Ковен озера Шамплейн
Шрифт:
Мой взгляд невольно замер на красных запястьях, разодранных грубым металлом наручников. Детектив Гастингс был готов переломать мне руки за кражу зеркала, но не за две тысячи наличных, которые даже забыл забрать. Странно? Невероятно странно! Такие дурни были как подарки-пиньяты, посланные свыше.
– Лучший номер, что у вас есть, пожалуйста.
Тратить чужие деньги – райское наслаждение, и в нем мне не было равных.
Проспав до утра в роскошном отеле в центре Нового Орлеана в номере с видом на Бурбон-стрит и чувствуя себя наутро после приема соли так, будто меня избивали всю ночь, я заказала
Накупив в аптеке кучу лекарств от простуды, я не устояла перед соблазном и оказалась в примерочной элитного бутика. Вскоре старые вещи уже валялись в помойном баке: Джулиан прикасался к ним тоже – значит, осквернил. Сохранив лишь рубиновый шарф, купленный Рэйчел в аэропорту Праги, я расплатилась семьюстами долларами за лаковые сапожки и шелковое платье от кутюр лимонного цвета.
– И вон ту шляпку, – счастливо улыбнулась я, довершая образ изящным головным убором, сшитым из фетра и таким же красным, как и шарф. – Ох, здесь вставки из жемчуга. Потрясающе! Обожаю жемчуг.
Тратить деньги – райское наслаждение, но вот считать их – сущее наказание.
– Черт!
Я грустно взглянула на оставшуюся сотню баксов и встала под навесом автобусной остановки в одежде, которая стоила достаточно, чтобы спокойно арендовать приличное авто. Завернувшись в пальто детектива, которое нелепо топорщилось на узких плечах и смотрелось поверх элегантного платья почти вульгарно, я рванула по лужам к автобусу с горящими цифрами – 21. Красивое число. Значит, подходит.
Примостившись возле окна, я расстегнула рюкзак и потрясла в руке мешочек с рунами, на которые уповала, несмотря на глубоко затаившуюся обиду.
– Я вас прощаю. Надеюсь, теперь вы поняли, до чего доводит промедление. Давайте впредь без глупостей!
Я кинула пригоршню кубиков на соседнее кресло. Автобус затормозил и покачнулся, но руническая вязь уже сложилась и не распалась, будто приклеившись к грязной обивке.
«Сиэтл».
– Сразу бы так, – улыбнулась я и всмотрелась в мигающее табло с остановками, одна из которых удачно выпадала на междугороднюю автостанцию.
Разъезжать на общественном транспорте между штатами – сомнительное удовольствие, но это было лучше неизвестности, отчаяния и холодных рук брата, исследующих мое тело против моей собственной воли. Добравшись до станции и пересев в автобус, идущий до Сиэтла, я затаилась в конце забитого салона и постаралась заснуть, рассасывая леденец от кашля.
Сны, что лезли в голову, когда я смыкала веки, вызывали тошноту едва ли не большую, чем тряска в душном автобусе, пропитанном табачным дымом и сыростью.
Я вышла спустя три часа езды на первой же остановке возле заправки с закусочной и, натянув шляпу пониже, оглядела пригородное захолустье. Мой взгляд задержался на вывеске тайского ресторанчика. Смрад здесь стоял соответствующий – запах чеснока, топлива и потных дальнобойщиков дальних рейсов. Поежившись лишь при одной мысли, какая антисанитария может царить внутри, я отвлеклась, разглядывая цепочку автомобилей, стоящих в очередь на заправку.
Легковушка, фургон, подержанный седан, «Вольво» и даже гоночный кабриолет. Как прекрасно было бы раздобыть машину! Например, одну из этих…
Еще три года назад, пока я путешествовала с Рэйчел, эта идея показалась бы мне кощунством – забрать чужое. Но как много меняется, если заменить слово «украсть» на «приобрести», а «угодить своим капризам» на «выжить любой ценой».
Проводив взглядом рейсовый автобус, отбывший без единого пассажира, я сунула руки в карманы и несколько раз обошла заправку прогулочным шагом, делая вид, что слоняюсь здесь просто так. Внимательно оценивая каждый транспорт, я заприметила у второй бензоколонки новенький пикап с просторным кузовом. Блестящие диски, подпрыгивающая голова Эйнштейна на присоске у руля и идеально красный бампер. М-м, красный…
Я почти сделала свой выбор, когда осмотрелась снова и застыла напротив смутно знакомого синего джипа. Медленно приблизившись к нему, я посмотрела в затемненное окно и увидела полицейский значок, забытый на переднем сиденье.
Детектив Гастингс.
– Вот же дрянь, – прошептала я и заглянула в окна магазина, где между стеллажами с газировкой бродил высокий юноша в джинсах и бежевой куртке. – Я ничуть не мстительная. Нет. Нет… Ладно, да!
Я юркнула за телефонный автомат раньше, чем Коул повернулся посмотреть на свой джип. Сквозь мутное стекло было видно лишь, как он сгребает в охапку десятки белых коробок. Убедившись, что он слишком занят покупками, я тоже зашла в магазин.
– Вы будете брать все? Здесь же семнадцать штук, сэр, – сконфуженно заметил продавец, нервно поглядывая то на детектива, стоящего перед кассой, то на пирамиду из замороженных яблочных пирогов, которую он вывалил ему на прилавок.
– Семнадцать? – озадаченно переспросил Коул и выпрямился, отчего стал казаться еще выше, уступая по высоте разве фонарному столбу на въезде. – Хм-м… Мне нужно двадцать.
– Вы забрали все яблочные пироги, что у нас были.
– Точно?
– Проверьте морозильник с блинчиками. Может, там завалялось.
Коул кивнул, и очередь покупателей взвыла. Побежав к камере с полуфабрикатами, он промчался мимо меня и даже не заметил. От испуга мое сердце пропустило несколько ударов, а когда детектив встал вполоборота ко мне и запустил руки под ледяные ребрышки в поисках яблочных пирогов, замерло окончательно.
– Чудила, – хмыкнула я, наблюдая из-за угла. – Но красавчик.
Коул Гастингс и впрямь был невероятно хорош собой. Даже удивительно, как я не заметила этого раньше. Впрочем, нет, ничего удивительного в этом не было: моя память о вчерашнем дне ограничивалась животным страхом, гонящим меня через Новый Орлеан, и бездушными серыми глазами, которые я поклялась однажды выцарапать. После покупки платья, леденцов с шалфеем и отдыха мое самочувствие улучшилось, а ум прояснился. Теперь я могла трезво оценить, что представлял из себя нервный детектив, благодаря которому я угодила за решетку и попрощалась не только со всеми своими поддельными документами, но и с обожаемой скрипкой.