Костяная легенда
Шрифт:
Все были довольны.
На шум подъехавшей машины Опалина, из воротной калитки боксов, выглянул один из работников автосервиса. Заулыбался, узнав, появился полностью, вынося на обозрение веснушчатое лицо и худое тело в измазанной спецовке.
— Здравствуйте, Владимир Анатольевич! Вам колеса подкачать? — громко поинтересовался встречающий Опалина человек.
— Нет, Витя — с трудом припомнив имя широко улыбающегося сотрудника автосервиса, ответил, открывая дверцу, Опалин. Нащупал носком туфли покрытие дороги, вышел из салона.
— Мне нужно помыть машину. И масло проверить
— Сделаем, Владимир Анатольевич! Ключи оставьте в замке, я к ливневому стоку отгоню ваш «броневик».
— Ну, хорошо. На панели на пиво себе возьми, не забудь.
Спросил, оглянувшись:
— Валентин на месте? В офисе?
— Не-а. Шеф только что уехал. С женой. Он ночь тут ночевал. Домой не пошел. Светлана Борисовна утром приехала, кричала громко и словами нехорошими ругалась на шефа. Потом они вместе уехали. Торопились так, что шеф ботинки забыл. В тапочках уехал.
На конопатом, с двумя темными мазками машинного масла, лице Вити еще шире расплылась довольная улыбка.
— Ага, понятно, почему ты улыбчивый такой. Без начальства остались. — сухо сказал Опалин. Он не одобрял процветающего в автосервисе панибратства.
— Ладно. Шеф появится, привет передавай от меня. И аккуратно мой, не три сильно, а то лак повредишь. Понял?
Витя быстро кивнул и скрылся в недрах бокса в поисках шлангов — удлинителей.
«Опять Валентин в запой собрался, судя по всем признакам» — размышлял Владимир Анатольевич, неторопливо приближаясь к будке охранника своей автостоянки.
Они, Валентиновы запои, у него всегда начинались с незапланированной ночевки в автомастерской и последующего утреннего появления красной от злости и чрезвычайно разгневанной отсутствием мужа дома, его симпатичной, с необычайно темными, словно налитыми непроглядной чернотой глазами, жены. Закатывался громкий скандал, Валентин обзывался плохими словами и получал нелестные эпитеты пьяницы и «безответственного гуляки» на глазах у подчиненных, даже будучи абсолютно трезвым и никуда с сервиса не отлучающимся. Соответственно, расстроенный в своих чувствах и без вины виноватый, Валентин срывался и пропадал дня на три в неизвестных злачных местах. Пропившись и успокоив свои нервы, он навещал с глубокими извинениями и искренним раскаяньем супругу и получал прощение грехов. Отлежавшись, бросался свершать трудовые подвиги на благо семьи, вплоть до собственноручного кручения гаек на подъемнике. Создавалось впечатление, что Орлова Светлана Борисовна сознательно провоцировала запои мужа. Зачем ей это было нужно, Владимир Анатольевич даже не пытался предположить.
Охранник стоянки Опалина, уволенный в запас майор ВВ Евсеич, мужчина серьезный и ответственный, как-то высказал своё категоричное мнение о жене Орлова:
— Ведьма она. Свести мужика хочет и с молодыми парнями жить. Стерва!
И зло сплюнул. Он являлся человеком резким и прямым. Не склонным к экивокам и украшательствам реальности. И вместо слова «жить» тогда употребил совсем другое.
Сегодня как раз была его смена и он уже спешил навстречу Владимиру Анатольевичу увидев того в окно.
— Здравия желаю, Владимир Анатольевич! — громко и четко говоря, поприветствовал хозяина Евсеич, коротким жестом протягивая навстречу ему руку.
Опалин
— Здравствуй, Сергей Евсеич! Поручение у меня для тебя есть. — Панин протянул выуженную из кармана визитку охраннику.
— Позвони вот по этому номеру — он подчеркнут. Закажи сюда машину щебня. На мое имя. Расходный ордер пусть привезут сами, оплатишь из денег в кассе. Щебень пусть свалят на угол площадки. Я могу на тебя положиться, Сергей Евсеич? Сделаешь?
— Сделаем, Владимир Анатольевич! Не беспокойтесь! А может и раскидать щебень сразу, как привезут?
Панин с сомнением посмотрел на пожилого охранника:
— Ты же Евсеич, вроде как на спину жаловался недавно?
— Так я племяннику позвоню, Владимир Анатольевич. Ему с приятелями деньги не лишние сейчас будут.
— Опять все деньги в клубе ночном, на девок и мартини, истратил твой племянник? — неодобрительно покачал головой Опалин.
— Ну-у Владимир Анатольевич, дело то его молодое. Гуляет пацан перед армией. Молодость она требует своего.
Евсеич коротко пожал обтянутыми камуфляжной форменной курткой мощными, покатыми плечами борца.
— Пусть побесится. Недолго ему гулять, меньше недели до призыва, уже осталось.
— Хорошо. Позвони ему. Я не против разумной инициативы. Но отвечаешь ты. Расценки на работу знаешь. Если согласится — заплати тоже из кассы стоянки. А я, пока машину моют, пройдусь до траншеи.
Опалин махнул рукой по направлению раскопок.
— Погляжу, что там еще, коммунальщики наши натворили.
— Спасибо, Владимир Анатольевич. Все в порядке будет, сам пригляжу! А я пока вам чаю поставлю. Вы будете чай пить, с травками? Заварить как обычно?
Опалин молча, одобрительно кивнул головой, соглашаясь с предложением попить чаю. Умел Евсеич замечательно заваривать душистый, терпкий, ароматный чай с добавление лечебных трав и не стоило отказываться от данного удовольствия и одновременной пользы для организма.
Идти было не далеко, всего метров сорок и Панин пошел не спеша, оглядывая по пути состояние ограды, прожекторов освещения расположенных через каждые пятнадцать метров.
Прожектора, небольшие и компактные, очень экономные по энергопотреблению, но ярко освещающие стоянку даже в сильный дождь он также приобрел в «Дорстройпроекте». Тоже очень дешево. Не спеша закурил, подойдя к разрытому экскаватором, участку площадки. Окинул оценивающим взглядом фронт работ. Похоже, одной машины будет мало. Куба полтора щебня точно в мокром грунту утонет.
Аккуратно ступая по кускам асфальта, подошел ближе, нагнулся, втыкая в землю подобранную рядом короткую деревянную рейку.
Точно, грунт рыхлый, влажный от осенних дождей. Пока влагу щебень вытеснит, пару кубов как не бывало. Оценку работ повторную, придется произвести. Опять незапланированные расходы!
Опалин с расстройства потянулся за пачкой сигарет, хотя зарекался не курить более двух сигарет за час. Как же, удержишься тут! Алина Сигизмундновна, любовь всей жизни и верная спутница «в болезни и здравии, богатстве и бедности», оставшись без регулярной месячной дани в виде пары — тройки грамм драгметаллов, будет весьма недовольна и явит супругу наиболее острые грани своего характера.