Костяной Скульптор. Часть 7
Шрифт:
На банкете присутствовали не все. Агнес сопровождала Лиру и Миасу на рабский рынок, где они собирались прикупить «закусок», чтобы в предстоящем пути мне не приходилось постоянно поить парочку своей кровью, Карадор стоял в конюшне дворца, а Сиора осталась в городе Атолли. Теперь же все они спешили сюда, получив сообщения с помощью пространственной магии Найса. На то, что горожане увидят байцзе, уже было наплевать, всё равно мы были раскрыты.
— И всё-таки, может быть назовёшь себя?
— Как угодно. Моё имя Маркам Боук Вассат Иль’Дарихон, Белый Туман.
— Неприятно познакомиться.
Старик снова рассмеялся.
— Ну, раз с любезностями покончено, пора умирать.
— Прошу
Я достал из-за пояса Гуйар и принял боевую форму. За моей спиной уже встал, также выросший до истинного облика Рагок, по сторонам — Лаэна, Веск с Найсом, которым больше не было никакого смысла скрывать дворец барьерами и иллюзиями, а также Буль. Сквозь запертые двери тронного зала, сорвав тяжеленные створки с петель, воровался Карадор, которому бежать было ближе всего, и, тихо заржав, остановился чуть сзади. Месяц назад мы сражались с пятью противниками и были практически уверены в победе, но сейчас, против одного-единственного врага шансы не то что на победу, но просто на выживание были ничтожно малы. Но даже если они были бы нулевыми, я всё равно не собирался сдаваться без боя.
— Ты действительно смел, как и твои помощнички, — Дарихон поднял свою трость, напоминавшую покрытый коростой и струпьями лук и аккуратно дотронулся её навершием до своего голого черепа. — Но в данном случае ты ничего не решаешь!
То, что произошло дальше, вышло за границы моего понимания нежити. Белоснежная кость, покрытая вязью рун, начиная от места касания трости вдруг стала быстро крошиться и распадаться, пылью опадая внутрь черепа. Когда череп мертвеца разрушался, за редким исключением это означало его неминуемую конечную смерть. Однако этот Дарихон не только не упокоился, но и давящая аура, и так не дававшая нормально двигаться, с распадом его черепа лишь стала мощнее. Когда же вся кость окончательно рассеялась, из наполнявшей внутренности его головы тьмы вдруг вспыхнуло ярко-белое сияние, пробившееся также из его глазниц и рта.
— В атаку! — мешкать больше было нельзя.
Мы все шестеро бросились вперёд, используя свои самые мощные способности. Я покрыл Гуйар Усилением, сгустившимся до твёрдости алмаза, а также запустил воспламенение энергии; Рагок с рёвом: «ВОЙНА!» — поднял свой молот, демоническое воинство на котором оскалило свои пасти и взревело в небеса, потрясая клинками; Лаэна влила в свои магические сабли столько энергии и силы молний, что они начали мелко вибрировать от переполнявшей их мощи; на лезвии Когтя Найса собралась невероятная пространственная магия, силы которой с лихвой хватило бы, чтобы разделить напополам с десяток горных пиков Пустого кряжа; Веск обратился в свою истинную форму, напоминавшую дымную человеческую фигуру с полной острых клыков пастью и протянул к Дарихону острые когти, а кулаки Буля начали мерно светиться от напитавшей их энергии смерти.
Объединённой мощи этих атак было бы достаточно, чтобы начисто стереть с лица земли минимум полдюжины столиц империи Затхлой Крови, не оставив даже намёка на следы цивилизации. И теперь подобная мощь была направлена на одно-единственное существо. Вот только вероятность того, что это сработает…
За мгновение до того, как наш совместный удар приземлился на тело Дарихона, его тело окутал клубящийся белый туман. Происхождение его прозвища больше не вызывало никаких вопросов. На вид этот туман казался воздушным и невесомым, словно дым от курительного табака, но когда Гуйар врезался в одну из его прядей, мне показалось что я ударил непробиваемую стену. Руки дико задрожали от отдачи, я едва не выпустил рукоять Кровожадного Короля, но останавливать атаку было нельзя. Несмотря на то, что Воплощение было намного сильнее меня, между нами больше не было непреодолимой пропасти рангов. Я больше не был похож на муравья перед человеком, скорее на собаку перед закованным в доспехи воином. Шансов почти не было, но Воплощение больше не могло просто раздавить меня по первой прихоти. И если я буду бросаться в атаку достаточно яростно, а буду иметь немного удачи, мне, возможно, удастся достаточно больно укусить своего врага. Тем более что вокруг меня таких собак было ещё пятеро, пусть не таких больших и зубастых.
Взрыв разметал весь императорский дворец и несколько кварталов центра столицы, подняв в воздух тысячи тонн камней и дерева, а под нашими ногами образовался кратер глубиной в несколько десятков метров, в который тут же рухнул Рагок. Я вскочил на спину Карадора и поспешил разорвать дистанцию, зависнув над плечом демонического герцога. После столь мощного удара нужно было хотя бы несколько секунд на то, чтобы привести энергию в равновесие, тем более что в поднявшейся пыли, дыме и энергетических вихрях что-либо различить было крайне сложно. Найс и остальные последовали моему примеру, с насторожённостью глядя в ту точку пространства, где оставался покрытый белым туманом силуэт Воплощения.
— Закончили? — на этот раз голос Дарихона был куда глубже и сильнее. И совсем не казалось, что он хоть немного пострадал.
Пыль немного улеглась и мы увидели старика, висящего в воздухе. Белый туман, защитивший его от нашей атаки, собрался над ним в гуманоидную форму с чернильно-чёрными глазами, напоминающую истинный вид Веска, с той только разницей, что туманный силуэт был ростом в десяток метров и не имел ног. Ниже пояса туман превращался в нечто вроде воронки торнадо, конец которой уходил в череп Дарихона.
— Он икирё! — в шоке выдохнул Найс.
— А ты у нас начитанный, да? — «рот» туманного силуэта открылся и, как и у физического тела Воплощения, за сотканными из белого дыма губами показалась густая тьма. При этом старик также открывал рот, беззвучно повторяя сказанное. — Верно, я икирё. Скорее всего единственный икирё, оставшийся в этом мире.
— Что он такое? — с учётом того, что Дарихон, похоже, всё ещё не спешил нас убивать, я позволил себе немного любопытства. Тем более что полученная от Найса информация могла сыграть решающую роль в этом бою.
— Формально он призрак, этот белый туман — его истинная форма, а физическое тело — лишь захваченная оболочка. Икирё — духи, использующие силы проклятий и порчи, но главной их особенностью является возможность вселения в живых существ. Обычно это вселение временное, но икирё также может захватить тело навсегда, пожрав душу предыдущего владельца. При этом икирё лишается главной слабости всех призраков — отсутствия физической формы. Он использует человеческое тело в качестве основы для укрепления своей истинной формы и наоборот, этот белый туман может делать тело сильнее и крепче. При этом он, как ты видишь, может по желанию покидать свою оболочку, то есть, по сути, у него почти не остаётся слабых мест.
— Почти? — я внимательно наблюдал за Дарихоном, но тот, похоже, даже не думал прерывать рассказ Найса.
— Для полного захвата тела икирё должен использовать немало своих сил. При этом он становится неразделим с телом как рак-отшельник со своей раковиной. Если нанести урон или тем более разрушить тело, то икирё не только потеряет преимущество физической формы, но и его истинная форма получит серьёзный урон. Вот только…
— Вот только мы все вместе не смогли его даже поцарапать. — Закончил я за слепого мага.