Котастрофа в Дэйноре
Шрифт:
– Госпожа Фаруж, окажите мне услугу. Вы производите впечатление весьма здравой и, что гораздо важнее, самостоятельной и независимой особы. Я рад, что заметил вас в числе прочих у особняка госпожи Сумеш. Видите ли, для того чтобы направить официальное заявление в Службу Правопорядка Хэйзара, необходимы подписи двух свидетелей. Одну из них мне удалось получить у госпожи Казер, вторую, надеюсь, не откажетесь поставить вы.
– Конечно же, я подпишу, – спешу заверить Бежу и лишь потом осознаю смысл услышанного. – Вы хотите обратиться в столичную Службу?
–
Пытаюсь справиться с изумлением.
– Господин Бежу, вы имеете в виду смерть Лавии Сумеш? Она же скончалась от старости. Последний год передвигалась с трудом, из дома почти не выходила! Сколько ей было – сто десять лет?
– Осенью исполнилось бы сто одиннадцать, – подтверждает маг. – Не спорю, солидный возраст. Но я обследовал покойную и не обнаружил никаких изъянов в её ауре. То, что она ходила с трудом, не отражалось на общем состоянии организма. Госпожа Сумеш вела размеренный образ жизни, не имела вредных привычек, использовала омолаживающую магию. При её самочувствии она вполне могла бы протянуть ещё лет десять или даже пятнадцать. Вместо этого крепкая здоровая женщина садится в кресло и умирает – без каких-либо на то причин!
– Может, она перенервничала? – предполагаю я. – Прочитала злобную статью в газетах, увидела из окна, что какой-то мерзавец пнул кота.
– Тогда я обнаружил бы в ауре следы перенесённого потрясения, – господин Бежу отрицательно мотает головой, отчего его белые кудряшки трепещут, словно пушки одуванчика. – К тому же порталы Службы Связи доставляют газеты ровно в восемь утра, а почтенная Лавия Сумеш скончалась в семь пятьдесят пять. Нет, милейшая госпожа Фаруж, эта смерть крайне подозрительна, и, если ни я, ни господин Вейзах не способны установить факт насилия, это не означает, что убийство не имело место… Так вы согласны подписать моё заявление?
Молнией метнувшись за самопиской, я с готовностью протягиваю руку.
– Где подписывать?
Убийство! И кого – госпожи Сумеш! Дамы в высшей степени добродетельной и благопристойной, из тех, кому манеры и воспитание заменяют собственные склонности, ни разу не замеченной в скандальной или пикантной ситуации, не имеющей родственников и близких друзей, а соответственно, заинтересованных наследников.
Старательно вывожу своё полное имя, которое, кстати, терпеть не могу, – плод увлечения мамы старинными романами: «Эйсюз Фаруж».
– От всей души благодарю вас, госпожа Фаруж, – светлеет лицом Бежу. – Из всех присутствующих только вы и Этиль Казер поддержали меня.
– А госпожа Мурже? – удивляюсь я.
– Увы! – разводит руками Бежу. – Все придерживаются точки зрения Вейзаха: сто одиннадцать лет – самый подходящий возраст для встречи с Всевышним.
Странно. Чтобы Делия
– Ещё раз благодарю! – отвешивает мне низкий поклон Бежу.
Портал, которым маг уходит, рассыпается сиреневыми брызгами, среди них вспыхивают и гаснут золотые искры. Красиво.
– Ма? – спрашивает возникший в ногах Пушок.
– Ма, – передразниваю я его. – Тебе было жаль дать себя погладить?
«Если каждый начнёт меня гладить, – написано на наглой морде, – я утрачу самоуважение! И вообще – корми давай!»
Корм я подсыпаю, но мысли в голове никак не хотят угомониться. Почему Делия не пошла навстречу просьбе господина Бежу? При вечной скуке и опостылевшей безмятежности Дэйнора расследование подозрительных обстоятельств смерти госпожи Сумеш – просто подарок свыше! Тем более если пришлют мага из столичной Службы. Хоть какое-то разнообразие! Делия должна была двумя руками ухватиться за самописку – вместо этого она предпочла остаться в стороне. В результате я надеваю вечерний костюм, расчёсываю непокорные рыжие пряди и отправляюсь к подруге на Кленовую улицу.
Дом Делии отличается от моего только цветом наличников – они выкрашены не в унылый бежевый, а в тоскливый светло-серый. Также в наследство подруга получила уникальную плетистую розу, которая летом вымахивает до невероятных размеров, обладает гигантскими острыми шипами, но при этом никогда не цветёт. Каждую осень после обрезки куста на зиму Делия выковыривает из ладоней шипы и во всеуслышание грозится выкорчевать бесполезную розу и… всякий раз жалеет – память о родителях.
– Сюзи?.. – удивляется Делия, открыв дверь.
– Почему ты отказала в просьбе господину Бежу? – без обиняков спрашиваю я.
Делия отворачивается и начинает ковырять пальцем облупившуюся краску на двери – верный признак нечистой совести.
– Дели? – напираю я.
– Это всё Лозье, – сознаётся она. – Бежу обратился к нам сразу, как вышел из дома Лавии. Так, мол, и так, смерть произошла при весьма странных обстоятельствах, долг мага – известить Хэйзар, и всё такое прочее. Лозье подняла его на смех: тоже мне, обстоятельство, преклонный возраст, называется! Вам, господин Герг, в газеты попасть охота, слава госпожи Жэрэ покоя не даёт. А вы, госпожа Мурже, надеетесь, что из Хэйзара пожалует красавец-маг исключительно затем, чтобы вас в жёны взять… Язва!
– То есть ты с ней согласна? Что Сумеш умерла от старости? – насмешки госпожи Лозье я благоразумно опускаю.
– Не знаю, – подруга виновато шмыгает носом. – Шермар Вейзах – он же профессионал, да? У него сомнений в причине смерти не возникло.
– Вейзах – человек, – напоминаю я. – Для него аура – строчка в протоколе. Герг Бежу – маг третьего уровня. Маги видят мир иначе, нежели люди. Если Бежу говорит, что смерть Сумеш подозрительна, у него есть основания так считать.
– Маги… – мечтательно выдыхает Делия. – Сюзи, Лозье ведь права. Кто бы не хотел оказаться на месте Вэлоры Жэрэ – поучаствовать в громком расследовании и выйти замуж за столичного мага?