Ковчег надежды
Шрифт:
– Я вернусь. Обязательно вернусь. Ты же меня знаешь...
– Знаю, – попыталась улыбнуться женщина. – Потому и волнуюсь.
– Напрасно, – отреагировал Храбров. – Думай только о ребенке. Он – наше будущее. Я, к сожалению, не увижу его сразу после рождения. Так, что весь груз забот ляжет исключительно на тебя.
Аргус оказался неплохим психологом. Чтобы облегчить аланке расставание с мужем, старик привез в Центр Николь. За прошедшие два года женщины очень сдружились. Помощь унимийки была сейчас как нельзя кстати.
В комнату отдыха
Русич встал, поцеловал Олис в губы и быстро, не оборачиваясь, двинулся к выходу. До лаборатории Олесь добрался минут за десять. Землянин не стал даже пользоваться лифтом. Дарл еле за ним поспевал.
Храброва посадили в кресло, жестко закрепили руки и ноги, вокруг тела обмотали эластичные ленты. Признаться честно, русич побаивался этой процедуры. Присутствие Байлота Олеся не успокаивало. С мозгом шутки плохи. Малейшая ошибка и человек может запросто превратиться в растение.
– Расслабьтесь, – мягко произнесла миловидная светловолосая женщина.
В тот же миг землянин почувствовал укол в плечо. Через секунду предметы начали расплываться в глазах, а сознание терять ощущение реальности. Храбров уже не видел, как на его голову водрузили массивный шлем, полностью закрывающий лицо темным забралом и имеющий десятки разноцветных проводов.
Разум русича погрузился в сон. Впрочем, ненадолго. Кто-то запустил программу, и на Олеся обрушился гигантский поток информации. Безумные формулы, разрезы почв, таблицы минералов, топографические и геологические карты. Безумный процесс длился целую вечность. Но вот наступила спасительная темнота. Нарушенные связи постепенно восстанавливались.
Землянин открыл глаза и огляделся по сторонам. На лицах ученых Храбров заметил волнение. Они по-настоящему переживали за своего пациента.
– Черт подери, я еще жив! – усмехнулся Олесь.
– Как твое состояние? – поинтересовался генерал.
– Паршиво, – вымолвил русич. – Такое впечатление, что мне прополоскали мозги. А если серьезно, то с каждым мгновением нарастает головная боль.
– Это нормальная реакция, – вмешался академик Лайланд. – Защитная функция после значительного умственного перенапряжения. У студентов, готовящихся к экзаменам, те же симптомы. Только у них данный процесс растянут на несколько дней, а вы уложились в двадцать семь минут. Довольно неплохой результат.
– Но я что-то не ощущаю себя гением геологии, – проговорил Храбров.
– Ничего удивительного, – сказал тасконец. – Ваши знания в данной области поверхностные и кратковременные. Они будут всплывать при получении конкретного вопроса. Отсутствует системность получения информации.
– Ну и, слава богу, – выдохнул землянин, вставая с кресла.
Неожиданно Олеся качнуло, и он едва удержался на ногах. Видимо, еще не все участки мозга включились в работу. Поддержав пациента за локоть, Лайланд протянул русичу три маленькие красные таблетки.
– Принимайте через каждый час, – произнес академик. – Это снимет головную боль и поможет окончательно прийти в себя. Вам бы отлежаться денька два, но, к сожалению, такой возможности нет.
Ученый взглянул на Байлота, и тот отрицательно покачал головой. Времени у Храброва действительно не было. Покинув лабораторию, разведчики сразу отправились на специальную платформу. Здесь их уже ждал монопоезд и четыре человека из группы прикрытия. А еще через сорок минут отряд достиг зоны перехода.
Возле лифта пришлось задержаться. Внешний вид Олеся не совсем соответствовал облику аланского геолога-переселенца. Один из офицеров передал русичу тяжелую темно-зеленую походную сумку. Раскрыв ее, Храбров обнаружил аккуратно сложенные вещи.
– Переоденься полностью, – вымолвил старик. На тебе не должно быть ничего тасконского. Порой, даже нижнее белье приводит к провалу. Мы старались предусмотреть все мелочи.
Землянин немедля приступил к смене облика. Между тем, Аргус зачитывал ему подготовленную легенду. Она была введена в сознание вместе со сведениями по геологии. Сейчас каждое сказанное слово находило отклик и всплывало на поверхность. Постепенно чужое имя и история жизни становились чем-то неотъемлемым и родным.
– Тебя зовут Стик Лендон, – негромко звучал голос генерала. – Родился в маленьком городке Бланка на севере материка Елания. Это в восточном полушарии Алана. С раннего детства проявлял своеволие и полное равнодушие к сеансам Великого Координатора. Не прошел ни один тест на посвящение. Однако благодаря хорошей подготовке и природным способностям Стик без труда поступил в университет. Лендон считался одним из лучших студентовивтожевремя самым неблагонадежным. Участвовал во всех без исключения акциях протеста.
– Я, оказывается, бунтарь, – иронично заметил Олесь.
– Ничего не поделаешь, – пожал плечами Байлот. – За многочисленные нарушения порядка Лендону запретили въезд в крупные города, а затем и целые сектора. Вскоре опального геолога выслали на Таскону. Возвращение на Алан разрешено лишь в Бланку и прилегающую к ней область. На Оливии Стик занялся разработкой шахт в восточных горах. Нашел общий язык с кланом трехглазых, переругался со службой безопасности, но умудрился обнаружить крупные запасы стратегических полезных ископаемых. Уже ведется промышленная добыча.
– Причина, по которой господин Лендон покидает Таскону? – уточнил русич.
– Отпуск, – проговорил старик. – За три последние года геолог скопил приличную сумму денег. На «Альфе-1» служит его хороший друг. Визит на военную базу подозрений не вызовет. Подобные посещения в аланских космических силах не редкость. Многие люди не могут побывать на родной планете и потому путешествуют по станциям. Это своеобразный и странный мир, не имеющий ничего общего с жизнью метрополии. Тем не менее, именно солдаты и офицеры звездного флота составляют основу аланской армии.