Коварный выстрел
Шрифт:
В студии вдруг воцарилась тишина. Бруно занял свое место за скамьей, Брунхильда встала рядом с ним. Камера приблизилась, чтобы снимать крупным планом. Я посмотрел на экран монитора и увидел, что загорелось название «Пасынок Франкенштейна». Послышалась какая-то таинственная музыка, затем появились титры «Ведущий программы — Бруно. Его помощник — Брунхильда». Крупным планом показали лицо и плечи Бруно. Он злобно посмотрел с экрана, затем указательным пальцем дотронулся до горла.
— В следующий раз, когда закричат «Режь!», я воспользуюсь безопасной бритвой, —
Я прикинул, что не так уж он и плох, если увлекаться всей этой ерундой. Вел программу только Бруно, Брунхильда была как бы частью декораций. Два или три раза звучало обращение «Наш маленький монстр», который, вероятно, жил в гробу. Наверняка, гроб был кульминацией — так и оказалось.
— Он самое дорогое из всего, что у нас есть, — как бы по секрету сообщил телезрителям Бруно. — Наш шедевр, и мы так любим его. Мы задумывали, правда, кое-что другое, но такой уж он, получился. Знаете, перепутали формулу, но ничего страшного. Он такой милый… — Он обернулся к Брунхильде: — Открой крышку, дорогая, пусть наши друзья сами убедятся. Да и потом, если мы не можем спать, то почему бы и им не присоединиться к нам?
— Хорошо, дорогой, — радостно ответила помощница и направилась к гробу, но вдруг остановилась.
— Не заставляй наших друзей ждать, — проворчал Бруно.
— Дорогой, может, мне взять с собой топор? Ну, вдруг он… не спит?
— Это исключено, — ответил Бруно. — Сегодня я дал ему усиленную порцию яда. Он спит, как вампир в полдень!
— Ты такой умный, Бруно! — восторженно произнесла она. — Такой предусмотрительный!
— Ну, — самодовольно произнес он, — дай мне время, и я заставлю всех оборотней плясать под мою дудку.
Брунхильда склонилась над гробом, — камера крупным планом показала ее руки, медленно приподнимающие крышку. Она сдвинула ее в сторону, и та с грохотом упала на пол. В гробу мирно лежал, закрыв глаза, парень лет сорока, чуть полноватый, похожий на агента, рекламирующего матрацы.
Бруно по-прежнему стоял у скамьи и с воодушевлением болтал о том, что что-то напутали с формулой, когда создавали маленького монстра, и получилось совсем не то, что хотели. Другая камера показала в последний раз Бруно, когда он прощался со зрителями.
Я посмотрел на Брунхильду, стоявшую у изголовья гроба. Она обалдело уставилась на того, кто лежал в гробу. В это время камеры отключили, и громыхающий голос директора объявил, что съемка закончена.
— Прекрасно! — воскликнул Бауэрз, потирая руки. — По-моему, неплохое начало, лейтенант?
— Может, вы и правы, — ответил я и направился к гробу.
Брунхильда стояла все там же. Она смотрела сквозь меня невидящим взглядом. Подошел улыбающийся Бруно, довольный удачной съемкой.
— По-моему, все прошло замечательно, — весело прошепелявил он. — Вам понравился наш маленький монстр? Шедевр из папье-маше, как я его называю. — Он сунул обе руки в гроб и одновременно
— На вашем месте я бы до него не дотрагивался, — пробормотал я. — Это далеко не муляж…
Бруно посмотрел на лицо парня и замер.
— Но это не… — Потом он увидел на груди «маленького монстра» огнестрельную рану с засохшей вокруг нее кровью. — Кровь… — прошептал Бруно и упал в обморок.
Брунхильда чуть слышно вздохнула, сделала шаг назад и тоже рухнула на пол рядом со своим хозяином.
— Да, жалкими монстрами оказались на самом деле вы, ребята! — воскликнул я, но они меня уже не слышали.
Откуда-то из-за спины раздался дикий крик. Я автоматически кинулся на голос и столкнулся с женщиной неопределенного возраста, в глазах которой застыл ужас. Она схватила меня за лацканы пиджака.
— Там! — завопила она. — В бутафорской, там девушка! Она мертвая!
Я с трудом отцепил ее пальцы от лацканов и поспешил в комнату. Бутафорская больше напоминала лавку старьевщика. На обшарпанном позолоченном троне восседала блондинка с застывшим взглядом. Я подошел к ней и дотронулся до ее щеки — холодная. Похоже, Чарли снова увидит свою пропавшую красавицу!
Глава 2
Шериф Леверс набил свою трубку и откинулся на спинку стула.
— Почему бы не начать с самого начала, Уиллер? — предложил он.
— Ну, что ж, давайте, — согласился я.
— Кто-то украл труп из морга, — сказал он. — Потом раздается анонимный телефонный звонок, и тебе сообщают, где искать труп, и он на самом деле оказывается именно там.
— Да, в телевизионной студии, — подтвердил я. — Но труп здесь не главное.
— Но он кому-то принадлежит.
По-моему, люди слишком большое значение придают неопознанным телам, особенно если за них отвечают.
— Кроме того, танатолога ударили по голове, и он потерял сознание, не забывай об этом, — резко добавил Леверс.
— Да, его ударили что есть силы, верно, — согласился я. — С такими, как он, иначе нельзя. Каждый раз, когда я оказываюсь рядом с Кацем, мне так и хочется врезать ему хорошенько.
— Ты что, недолюбливаешь его?
— Не задумывался над этим, — признался я. — Но стоит только приблизиться к нему на расстояние вытянутой руки, как у меня начинают чесаться кулаки и автоматически срабатывает рефлекс. Согласитесь, шериф, Чарли просто ничтожество.
— Но он у нас работает, значит, мы несем за него ответственность, — проворчал Леверс. — По-моему, во всей этой истории все-таки первый труп играет главную роль.
— Первый умер естественной смертью, — возразил я. — Это уже не наша работа. А вот второй погиб от пули калибра тридцать восемь — выстрел в грудь, вот этим нам и стоит заняться.
— Второй труп опознали? — спросил Леверс.
Я покачал головой:
— Нет. Все, что нам известно об этом трупе, — лишь то, что он мужского пола, приблизительно тридцати пяти лет, убит наповал. Рад, что мне не нужно составлять некролог.