Кот Трюша, пришелец и белый попугай
Шрифт:
– Ладно, вернусь - разберемся с тобой, - проворчала старушка себе под нос, а потом громко крикнула в комнату: - Викуся, я в магазин, тут к нам кот забежал, не пугайся, если что!" - и дверь за ней захлопнулась.
"Зря, значит, проводили воспитательную беседу", - огорчился Трюша, поняв, что девочка опять отлынивает от школы. А с чего бы ей дома сидеть? Каникулы у школьников со следующей недели. Но когда в комнату выбежала Вика, в пижаме, с теплым шарфом на шее, Трюше стало понятно, что девочка находится дома по уважительной причине - то есть, по болезни. И никакой симуляцией здесь не пахло,
– Ты вернулся, ученый кот?
– прохрипела она радостно, отыскивая кота.
– Это ведь ты? Кыс-кыс-кыс!
Неожиданно до Трюши дошла мысль, что говорить с девочкой он без Макса-то не может. "Что-то я про это не подумал", - огорчился кот, сидя под диваном и конфузясь выходить оттуда. Но выходить было нужно. Во-первых, несолидно ученому коту прятаться, а во-вторых, Вика легла прямо на пол и заглядывала под диван, пытаясь его высмотреть. А ведь ребенок-то больной! И Трюша вылез. Чтобы скрасить неловкость, он затарахтел так громко, как только мог и потерся об лежащую девочку и боднул головой, мол, вставай!
Вика вылезла из-под дивана и порывисто обняла кота, так что у того даже косточки хрустнули.
– Э, полегче, полегче!
– мявкнул бывший говорящий кот. А Вика уже тащила его в свою комнату, приговаривая на ходу:
– Пойдем, я тебе сейчас все покажу, ты сейчас все увидишь!
В комнате опять был бардак, но совсем другого рода. Раньше здесь по всей комнате были разбросаны вещи, сейчас же везде громоздились книги. Особенно много было совершенно одинаковых (на взгляд не умеющего читать кота) солидных томов благородного бордового цвета. Эти и другие книги лежали стопками на столе, на подоконнике, на полу и даже на постели больной. Вика, вернувшись в постель, тут же выхватила один большой том из стопки и стала тыкать им чуть ли не в морду Трюши, интеллигентно восседавшего возле тахты, на которой, закутавшись в одеяло, и сидела девочка.
– Вот видишь - Большая Советская Энциклопедия!
– тараторила Вика.
– Уже дошла до буквы "Ж"! В Интеренете, конечно, интереснее, но бабушка не разрешает вставать с постели! Хорошо, что дома хоть книг много! Книги можно в постели читать! Я теперь столько всего знаю! Вот послушай, как интересно, - Вика открыла бордовый том и стала читать: "Жужелицы - одно из самых больших и многочисленных семейств жуков. Число видов мировой фауны по разным оценкам колеблется от 25000 до 50000, в том числе в СССР (ну, так раньше Россия называлась) уже сейчас известно более 3000 видов. Число открытых видов ежегодно возрастает"...
Девочка продолжала взахлеб читать про жужелиц, а Трюша с большим сомнением разглядывал подростка. Про жужелиц ему слушать было неинтересно. Сдались ему эти жуки! И зачем они сдались Вике тоже было, в общем-то, непонятно. Какие-то смутные подозрения бродили в голове у Трюши, но пока он не мог их ясно осознать. Что-то в увиденной картине казалось ему странным. Больной ребенок, ясно же, что больной, вместо того, чтобы укрыться с головой и дремать с компрессом на шее, обложился книгами и строчит как пулемет, без передышки! У самой вон горло болит и хрипит, а она будто и не замечает, так увлеклась! Да хоть бы увлеклась-то чем интересным, а то какими-то букашками, прости господи! И глаза, ох, нехорошие - с сумасшедшинкой!
Тут послышалась возня в прихожей - бабуля вернулась из магазина. Она, поставив сумки на кухне, прошла в комнату к Вике и всплеснула руками:
– Викуся, деточка, ты опять читаешь! Ты же обещала, что полежишь хоть часок спокойненько!
– на лице бабушки была написано отчаянье.
– Я же в постели сижу - значит, постельный режим не нарушаю!
– Вика!!!
Наконец, девочка оторвала взгляд от книги и увидела страдальческое лицо бабули:
– Ну, хорошо, хорошо, вот еще немножко почитаю и лягу!
– И она опять уткнулась в книгу, забыв про всех на свете, в том числе про ученого кота.
Бабушка, которую звали Светланой Ивановной, вздохнула, посмотрела на внучку и еще раз тяжело вздохнула. Трюша, сидевший на самом видно месте, ожидал, что на него обратят внимание, но пожилая дама была слишком занята своими грустными мыслями. Трюша встал, сильно потянулся и выразительно посмотрел на бабушку. Наконец, она его заметила.
– Кыс-кыс-кыс, - позвала его за собой Светлана Ивановна.
– Пойдем, котик, я тебя покормлю.
"Вот это другое дело, все-таки в гости пришел", - подумал кот. И хоть он не был особо голодным, но потрусил за старушкой с большой охотой. Честно говоря, ему было с Викой, как это говорится, очень дискомфортно! "Посмотрим, что здесь дают", - думал, идя на кухню, Трюша, уже порядком избалованный сытой жизнью у Борисовых.
Давали молоко, правда, не простое, а повышенной жирности.
"Ладно, молочка похлебать никогда не помешает", - решил кот и муркнул благодарно.
– Вот, котик, не знаю, что и делать с внучкой-то, - стала делиться своей печалью старушка. Ей нужно было выговориться.
– Раньше был ребенок, как ребенок. Ну, не всегда слушалась, ну, училась неважно. Возраст подростковый, трудный, отец приходящий - "воскресный", мать в командировках постоянно. Конечно, ребенок стал от рук отбиваться, но это все было понятно! А сейчас смотрю на нее и страшно! Будто кто подменил ребенка: с утра до ночи сидит книжки читает, будто заведенная - не оторвешь. И ведь как-то все вдруг началось. Раньше кроме учебников никаких книжек в руках и не держала, да и учебники - только как заставишь, а тут метет все подряд! Хворая, вон, а читает и читает. С одной стороны, хорошо, конечно, что такая тяга к знаниям открылась, но как-то это все ненормально. Ничего вокруг не замечает, поесть по часу уговариваю. Прям беда, может, порчу на кровиночку мою кто навел?
"А что, очень может быть, что навели!
– осенило вдруг Трюшу.
– Ну, не порчу, конечно, но что-то такое навели! И мы-то точно знаем, кто навел! А я-то, пенек березовый, - ругнул он себя словами бабки Аксиньи, - решил, что он наших детей на память себе снимает. Все думал, как же он фотки эти будет показывать, когда они в евойной голове сидят? Ах ты, паразит инопланетный, прилетел, значит, наших детишек с толку сбивать! Ну-ка говори, зачем тебе наши дети? Эх ты, а еще напарником назывался!" - обратился он возмущенными мыслями к Максу.