Ковчег спасения. Пропасть Искупления
Шрифт:
Ана поморщилась, услышав очередной тревожный сигнал о повышении давления за бортом.
– Я серьезно говорю: нельзя заходить глубже. Нас расплющит. За бортом уже пятьдесят атмосфер, и кто-то все еще сидит у нас на хвосте.
– Ана, еще чуть-чуть. Можем мы достичь зоны перехода в жидкую фазу?
– Нет! Этот корабль предназначен только для атмосферы. Заглохнет в жидком водороде, и тогда нас расплющит. Торн, это не самая приятная смерть.
– Но ведь трубе-то, кажется, давление не мешает. Наверное, она уходит гораздо глубже. Как думаете, сколько они уже выпустили? Труба движется со скоростью километр в четыре секунды, правильно? Это почти тысяча километров за час. Там уже должно быть столько, что хватит неоднократно обвить планету.
– Мы не знаем, что именно там делается.
– Но можем кое-что предположить, глядя на все это. Ана, знаете, что мне приходит на ум?
– Не знаю, но вы наверняка мне расскажете.
– Это обмотка. Как в электромоторе. Но, конечно же, я могу ошибаться.
Торн улыбнулся, глядя на женщину. И вдруг кинулся к ней.
При всей своей солдатской подготовке она среагировать не успела. Застыла на мгновение, изумленная. На корабле уже была гравитация – он двигался со скоростью меньше космической. Но Торн перемещался, словно лишенный веса, плавно и продуманно. Осторожно выдернул Ану из пилотского кресла. Та отбивалась, но Торн был гораздо сильней и знал, как парировать ее удары. Инквизитор не забыла приемы рукопашного боя, но противник ни в чем ей не уступал.
– Ана, вы легче меня. Я не собираюсь причинять вам вред.
Не успела она сообразить, что происходит, как Торн бросил ее в пассажирское кресло, заставил сесть на собственные руки и крепко затянул амортизационные ремни. Спросил, может ли она дышать, и затем стянул ремни еще сильнее. Ана заерзала, извиваясь, но крепления держали прочно.
– Торн! – выкрикнула она.
Тот опустился в кресло пилота:
– Вы сами расскажете все, что я захочу узнать, или придется убеждать силовыми методами?
Он повозился с панелью. Корабль качнулся, зазвучал сигнал тревоги.
– Торн!
– Виноват… Когда я наблюдал за вами, управление выглядело так просто…
– Вы с ним не справитесь!
– Но, по крайней мере, постараюсь. Ну-ка, ну-ка…
Корабль снова тряхнуло, разноголосо закричали сигнальные устройства. Сперва неуклюже, но все охотнее машина отзывалась на команды. На панели зажегся индикатор уровня – Торн закладывал крутой вираж.
– Восемьдесят градусов, – вслух считывал показания мужчина, – девяносто… сто…
– Торн, остановитесь! Вы же нас ведете прямиком на ударную волну!
– Вообще-то, мне именно это и нужно. Как думаете, выдержит корпус? Вроде вы боялись, что он уже перенапряжен. Сейчас выясним, насколько прочна ваша посудина.
– Торн, что бы вы ни задумали…
– Ана, я всего лишь пытаюсь создать реальную угрозу для нас обоих. Разве это не ясно?
Инквизитор снова отчаянно забилась, пытаясь высвободиться. Напрасно. Да, Торн был необыкновенно умен. Недаром столько времени ускользал от правительства. Можно восхищаться. Но какая же сволочь!
– Мы не пройдем фронт! – предупредила она.
– С моим умением летать – точно не пройдем. Что сильно упрощает ситуацию. Я хочу от вас правдивых ответов.
– Я вам все рассказала!
– Нет. В сущности, вы не сказали ничего. Я хочу знать, кто вы. Догадываетесь, когда у меня зародились подозрения?
– Нет, – ответила она, понимая: он и в самом деле ничего не сделает для спасения обоих, пока не получит желаемого.
– Я заподозрил, услышав голос Ирины. Мне он показался знакомым. А потом вспомнил обращение к Ресургему, с которым выступила Илиа Вольева перед тем, как принялась уничтожать колонии на поверхности. Давно это было, но старые раны трудно затягиваются.
– Торн, вы все не так поняли!
– Да? А может, вы меня просветите?
Хор тревожных сигналов умножился. Торн притормозил, но все равно корабль двигался к фронту ударной волны со скоростью несколько километров в секунду. Ана надеялась, что ей грезится, а не на самом деле видится вишневое сияние впереди, рассеивающее черноту.
– Ана? – весело и беззаботно позвал Торн.
– Да, черт вас побери!
– Ага, кажется, начинает доходить.
– Хватит! Разворачивайтесь!
– Развернусь, как только услышу волшебные слова. Я хочу всего лишь признания.
Она глубоко вздохнула. Вот и конец тщательно составленным планам. Сделали ставку на Торна, а он оказался умнее обеих заговорщиц. Ведь можно было догадаться: все к тому шло. Черт побери Вольеву. Она же кругом оказалась права! Ошибкой было подпускать Торна к «Ностальгии». Следовало найти другой способ убеждения. Вольева должна была настоять, не обращая внимания на возражения…
– Ана, как же с волшебными словами? Мы уже близко.
– Ладно. Да провались оно все! Ирина – триумвир. Мы с самого начала скормили тебе кучу вонючей лжи. Доволен теперь?
Торн ответил не сразу. К облегчению Аны, он развернул корабль. Ускорение вдавило ее в кресло – Торн включил тягу, чтобы убежать от фронта. Тот багрово сиял, несясь вдогонку – жуткая красная линия, словно лезвие палаческого меча. Она росла, ширилась, пока не стала яркой стеной, цунами расплавленного металла. Многочисленные тревожные оповещения слились в нечленораздельный гул. Но затем стена за кормой сузилась, с боков подступил серый сумрак, будто опустились железные занавеси. Красная линия осталась позади, исчезла.
– Думаю, получилось, – заключил Торн.
– А мне кажется, нет.
– Что?
Она кивнула в сторону радарного дисплея. Теперь на нем не было пятнышка, сопровождавшего корабль с момента его погружения в атмосферу, но со всех сторон собирались отклики приближающихся объектов. По меньшей мере дюжина – и отклики четкие, стабильные. Объекты шли на скорости несколько километров в секунду, очевидно стремясь к кораблю.
– Похоже, мы только что обратили на себя внимание ингибиторов. – Голос Аны прозвучал гораздо спокойнее, чем она ожидала. – Мы все-таки переступили порог.