Ковен заблудших ведьм
Шрифт:
– Диего, не вздумай уводить у меня парня!
Тот поперхнулся, а Коул густо покраснел, сцепляя пальцы замком за моей спиной и пряча лицо, чтобы я не видела, как он умилительно сконфужен.
– Да я просто шутил! Впрочем, когда живешь несколько веков, и впрямь перестаешь обращать внимание на пол… – Диего задумчиво прищурился. – В мире же столько разнообразия! Обидно умереть, не попробовав все. Живем-то один раз. А вы оба такие душки! Даже не знаю, кого выбрать.
– Погоди… Оба? – переспросил Коул, напрягшись.
Да уж, прямолинейности
– Пошли, – шепнула я Коулу, поднимаясь и утягивая его за собой, чтобы не позволить напасть на Диего и лишиться не только зрения, но и пары конечностей. – А ты… – Я сверкнула глазами на ведьмака, закурившего уже третью сигарету. – Будь как дома, но не слишком. Мы сегодня празднуем Остару… Так что сделай что-нибудь полезное к вечеру, а завтра начнем мое обучение.
– Слушаюсь, мэм!
Диего отсалютовал мне, и мы с Коулом вошли внутрь. Когда все, включая моего отца и Сэма, который вышел из кухни с тарелкой глазуньи, остались за дубовой дверью спальни, я наконец-то выдохнула с облегчением.
– Иди ко мне.
Я прыгнула на Коула, и, если бы позади него не стояла постель, мы бы рухнули на пол. Кажется, от моего бурного проявления чувств он даже опешил: стукнулся затылком об изголовье и смешно ойкнул, уставившись на меня потускневшими глазами.
– Вижу, ты и впрямь сильно соскучилась. – Его губы тронула медовая улыбка, и я наклонилась, чтобы вобрать ее в себя поцелуем.
– А насколько соскучился ты? – спросила я.
Вместо ответа Коул рывком перевернулся, и я оказалась под ним. За это время я почти забыла, какого это – лежать под весом его тела, выбивающим из легких дыхание, и чувствовать себя самой защищенной на свете.
– Может, хотя бы расскажешь, как обстоят дела с ковеном? – спросил Коул тихо, нависая надо мной. Его кудри щекотали мне лоб. – Как именно ты повстречала Диего, куда вы еще ездили с Зои и…
– Ох, Коул, давай не сейчас!
Я накрутила ворот его футболки на кулак и наклонила к себе так резко, что мы ударились лбами. Наши губы быстро встретились, и, пускай мои еще побаливали, мы не отрывались друг от друга очень и очень долго. Ему не нужно было видеть; он и так знал, где нажимать и гладить меня пальцами, чтобы уже спустя минуту я заурчала. Снова дома. Снова в его объятиях. Все будто бы вновь стало как прежде, но…
– Эта спальня будет моей!.. Ой, нет, не будет. Блин.
Коул почти избавил меня от бюстгальтера, ловко расстегнув его под кофтой, когда кто-то распахнул ногой дверь. Сквозняк превратил кожу в гусиную, и я натянула на себя одеяло. Коул, не зная, куда деться, замотал головой и принялся натягивать свитер, с которым я расправилась сразу же, как мы оказались в постели.
В дверях красовалась Тюльпана – стройная, как струна арфы, с надменным прищуром аметистовых глаз, которые переливались в полумраке. Каблуки делали ее такой высокой, что она могла бы дышать Коулу в затылок.
– Как вы приехали так быстро? – забормотала я, судорожно поправляя одежду, но Тюльпану будто бы не смущал наш с Коулом растрепанный вид. Она лишь придирчиво оглядывала его спальню, придерживая красный чемодан на колесиках.
– Я владею телепортацией, как и ты. Нет, даже лучше! Перенести машину – плевое дело. И то, что тебя это так удивляет, лишний раз подтверждает, как далеко тебе до первозданного мастерства Верховной ведьмы. Так где мне найти свободную комнату?
– Везде, – фыркнула я. – В любом уголке дома свободно.
– Зои тоже так сказала, но, как мы обе видим, не в любом. – Ее лицо озарила ехидная усмешка, и взгляд остановился на Коуле. – А ты, должно быть, охотник из рода Гастингсов? Мама рассказывала о тебе. Эти кудри и игры под простыней с Верховной… Твой прадед тоже был весьма известным ходоком по ведьмам. О! А какие глаза белые. – Тюльпана накренилась к Коулу, шагнув внутрь комнаты, и тот прильнул к спинке кровати. – Бедный мальчик!
Я уже свесила с постели ноги, чтобы вышвырнуть отсюда Тюльпану за шкирку, как вдруг остолбенела, связав два и два.
Бартоломью Гастингс? Прапрадед Коула?!
Тюльпана бросила на меня пронзительный взгляд. Судя по всему, чтение мыслей было распространенным талантом в их ковене. Но, так и не ответив на мой немой вопрос, она развернулась на каблуках и устремилась прочь, взмахнув напоследок белоснежными волосами.
– Здесь пахнет пылью и вами. Найду комнату получше.
– Угу, – заторможенно кивнула я, стараясь затолкать этот вопрос о происхождении Тюльпаны поглубже и никогда больше о нем не вспоминать. – Когда разберешь вещи, спустись вниз и познакомься с остальными. А еще попроси Зои достать все швабры, что у нас есть.
Когда дверь за Тюльпаной снова закрылась, я облегченно вздохнула и открыла окно: воздух в комнате действительно стоял затхлый. Застегнув бюстгальтер, я плюхнулась на кровать рядом с Коулом и взвыла:
– Вот облом! Я надеялась, они приедут только к вечеру. Это была дочь Авроры. Ее зовут Тюльпана… Да, та самая, что помогала Ферн. Только не бей меня! Выбора не было. Я обменяла Вестники на нее. Временно.
Меж бровями Коула пролегла хмурая морщинка, а лицо сделалось непроницаемым. Я мягко надавила ему на спину: мышцы были точно кремень. Коул даже не отреагировал на мое касание.
– Тьма, – прошептал он, глядя на дверь, не моргая. – Когда она вошла, я почувствовал Аврору… Они очень похожи. Я доверяю тебе, Одри, – сказал Коул серьезно. – И если ты приняла ее, значит, это и впрямь необходимо. Но…
– Но тебе не нравится мое решение.
– Да, не нравится.
Я вздохнула, и Коул поцеловал тыльную сторону моей ладони.