак смог лучше разглядеть подружек. Поппи собрала волосы в хвост. На ней был темно-зеленый свитер, джинсы и высокие коричневые ботинки. Элис надела мешковатую красную куртку. У обеих за спиной висели рюкзаки.
Помимо воли он уставился на рюкзак Поппи, где лежала Королева. Почему-то он был уверен, что глаза ее распахнуты. Когда он отворачивался, то чувствовал, как она буравит взглядом его спину. От этого у него на затылке волосы вставали дыбом.
Автобус опаздывал уже на пятнадцать минут. Его не было видно даже впереди. Дорога была пуста. Некоторое время назад вдалеке показалась полицейская машина, и они вжались в стену.
Поппи ворчала что-то про красную куртку Элис, которая выдавала их с головой, а Элис оправдывалась, что планировала всего лишь переночевать в гостях, а не ехать неизвестно куда среди ночи. Но полицейская машина свернула на Главную улицу и скрылась из виду. Потом мимо них проехал грузовик. Но он даже не замедлил ход.
Элис зевнула.
– Может, пойдем домой? Кажется, автобус не придет.
Зак тоже не удержался от зевка.
– Хватит ныть, – отрезала Поппи. – Надо просто еще немного подождать.
– Что ты злишься? Мы ведь просто устали, – ответил Зак.
Видно было, что Поппи расстроена, но спорить она не стала.
– Поспим в автобусе.
Элис закусила губу и с надеждой принялась всматриваться в пустую дорогу. Чем дольше они ждали, тем веселее она становилась. Зак был уверен, что она надеялась, что автобус не придет и они отправятся по домам после маленького ночного приключения. Элис не хотела показаться трусихой, но и не горела желанием ехать. Если бабушка Элис обо всем узнает, ее лишат и участия в пьесе, и ночевок у Поппи, и игр с друзьями. Навсегда.
Зак все это хорошо понимал и сочувствовал ей, но не торопился вставать на ее сторону. Ему хотелось, чтобы она поехала с ними.
– Еще две минуты, – сказала Элис, – и возвращаемся. Я замерзла.
Поппи ничего не ответила.
– Минута пятьдесят девять, – начала считать Элис. – Минута пятьдесят восемь…
Зак посмотрел на табличку на автобусной остановке и задумался над тем, каково это будет – сойти на такой же остановке, но в другом, совсем не знакомом городе.
– Когда мы доберемся до Ист-Ливерпуля, ты же знаешь, куда нам идти? На каком кладбище нужно похоронить Элеонору и как найти могилу. Ты все это знаешь, да?
Поппи открыла было рот, но так ничего и не сказала, как будто раздумывала, что ответить. И тут автобус, показавшийся из-за угла вдалеке, осветил их фарами. Зак даже не представлял, как волновалась Поппи из-за того, что автобуса так долго не было, пока не увидел облегчение на ее лице при его появлении. У Элис на лице застыл ужас.
– Можешь не ехать, – прошептал он ей, поняв, что не может настаивать на ее участии.
– Нет, – ответила она, со вздохом оглядываясь на пустую улицу. – Дело не в этом. Я просто устала. К тому же я отпросилась ночевать у Поппи, и если вернусь домой, у бабушки возникнет много вопросов.
В прошлый раз, когда Элис пришла домой позже обещанного, ее наказали на целый месяц. Она пошла в кино на свой любимый мюзикл с приятелями из театрального кружка и с Поппи. Но то ли кто-то из родителей, кто развозил их всех по домам, опоздал, то ли это просто заняло больше времени, – так или иначе Элис опоздала на полчаса. И всё. У нее были жуткие неприятности. Ей запретили звонить по телефону, сидеть в Интернете. Вообще всё.
Она не сказала напрямую, что не хочет ехать, но раз ей так и так влетит, уж лучше отправиться с ними навстречу приключению и надеяться, что все обойдется.
Рядом с ними скрипнули тормоза, и открылась дверь автобуса. Пожилой мужчина с короткой седой бородкой посмотрел на них с водительского сиденья. В одном ухе у него была круглая золотая сережка, и он показался Заку похожим на угрюмого и недружелюбного волшебника.
– Ну, садитесь, если собираетесь ехать.
Поппи, Зак и Элис вскарабкались по ступенькам, опустив мелочь за проезд в автомат рядом с водителем. Автомат выдал три билета и со звоном выплюнул сдачу. Зак пробирался по проходу мимо женщины с вязанием, трех спящих студентов и старика, который смотрел в окно и бормотал себе под нос.
Зак прошел в самый конец автобуса вслед за Поппи. Они уселись на самый последний длинный ряд. Последней шла Элис; она села, протиснувшись к месту у окна.
– Вот видите, – сказала Поппи, поджав под себя ноги. – Все идет по плану.
– Поверить не могу, что автобус все-таки пришел, – тихо проворчала Элис.
Зак смотрел на рюкзак Поппи, который она пристроила на полу, и гадал, приделала ли она обратно голову Королевы или на поворотах та будет кататься по дну рюкзака. Ему казалось, что из приоткрытой молнии выглядывает прядь ее светлых волос.
Автобус тронулся, уезжая все дальше от автобусной остановки, и, несмотря ни на что, Зак заулыбался. Они уехали из дома одни – пустились в настоящее приключение – после такого уже не будешь прежним. Он почувствовал волну радостного возбуждения.
– Ты так и не ответила, – сказал Зак. – Ты знаешь, где кладбище? Ты представляешь, куда нам идти, Поппи?
– Могила находится под ивой. Остальное расскажет нам Элеонора.
– Элеонора расскажет? – переспросил он тихо и тревожно.
– Ну, она же уже много чего мне рассказала, – ответила Поппи. А потом добавила в своей обычной манере, которая пресекала любые споры, хотя Зак и не всегда считал, что Поппи права: – Если ты не поверил мне, зачем поехал?