Коварная любовь Джабиры
Шрифт:
Повисло молчание – Василике почувствовала, как разрывается связь между ней и ее любимым. Тяжесть, все эти дни лежавшая на сердце Василике, исчезла без следа. Глупо было отчаиваться из-за того, что Мирджафар пренебрегает ею. На смену этому глупому детскому чувству пришло другое – настоящая боль, боль от сознания скоротечности их любви. От сознания, что долг возобладает – и чувство станет той жертвой, которую они принесут на алтарь этого самого долга.
Девушка почувствовала, что Мирджафар крепче сжал ее в объятиях. Она откинула хаик и подняла голову в надежде увидеть его лицо, но было слишком темно. Однако темнота не помешала их губам встретиться
– Мирджафар, постой! – тяжело дыша, воскликнула Василике. – Что ты делаешь?
– Я всего лишь хочу доставить тебе удовольствие, любовь моя, – прошептал он ей в ухо. Желание нарастало в нем, и он подумал, что мог бы овладеть ею прямо здесь и прямо сейчас. – Твое тело так послушно отвечает на мои ласки, я хочу, чтобы ты испытала наслаждение, даже если мне сейчас оно недоступно. Иди ко мне, любовь моя, я хочу чувствовать, как твое тело содрогается от страсти.
И Василике отдалась на волю желания, превратившего ее тело в раскаленную лаву, колыхавшуюся в одном ритме с движениями его пальцев и языка, ласкавшего ее рот изнутри. Ритм ускорялся до тех пор, пока не произошел неизбежный взрыв, а потом все началось сначала, и Мирджафар прекратил эту сладостную пытку только тогда, когда ее тело стало не в силах отвечать на его ласки.
Когда буря, бушевавшая внутри нее, утихла, Василике обратила внимание на то, что больше не слышит рева ветра. Мирджафар отшвырнул одеяло в сторону и встал во весь рост, жадно глотая воздух. Пораженная Василике увидела, что буря закончилась – воздух стал свежим и чистым, а солнце висело в небе, как красный шар. В природе снова воцарились мир и спокойствие.
Свиток двадцать четвертый
– Поднимайся, красавица…
Мирджафар возвышался над ней, словно башня.
– Буря прошла, но всем нужен отдых – и нам, и животным. Счастье, что непогода не застала нас вдалеке от воды. Эти места я отлично знаю – тут хорошо.
– Когда нет бури…
– Когда нет бури, – подтверждая, кивнул Мирджафар.
Василике не могла не согласиться. Она сделала всего несколько шагов, но почувствовала, что ее шатает. Принца уже не было рядом, а вдалеке слышался его зычный голос.
«Мне надо обдумать его слова… Надо вновь привыкнуть к мысли о расставании… Мне надо подумать…»
– Идем, – окликнул ее вернувшийся Мирджафар и протянул ей руку. Теперь Василике увидела, что за ним стоит Джабира с тяжело нагруженной корзиной.
– Куда ты меня ведешь? – с недоумением спросила Василике. Они уходили все дальше от остальных в глубь оазиса.
– Люди могут обойтись без меня, они разбивают лагерь, – объяснил Мирджафар. – А я знаю, что тебе было бы приятно искупаться после бури. Я покажу вам с Джабирой укромный уголок, где вас никто не увидит. Я вас посторожу.
Джабира шла рядом с Василике, тяжело дыша и обливаясь потом, сгибаясь под своей ношей. Она то и дело искоса бросала взгляды то на Василике, то на Мирджафара.
Наконец принц раздвинул заросли кустарника, и у Василике перехватило дыхание от необыкновенного зрелища. Окруженный со всех сторон щедрой растительностью, перед ней лежал маленький овальный водоем, в котором отражались темная
Джабира взвизгнула от восторга и стала срывать с себя одежду. Потом она томно потянулась и намеренно неторопливо вошла в воду. Наконец ей представился случай продемонстрировать Мирджафару свое соблазнительное тело. Она была уверена, что хрупкая красота Василике померкнет на фоне ее пышных форм, а шейх не преминет сделать сравнение в ее пользу. И пока Василике ошеломленно взирала на это зрелище, не в силах шевельнуться от смущения, Джабира без тени стыда принимала вызывающие позы, чтобы привлечь к себе внимание господина.
Мирджафар сидел на берегу и, слегка нахмурившись, наблюдал за представлением, которое разыгрывалось перед его глазами. До этой минуты он считал Джабиру ребенком и лишь теперь осознал, что она вполне созревшая женщина, готовая к тому, чтобы взойти на ложе мужчины, и страстно желающая этого. Он с некоторым усилием оторвал взгляд от обнаженного юного тела и взглянул на Василике, которая все еще стояла неподвижно, не делая никаких попыток присоединиться к Джабире.
– Я уже не раз имел возможность видеть раздетую женщину, – с усмешкой напомнил он. – Давай же, Василике, окунись. Смотри, как наслаждается Джабира.
– А ты, как видно, наслаждаешься, глядя на нее, – не удержалась от колкости Василике.
Мирджафар опять рассмеялся.
– Звезда моя, неужели ты ревнуешь?
– Конечно, нет! – с жаром возразила Василике.
Ни за что на свете она не призналась бы в том, что действительно ревнует. Не вызывало сомнений, что женщины всегда были для него легкой добычей. Неужели он действительно спал с Джабирой? Василике встряхнула головой, прогоняя эти мысли.
Наконец она решилась. Купание было роскошью, которой она не могла пренебречь, и она была благодарна Мирджафару за то, что он привел ее сюда, отложив более важные дела. Слишком многое связывало их, чтобы разыгрывать из себя чопорную недотрогу. Василике стала неторопливо раздеваться, с удовольствием подставляя тело прохладному ветерку и взглядам принца. Переступив через шелковый халат, соскользнувший с ее плеч, она направилась к воде.
Мирджафар, затаив дыхание, смотрел на ее хрупкое тело, укрытое лишь пушистым облаком светлых волос. Никогда еще Василике не представала перед ним вот так – в лучах заходящего солнца, которые позолотили белую кожу, так что ее тело казалось вырезанным из слоновой кости. Плавное покачивание стройных бедер притягивало его взгляд, он жаждал прижать к себе это нежное тело, слиться с ним воедино. При воспоминании о том, что произошло между ними во время песчаной бури, его желание разгорелось с удвоенной силой. «Но сейчас не время», – сурово приказал он себе. Он мог бы отослать Джабиру… Но пренебречь долгом было нельзя.
Василике, одетая в легкий шелковый халат, в нетерпении мерила шагами тесный шатер. Она ждала, что вот-вот появится Мирджафар. Она видела, каким взглядом он смотрел на нее во время купания, и знала, что он считает минуты до их встречи. Девушка вспоминала, сколь явно обнаружила Джабира свои притязания на Мирджафара и как мало подействовали на него эти уловки, и душа ее была полна любви и благодарности.
Принцесса уже не сомневалась – он любит ее достаточно сильно, чтобы не испытывать влечения к другим женщинам. Она вызвала в памяти блаженство, которое ощущала в его объятиях, выражение, с которым он смотрел на нее, и решила, что ни одна женщина на свете не была любима так, как любима она.