Кот госпожи Брюховец
Шрифт:
– Убивец! Злодей! Где Мария Николаевна? Он выбросил бедняжку из окна! Доктор! Звоните в полицию! Бегите вниз! Я задержу бандита! – Пальцы горничной ловко вцепились в шевелюру злоумышленника.
Доктор очнулся и поспешил ему на выручку, с трудом оттащив разъяренную горничную от служащего детективного бюро.
– Спокойненько, Глаша, спокойненько, – приговаривал он, косясь на раздетого Бричкина, – это не бандит.
– Где Мария Николаевна?! – Глаша не желала отступать. – Она лежала без чувств на диване!
Доктор усадил горничную на стул и встал между ней и Софроном Ильичом.
– Господин Бричкин, – ноздри доктора раздувались, – извольте объясниться. Каким образом вы оказались здесь в ночное время да еще в одном нижнем белье?
–Тайна следствия, – хрипло ответил Бричкин.
– Пусть скажет, куда девал Марию Николаевну! – выкрикнула из-за спины доктора Глаша. – Что я скажу Елизавете Викентьевне? Чуяло материнское сердце, что дитя в опасности.
– Марии Николаевны здесь нет, – потупил синие глазки Бричкин. – И не было.
– Как не было? – возопила Глаша. – Я своими глазами ее видела! Ее спас из рук похитителей господин Вирхов! Он с ног падал. Она здесь лежала – я своими руками делала бедняжке уксусный компресс...
– Погодите, погодите, Глафира. – Доктор отер испарину со лба. – Значит, здесь был Вирхов. А еще кто?
– Никого! – взвизгнула Глаша. – А вы хотели убить бедняжку!
Бричкин кашлянул и показал подбородком на кресло – доктор заметил что-то серое, бесформенное...
– Что это?
– Дамское платье, – прошептал Бричкин. – Пришлось надеть. Причина была, но сообщить подробности в силу конфиденциальности поручения не имею права.
Доктор двумя пальцами, брезгливо подобрал корсет от госпожи Розали. Ему присылали рекламные проспекты: такие корсеты продавались на углу Владимирского и Невского, предназначались для нервных, гарантировали грациозность полным. Из корсета выпал ситцевый платочек с линялыми колокольчиками.
– А где ваши усы?
– Пожертвовал во имя дела.
– Значит, – растерялся доктор, – это вас принес сюда на руках Карл Иваныч Вирхов?
– Загримировался я слишком хорошо, – виновато подтвердил Бричкин.
– Смешно. – Доктор впервые за этот вечер улыбнулся и повернулся к Глаше. – Вот ваша Мария Николаевна. Надо было внимательней смотреть. Свет большой включить. Панике не поддаваться.
– А компресс?.. – Глаша поднесла ладони к открытому рту.
– Смешно, – без намека на улыбку повторил доктор. – Но, милостивый государь, если вы не можете сказать, зачем надели женский наряд... А вот зачем вы его сняли?
– Хотел бежать по водосточной трубе. – Бричкин хитровато прищурился. – В юбках неудобно.
– Очень интересно.
Доктор задумчиво оглядел Бричкина: как же он пойдет по городу в нижнем белье? Или опять облачится в дамское платье?
– Я очень тороплюсь. – Бричкин проницательно прочитал мысли доктора Коровкина. – Согласно нашему плану действий, сейчас я должен быть на заседании петербургской масонской ложи.
– В таком виде? – усомнился доктор.
– Я должен проникнуть туда неузнанным.
– А где согласно плану ваших действий должна быть сейчас Мария Николаевна? – с вызовом спросил доктор. – В «Аквариуме»?
– Что вы говорите, Клим Кириллович! – Глаша подскочила от возмущения. – Барышня не такая!
– Откуда вы знаете? – возразил доктор.
– Мария Николаевна может пойти только в приличное заведение, – обиделась Глаша.
– В приличное? – насупился доктор. – Почему же господин Бричкин не отвечает на мой вопрос?
– Вы не даете мне ответить. – Бричкин смущенно переступил с ноги на ногу. – Я хотел бы одеться, – сказал он, пряча глаза, –все-таки в присутствии дамы неудобно.
Глаша зарделась и украдкой взглянула на Софрона Ильича – он казался ей более симпатичным. Она отвернулась и отошла к приоткрытому окну.
Доктор Коровкин, прилагая изрядные усилия, чтобы не дать выход душившим его эмоциям, с усмешкой наблюдал, как Бричкин облачается в дамское платье. Делал он это весьма споро и даже умудрился застегнуть все пуговицы и крючки самостоятельно – без посторонней помощи.
– Мария Николаевна! – внезапно закричала Глаша. – Барышня! Идите скорее домой!
Она обернулась и возбужденно затараторила:
– Стоит, бедняжка, напротив дома, войти не решается. А мы-то, глупые, не подумали, что свет в окне ее испугает. Она меня не ждала.
Через несколько минут Мария Николаевна появилась в гостиной.
– Слава Богу, жива, здорова, – крестилась Глаша, – а мы-то страху натерпелись.
– Где же вы, Мария Николаевна, пропадали в столь позднее время? С кем встречались? – Голос Клима Кирилловича звучал миролюбиво, ласково.
– Я? – Мура недоуменно уставилась на Бричкина: в дамском платье, но без парика, заплетенного в длинную, темную косу, выглядел он комично. – Я... я... вела розыскные мероприятия... Что за допрос? –Мура перешла в наступление. – Я же не спрашиваю вас, что вы делали на Большой Посадской.
Доктор выпучил глаза и задохнулся от возмущения.
– Вы за мной следили? Вы меня в чем-то подозреваете?
– Извините, уважаемый Клим Кириллович. – Бричкин бросился на выручку. – За вами никто не следит. А вот за Марией Николаевной... Стоило мне выйти в дамском платье из бюро, как на меня напали, затолкали в фургон. Вирхов спас меня от неминуемой гибели.
– А зачем вы вырядились в юбки? Зачем гримировались? – наступал доктор.
– Дело в том, – поглядывая на Муру, осторожно начал Бричкин, – что наша клиентка грозилась устроить за нами слежку... Я вынужден был инсценировать поход в подземелье.