«Ковидники» ft. «совки»
Шрифт:
Мне было видно, с каким трудом фюрер сдерживал своё раздражение. Невероятность всего происходящего, особенно после 5 дней больших первоначальных успехов и последовавших за ними массы свидетельств о каком-то новом, неучтённом факторе в войне, испортили ему настроение.
Но, возможно, именно это распоряжение фюрера и было тем, что спасло мне жизнь в «этот раз».
Десять главных бункеров «Волчьего логова» в июне 1941, разумеется, не давали той защиты, которую могло дать их дальнейшее обустройство, имевшееся в ходе «того варианта войны», о котором я изучил множество
Как ныне известно, из 24 оперативно-тактических ракет 26-й русской ракетной бригады, выпущенных по ставке фюрера, достигли своей цели 23, не считая одной, упавшей из-за технических неполадок около Голдапа и найденной на следующее утро.
И именно удары этих 23 баллистических ракет, падающих на свою цель одна за другой, я видел в момент, когда взлетел на «Шторхе» с соседствующего со ставкой небольшого аэродрома. Как и последовавшую почти сразу авиационную бомбардировку, проведённую одной из эскадрилий дальней авиации РФ, со всей мощью огромной боевой нагрузки самолётов иного времени.
Рассудив, что мне нужно выполнять последний полученный приказ, я полетел на восток, на промежуточный аэродром подскока. И именно в штабе фон Бока, куда я добрался уже в полночь и где мне удалось поприсутствовать при новом допросе взятого в плен лётчика военной авиации РФ, мне стал ясен истинный масштаб происходящего..
Глава 12 — Новый лорд си… вождь Германии
История выкидывает забавные фокусы даже тогда, когда её целенаправленно и грубо ломают через колено. И некоторые «мелочи», не имевшие особого значения в прошлом её варианте, приобретают важнейшее значение.
В прошлом мира пришельцев» 29 июня появилось два важных указа фюрера.
Первый — № 147, гласивший, что «Во вновь оккупированных областях Востока все распоряжения отдает рейхсмаршал Герман Геринг как уполномоченный по четырехлетнему плану в рамках предоставленной ему в этом качестве власти, которые необходимы для возможно более полного использования найденных запасов и экономических мощностей для расширения и развития экономики в интересах военной экономики Германии..»
Подписанный Адольфом Гитлером, а также заверенный подписями начальника штаба объединённого командования вермахта Кейтеля и рейхсминистра и начальника рейхсканцелярии Ламмерса, он стал официальным документом, на основании которого разграбление и использование в целях Германии ресурсов Советского Союза осуществлялось под руководством именно Геринга.
А также второй (оригинал которого до 1945 лежал без движения в металлическом футляре у Геринга до событий его известной телеграммы Гитлеру с напоминанием об нём), содержавший следующее — «Если я, фюрер германского народа, буду по каким-либо причинам ограничен в своих действиях или окажусь недееспособным, тогда рейхсмаршал Герман Геринг станет моим преемником во всех делах государства, партии и вермахта». В прошлом мира 2021 упоминание сего документа в известной телеграмме Геринга Гитлеру было использовано Борманом в своей очередной интриге против рейхсмаршала и едва не стоило тому лично и его семье жизни уже в апреле 1945-го..
Здесь, летом 1941-го (как «первого варианта», так и шедшего по иному пути), доверие Гитлера к сыну друга самого объединителя Германии Бисмарка, старому партийному товарищу, помогшему НСДАП на заре её существования своим авторитетом храброго лётчика, сбившего два десятка самолётов во время мировой войны, ещё оставалось на очень высоком уровне… правда обстоятельства появления второго указа были весьма отличающиеся. А 147-й же вообще «не случился».
В головах многих зарождалось новое понимание ситуации. Какое в 21 веке было модно в рунете обозначать фразой «что-то пошло не так».
Около 2.00 29-е июня 1941.
Район Растенбурга. «Волчье Логово»
..Вождь германской нации, вытащивший её из позора Версальского мира, был мёртв.
Безусловно мёртв. Можно сказать, что умер на руках Геринга.
Фюрер, получивший, по собственной просьбе сильнейшее обезболивавшее из рук его личного врача Теодора Морелля, также раненого, хотя и легко — осколками одной из множества ламп узконаправленного темно-синего цвета с абажурами, в целях светомаскировки использовавшихся на территории комплекса ставки, смог дать последние указания прибывшему вскоре после авиационных ударов по ставке старому товарищу по партии, которого по прежнему считал единственной достойной заменой себе — обладающим нужным авторитетом в стране и партии.
Адольф Гитлер, благодаря лекарству, смог протянуть без мучений некоторое время после бомбардировки и подписать тот документ, который отдавал всю власть в стране рейхсмаршалу, красивый и длинный поезд «Робинзон» которого, ведомый новеньким дизельным тепловозом, прибыл из ставки люфтваффе на железнодорожный вокзал «Гёрлиц» ставки фюрера вскоре после авиаударов по ней.
Последние слова вождя германской нации были такими:
– .. Герман, я знаю, что пришло время покинуть всех вас. Очевидно, мне уже не суждено больше посетить мой любимый фестиваль в Байрёйте и насладиться Вагнером. Передавай привет от меня Винифред… по прежнему не верю во всю болтовню большевиков по радио. Но за большими потерями люфтваффе и сухопутных войск в Белоруссии от новых типов самолётов явно стоит что-то реальное. Может, это даже измена… какой-то заговор… может, еврейские плутократы и большевики сговорились и что-то сделали совершенно новое в Америке… может, предатели среди нас… откуда им известно месторасположение объекта здесь? Тебе… — фюрер закашлялся, а из горла его хлынула кровь —..предстоит решать эти задачи. Ты отвечаешь за Германию и наш народ..
Свидетелями последних минут жизни фюрера, крайне встревоженного непонятным развитием ситуации на Востоке, помимо Геринга и Морелля были также прибывшие вскоре после авиационной бомбардировки начальник штаба сухопутных войск Гальдер, и Ганс Генрих Ламмерс, чья подпись заверяла все распоряжения фюрера.
Вызов 28-го числа Геринга из его охотничьего домика в Роминентской пуще обеспокоенным Гитлером в «Волчье логово», куда Геринг добрался с пересадкой — после автомобиля и посещения штаба люфтваффе на своём модном поезде, как и похожие поездки Гальдера и Ламмерса вывели их из под авиационных ударов.
Путешествие к фюреру в предчувствии его крайнего недовольства, скорее всего избавило их от участи, постигшей его самого..
Как они ныне все уже знали по докладам из Берлина, с которым «Волчье логово» связывал прямой телефонный кабель, а также из радиограмм из близко расположенных штабов ОКЛ и ОКВ, которые Геринг и Гальдер недавно покинули, места дислокации высшего руководства Германии и её армии подверглись мощнейшим ударам, которые можно называть сотрясающими.