Котёнок и его Страж. Часть 1

Такку

Так вот, когда страховочный ремень впился под ребра и дернул вверх, ощущения были примерно такие же, как сегодня…

Рон, вывалившийся в холл Малфой-мэнора вслед за Гаретом, выглядел не лучше. Он прижал ладонь ко рту, как будто его вот-вот стошнит. Конопатая физиономия приобрела зеленоватый оттенок.

— Словно пополам разорвали!.. — невнятно простонал он. Драко сочувственно покачал головой.

— Мне тоже не нравится, хоть я и привык. Аппарировать лучше. Жалко, мы еще не скоро получим права на самостоятельную аппарацию!

— Даже не думай об этом, — покачал головой Люциус, со слабым хлопком возникший посреди холла. — Пока не исполнится семнадцать лет, лицензию не получишь.

— Почему? — удивился Гарет. — У нас в Карсе разрешают с пятнадцати…

— Мы, — Люциус подчеркнул это слово, — живем не в Карсе. Мы живем в магической Британии и подчиняемся британским законам.

«Какая патетика!»

«Магнус, ты чего?»

«Ха!.. Ты не поймешь, котенок».

Гарет обиделся и не стал отвечать.

Как отмечают Рождество магглы, Гарет имел весьма смутное представление. В праздничные дни Дурсли выпускали его из чулана только когда нужна была помощь по хозяйству. Елку, Санта-Клауса и прочие атрибуты праздника он видел на витринах магазинов, да на поздравительных открытках. На рождественской неделе соседские мальчишки забавлялись хлопушками и фейерверками. В хлопушках были маленькие сюрпризы. Однажды игрушечный солдатик перелетел через забор в палисадник Дурслей, и двенадцатилетний Джек Андерс великодушно разрешил соседскому малышу оставить его себе.

Гарет вздохнул и поежился. Он спрятал этого солдатика в углу чулана, под сломанной половицей, и тайком доставал его поиграть. Дурсли так и не узнали этой тайны…

В Малфой-мэноре тоже нашлись и хлопушки, и фейерверки.

— Здорово!!! — восторгался Рон, глядя, как облако разноцветных искр превращается то в единорога, то в дракона, то в гиппогрифа. — Гарри, а у вас запускают фейерверки? Ах да, я забыл, у вас же нет Рождества…

— Рождества нет, а фейерверки есть, — засмеялся Гарет. — У нас ими отмечают дни рождения. И праздники Урожаев. И еще день Середины лета. А вот хлопушек таких классных у нас нет… — он подобрал выпавшую из хлопушки голубую плюшевую кобру. — Смотри, Драко — почти символ твоего факультета, только цвет подгулял.

— Это для маленьких, — отмахнулся Драко, нацеливаясь своей хлопушкой в зенит.

Бабах!!!

— Ой! — вскрикнул Рон, прикрывая голову ладонями.

Драко лишь виновато пожал плечами. Крупные грецкие орехи, раскрашенные золотой и серебряной краской, валялись тут и там, а один из них крепко стукнул Рона по темечку. В довершение сверху прилетел синий бархатный колпак с золотыми звездами. В колпаке обнаружилась ошалевшая белая мышка.

— Иногда мне кажется, что производители этих хлопушек обладают весьма извращенным чувством юмора, — процедил Драко, держа двумя пальцами перепуганного мыша. — И что мне с тобой делать, зверь? Не сову же с Рождеством поздравлять?

Глава 66

Исполинская ель уходила куда-то под потолок. А потолки в Малфой-мэноре высокие…

Задрав голову, Гарет завороженно любовался игрушками, каждая из которых являла собой настоящее произведение искусства.

— У магглов не такие? — спросил Драко.

— У Дурслей я не видел. Они меня на праздники в чулане запирали, чтобы развлекаться не мешал.

Драко задохнулся. Рон побледнел так, что все его веснушки буквально вспыхнули огнем.

— Они так с тобой обращались?!!! Что же это за родственники такие?!!!

Гарет пожал плечами.

— Я не знаю… по-моему, они вообще никогда меня не любили. Зачем тогда взяли, непонятно, и почему раньше не отделались… Ай, не хочу я про них вспоминать!

Гарет сердито мотнул головой. Светло-каштановая челка качнулась, открывая шрам. Мальчик досадливо поправил волосы.

Несколько дней назад Люциус водил ребят на Косую аллею, чтобы они могли купить подарки товарищам. Покупки прошли под девизом «Сладости лишними не бывают!». Правда, подарок Гермионе от Драко в данную схему не вписывался — эта девочка предпочитала глотать не конфеты, а книги.

С финансами у Драко и Гарета проблем не было. Но, к удивлению Малфоя-младшего, Рональд тоже оказался вполне платежеспособен.

— Да нет, на карманные расходы получает только Перси, — отмахнулся Рон в ответ на недоуменный вопрос Драко. — И то немного. Фред и Джордж в этом году лишились карманных денег за потерянные баллы — ну, помнишь, на Хэллоуин? — а мне…

— А тебе не могут простить поступление на Райвенкло, это ясно.

— Ну да. Но я взял третье место на шахматном турнире месяц назад, а Фред и Джордж поставили на меня и неплохо на этом нажились. И даже выделили мне пять галеонов с выигрыша. — Рон побренчал монетками. — Жалко, что это только один раз могло сработать.

— Да, после того как ты потеснил семикурсников… — хихикнул Драко.

— Ну что, распаковываем подарки? — голос блондина оторвал Гарета от воспоминаний. Втроем они приблизились к горе разноцветных свертков, сложенных у подножия гигантской ели. Драко первым схватил что-то плоское, завернутое в красную с блестками бумагу и перевязанное темно-синей шелковой лентой.

— Драко Малфою от Винсента Крэбба, — громко прочел он надпись на карточке, засунутой под ленту. — Готов голову прозакладывать, что это шоколадные котелки… о, точно!

Мальчики увлеченно копались в груде подарков. Большинство друзей придерживались того же мнения, что сладости лишними не бывают. Гарет получил коробку котелков от Винсента, две упаковки «Берти Боттс» — от Невилла и Флая, четыре коробки шоколадных лягушек — от Рона, Драко, Грегори и Терри. Блисс Забини прислала толстую тетрадь в темно-золотистом кожаном переплете с тисненым рисунком в виде чешуек и магическим замочком.

— Это дневник, — пояснил Драко в ответ на недоуменный взгляд Гарета. — Ну, знаешь, записывать свои мысли, впечатления…

К дневнику прилагалось волшебное перо, которым можно было просто писать, а можно было диктовать, и оно писало само. Перо было от Блейза.

Последним подарком стали небольшие наручные часы от Салли-Энн. Вернее, Гарет предполагал, что это будет последний подарок. Но Рон и Драко положили перед ним еще несколько свертков.

«Гарри от Хагрида». Коробка выпечки личной марки Хагрида «Зубы долой!!» (как прикололся однажды Флай) и грубо вырезанная деревянная флейта. Когда Гарет попробовал сыграть, она басовито завыла, заставив домовика, собиравшего разорванные упаковки, тоненько взвизгнуть и шарахнуться.