Козленок в молоке
Шрифт:
Что она думала, я так и не узнал, потому что на ступеньках возле моей квартиры, аккуратно подстелив газетку, сидел грустный Жгутович, на коленях у него лежали два свертка – один побольше, другой поменьше.
– А я звонил, звонил… Решил вот приехать.
– У меня телефон отключили, – объяснил я и, отперев дверь, пригласил его в квартиру.
Войдя, Стас тоскливо осмотрел помещение, которое могло бы стать, но все-таки не стало приютом его стреноженного полового инстинкта.
– Вот, – сказал он, – я тебе
– А это что? – кивнул я на сверток побольше.
– Это белье постельное. Индийское. Я захватил. Может, купишь у меня? Домой нести нельзя – жена не поверит, что просто так взял…
– Куплю, – кивнул я. – Сколько? Он назвал цену, явно накинув процентов пятнадцать за доставку на дом, но я, не торгуясь, расплатился.
– Даже не знаю, что теперь делать! – тоскливо сказал Жгутович.
– Хочешь, я тебе посоветую: запишись в какой-нибудь кружок.
– Что я, мальчик, что ли?
– Почему сразу – мальчик? В Англии, например, все мужчины в каких-то клубах состоят. Представляешь, как удобно! Жена спрашивает: «Ты куда?» А муж отвечает: «В клуб!» И идет туда, куда его влекут желания.
– А жена ведь и проверить может!
– В том-то и штука. Клуб должен быть закрытый, чтобы проверить нельзя было. В Англии-то почти все клубы закрытые. Поэтому клуб любителей научной фантастики или судомодельный тебе не подходят. Надо тоже что-нибудь закрытое найти – какой-нибудь клуб любителей целебного пара, банный клуб, к примеру… Улавливаешь?
– Улавливаю. Я, знаешь, тоже про это думал, когда энциклопедию читал. Мне бы масоны подошли. Там тоже женщин не пускают, если только по праздникам. А обычно – полная тайна и никаких посторонних…
– Отлично! Представляешь, звонит твоя половина твоему масонскому начальнику…
– Мастеру стула.
– Что?
– Начальник у них «мастером стула» называется.
– Ага, а тот отвечает: «Понятия не имею, гражданочка! У нас полная тайна!» То, что тебе нужно.
– Я это и без тебя понимаю. Но ты же знаешь, с клубом любителей фантастики просто – пошел и записался… А как масонов найти? Они же не пишут объявлений: «При Дворце культуры имени Горбункова с первого сентября открывается ложа вольных каменщиков. Запись ежедневно с 18.00 до 20.00…»
– А ты пробовал искать?
– Пробовал… Несколько дней возле кинотеатра «Восток» продежурил после работы – жена чуть не убила!
– А почему у кинотеатра «Восток»?
– Они место, где ложа находится, называют «востоком»…
– Нет, это слишком просто. Вряд ли они так элементарно засвечиваться будут. Тут надо тоньше… Скорее, на доме должны быть какие-то тайные знаки. Какие у них знаки?
– Ну, циркуль, мастерок, наугольник… Что-нибудь в этом роде.
– Есть такой дом! – воскликнул я. – На Разгуляе. Помнишь, здоровый,
– Это инженерно-строительный институт! – вздохнул Жгутович. – Я там был. Бесполезно. И место очень людное, студенты косяками ходят…
– М-да-а… – задумался я. – Тогда зайдем с другого бока. Что ты делаешь Первого мая?
– Как – что? Иду на демонстрацию. Потом в гости к теще. А в чем дело?
– А вот в чем. Есть у масонов какой-нибудь праздник?
– Конечно, двадцать четвертое июня, Иванов день… Это у них вроде нашего Седьмого ноября. День основания.
– Ага! Сегодня у нас какое число?
– Двадцать первое.
– Значит, через два дня. Теперь поставь себя на их место. Если б Седьмое ноября отмечалось летом и жены с тещей у тебя не было, где бы ты его праздновал – дома или на природе?
– На природе, конечно! Тепло, уже купаться можно, шашлычок.
– Та-ак. Купаться. Шашлычок… Это можно, конечно, везде: отъехал в зону отдыха – и празднуй. Но масоны – люди необычные, и если они выезжают на пикник, то место наверняка выбирают особенное, масонское. Так или нет?
– Та-ак…
– А теперь давай думать, где в Москве или Подмосковье есть местечко с купанием, с шашлыками и с чем-нибудь масонским?
– Не знаю.
– А я знаю! Я, когда студентом был, гидом подрабатывал. И такое место знаю – это Царицыно. Во-первых, замечательный пруд – лодки, купание… Во-вторых, старинный парк. В-третьих, шашлыки продают. А в-четвертых, и это самое главное, там недостроенный дворец Баженова. А за что императрица запретила его достраивать?
– Точно! В энциклопедии про это есть: он в орнаментах масонскую символику использовал…
– Вот, двадцать четвертого едешь туда и действуешь по обстоятельствам. Но то, что они там обязательно будут, я не сомневаюсь. Логика – это все-таки наука!
Взволнованный Жгутович аж подскочил на стуле:
– Я их узнаю. У них жесты специальные есть, для посвященных. Слушай, поехали вместе!
– Нет, – сказал я. – В моей жизни и так много тайн. Одна из них на днях раскроется, и у меня будет много хлопот. Езжай один, потом расскажешь!
– Зря… Ладно, ты пока энциклопедию почитай – потом сам попросишься!
– Почитаю… Там видно будет.
И тут раздался долгий звонок в дверь.
– Жена! – позеленел Жгутович.
Но это была не жена, а гонец от Арнольда – мощный краснолицый сибиряк, в руках он держал полиэтиленовый пакет, обнадеживающе тугой и тяжелый. От предложения зайти и хотя бы попить чайку посыльный наотрез отказался, сообщив, что никак не мог мне дозвониться и вот заскочил буквально перед самым поездом. Закрыв дверь, я сунул сумку в тумбочку для обуви и вернулся в комнату.
– Кто это? – часто дыша от испуга, спросил Жгутович.