Кот в мешке и прочие неприятности
Шрифт:
— В холодильной камере, — послушно ответила, пытаясь выиграть время и заодно вспомнить все новости последних хроник: не заводился ли в наших краях в последнее время маньяк-извращенец.
— Тут? Ой, ты чего? — он наконец-то заметил мою воинственную позу и обернулся ко мне всем корпусом.
О, да простит меня праотец!
— Не приближайся! — для пущей убедительности покачала скалкой, но шельмец только улыбнулся.
— И что? — наглец поднял одну бровь. — Позовешь на помощь? Выставишь себя в дурном свете или
Если незнакомец пытался меня запутать этими словами, то у него это успешно получилось. Я, как минимум, призадумалась, взвешивая все за и против. То, что на меня соседские кумушки выльют ушат помоев — неминуемо, за глаза будут обзывать грязными словечками — это факт. Но дилеммы тут никакой не было в моих глазах: прослыть бесславной девицей или ею стать?
— Тина не моя дочь, — сказала как можно равнодушнее. Вдруг мерзавец, забравшийся в дом, посмеет меня шантажировать. Только бы не сделал ничего худого малышке и не напугал…
— Ах, ну да, точно, — парень хлопнул одной рукой по лбу, второй же продолжал держать кухонное полотенце, стратегически прикрывая свою срамоту. Но видит Бог, стыдиться ему там было нечего. И я видела… Мельком, честно-честно.
Кровь хлынула к щекам и кажется наконец за этот вечер попала в шальную голову. А как он забрался? Дом заперт. Охранки молчат. Да и я бы услышала шум или возню. А ведь он еще и голый. Странная униформа для грабителя, незамеченным в ней вряд ли останешься. Глаз зацепился за пустую корзинку у окна. Именно там я последний раз видела нашего пушистого найденыша.
— Ах ты прохвост! — зашипела я, поудобнее перехватывая скалку.
Оборотень, а это оказался именно он, быстро смекнул, что дело пахнет жаренным, и подскочил ко мне. Ему не составило никакого труда одной рукой разоружить меня, а второй закрыть рот.
— Тише, Шелли, нормально же общались, — гад хвостатый ухмыльнулся прямо мне в лицо.
Мамочки, верните полотенце. Я, кажется, чувствую хвостик.
— Ну что, пирожок, я считаю до трех и мы тихо-мирно поговорим, — голос оборотня лился сладкой патокой, глаза манили своей зеленью, но меня так просто не обмануть слащавыми речами. — Один, два, три…
Прохвост не обманул и на счет три действительно ослабил хватку, на счет четыре я уже вдыхала полную грудь воздуха, чтобы визжать, орать и требовать правосудия. Смекалистый оборотень тут же заткнул мне рот своей теплой и шершавой ладонью.
— Так не пойдет, булочка ты моя аппетитная. Будешь баловаться, я тебя съем, — зеленоглазый нахал громко клацнул зубами возле моего носа и тут же мягко рассмеялся, заметив ужас в моих глазах.
А мне действительно становилось не до шуток. Иной это вам не просто человек, а иной-маньяк… Эти гастрономические эпитеты заставляли волосы вставать дыбом. Вдруг оборотень и правда меня горазд съесть?!
— Ты будешь послушной?
Я кивнула, моргнула и даже промычала что-то вроде согласия.
Оборотень аккуратно отстранился от меня, держа ладони открытыми на уровне моих глаз. Только белого флага не хватало. Прям очень, чтобы срамоту его прикрыть… Шельмец улыбнулся краем глаза, словно прочитал мои мысли на его счет, и потянулся за полотенцем.
— Ради всего святого, — пробубнила я себе под нос, закрывая лицо ладошками. Полотенце валялось у моих ног и голый мужчина был у моих ног, а если глаза закрыты и ничего не видно, то вроде как я и ни при чем.
Открыла я глаза только после того, как услышала звук открываемой холодильной камеры.
— Ну и где? — недовольно проворчал голодающий котяра. — Вы что, одну траву едите?
Я только фыркнула на эту его реплику, явно же издевается гад хвостатый. Лично я сразу услышала запах ливерной колбасы, только стоило дверце открыться. А уж оборотень со своим нюхом, должен был учуять ее едва зайдя на кухню. Водрузив на тарелку целую гору из пирожков, котлет, колбасы, оборотень наконец сел за стол еще и мне махнул рукой, чтобы присоединялась.
— Слушай, не хочу показаться бестактной, — решила, что после нашего тесного знакомства выкать уже не имеет смысла, — но по-моему ты сильно злоупотребляешь нашим гостепреимством. Не хочу накликать на свой дом беду, но все же…
Оборотень удивленно посмотрел на меня, но даже жевать не прекратил.
— Я сделала, что смогла. Ты цел и невредим, неплохо бы ответить на добро добром. Уходи, а?
Прожора мотнул своей вихрастой головой, а когда наконец дожевал котлету, ответил:
— Нет, пирожок, именно поэтому я никуда не уйду.
Он сказал это таким спокойным будничным тоном, словно это я у него была непрошенным гостем. Краем глаза даже попыталась найти свою скалку, на честный разговор по душам, похоже, рассчитывать не приходилось.
— Не знаю, какой ты дрянью меня опоила, но ее последствия меня не устраивают. Я и обратиться то смог не с первого раза, и нюх никак не вернется, — он горько вздохнул, глядя на кусок колбасы в руках, что не помешало ему спустя секунду впиться в нее зубами. Белыми и ровными. Такие и мою прекрасную тонкую шейку перекусят, не затупятся.
— Я тут причем? Скажи спасибо, что жив остался, — я рассердилась не на шутку. Надо же, вот тебе и благодарность за спасение жизни. — Может это вообще не моя вина, а… А что с тобой было?
Парень поежился от одних воспоминаний, но все же ответил:
— Хотел бы я знать, пирожочек, что со мной было. В общем, лечи меня обратно и возвращай все как было.
— Ага, а на дерево тебя не подсадить, с которого ты упал?! — Мне еще много чего хотелось сказать наглецу, но очень некстати послышался шум на лестнице.