Козырь в рукаве (сборник)
Шрифт:
— Бросить оружие, руки за голову, я сказал!
Мент смотрел на меня в упор стеклянными глазами. Я сообразила, что он имеет в виду мою палку, которую я с перепугу сжимала в поднятой руке. Так и пристрелит невзначай! Я выронила палку.
— Оставьте ее, это заложница.
Пошатываясь и потирая рукой голову, из «аквариума» вышел Бородин.
— Этот со мной, — капитан указал на Виктора. — Отбой, ребята. Вы бы еще завтра приехали.
— Так ведь, товарищ капитан, людей не хватает, — оправдываясь, произнес один. — Вы же в курсе.
Бородин подошел ко мне.
— Хотя вас, возможно, стоило бы изолировать на время, — задумчиво сказал он, — исключительно из гуманных соображений.
На капитанском лбу виднелась внушительных размеров шишка. Я виновато пожала плечами.
— Откуда мне было знать, что вы не один из них? И потом, это не моя работа, — я кивнула на шишку, — вы об пол стукнулись.
— С вашей помощью, — Бородин потер грудь. — Где Бенедиктов?
— Там, — я кивнула на здание, — в подвале.
— Я никого там не видел.
— Он в комнате, — уточнила я, — третья слева по коридору.
Капитан сделал знак коллегам. Те кивнули и скрылись внутри.
— Жив, надеюсь?
Я возмутилась:
— За кого вы меня принимаете? За новоявленную Никиту? Живехонек ваш Беня.
Бородин улыбнулся.
— Я вас принимаю за женщину, которая умеет постоять за себя. А теперь извините, пойду посмотрю, как там ребята справляются.
Виктор взял у меня из рук ключи, открыл машину, оглянулся на ворота.
— Нет проблем, — я вынула связку ключей, найденную у Бени, — думаю, один из них подойдет.
Виктор посмотрел вопросительно.
— Одолжила у одного, — пояснила я.
Я бросила ключи Виктору, а сама нырнула в машину. Из-под сиденья торчал дрожащий хвостик.
— Фимка, Фимочка! Кис, кис, — котенок слабо мяукнул, нерешительно выбрался наружу. — Иди ко мне, маленький.
Фимка издал радостный вопль, прыгнул мне в руки и счастливо заурчал.
Я погладила его, почесала за ушком, приговаривая, какой он умненький и чудный зверек и как я рада, что с ним все в порядке. Почувствовав чей-то взгляд, я подняла голову. Около машины стоял Виктор и с интересом наблюдал за происходящим. Это меня немного смутило, я хотела было сказать что-нибудь циничное, но передумала. Каждый имеет право на сентиментальность, даже главный редактор.
— Вы на чем сюда приехали?
— Я — на такси. — Виктор, как обычно, был лаконичен.
— Машину поведешь? — Виктор кивнул. Я пересела, он сел за руль.
Мне ужасно хотелось узнать новости, на языке вертелось множество вопросов, но, зная немногословность Виктора, на увлекательный и подробный рассказ из его уст рассчитывать не приходилось. На всякий случай я спросила:
— Как в редакции?
— Нормально.
Я не удержалась от улыбки.
— Витя, ты чертовски занимательный собеседник.
Что ж, у меня еще будет возможность устроить кому-нибудь допрос с пристрастием. Например, Бородину. Кстати, любопытно, почему он до сих пор всего-навсего капитан?
О, легок на помине. Из здания вышел Бородин, приблизился к машине. Я опустила боковое стекло.
— Долго жить будете, товарищ капитан, я только что о вас думала.
— Надеюсь, что-то хорошее, — пробормотал тот. — Бенедиктов ушел. Очевидно, через окно на втором этаже, там решетки открываются изнутри.
Я смерила взглядом расстояние от земли до окон второго этажа — метров семь, не меньше. Ну, Беня, прыгун, в натуре. Оклемался, значит. Зря я дверь на задвижку не закрыла, теперь браток у меня в долгу.
— Я на некоторое время с вами распрощаюсь, — сказал Бородин, — служба, но сегодня нам еще обязательно надо будет встретиться. Официально у вас свидетельские показания возьмут, очевидно, завтра, но кое-что хотелось бы уточнить сегодня. Будьте любезны сейчас отправиться в редакцию и никуда не выходить оттуда до шести часов. К этому времени я буду уже у вас.
Еще чего! Потрясающий эгоизм и не менее потрясающая забывчивость!
— У меня другое предложение, уважаемый капитан, — медленно произнесла я.
Бородин посмотрел на меня настороженно. У него был такой вид, как если бы он увидел знак с предупреждением об опасности.
— Сейчас вы сядете в нашу машину…
— Нет, Ольга Юрьевна, — капитан вздохнул и приготовился к пространным объяснениям, почему он вынужден нас покинуть.
— Да, Олег Дмитриевич, — отозвалась я ему в тон, — вы сядете в нашу машину, и мы все вместе, прямо сейчас, — я сделала многозначительную паузу, которая должна была означать, что «сейчас» также вне обсуждений, — поедем к Нине Петровне…
Бородин сделал нетерпеливый жест. Я пристально и сурово посмотрела ему в глаза. Усиленно гипнотизируя капитана, я все это время машинально гладила котенка и, надо полагать, переусердствовала. Фимка укусил меня за ладонь, я ойкнула, легонько шлепнула его по мордочке и, как ни в чем не бывало, снова сделала каменное лицо.
— А по пути, уважаемый Олег Дмитриевич, вы мне многое должны объяснить. Скажем так, у меня к вам есть несколько вопросов, и все они требуют немедленных ответов. Кроме того, вы обещали…
Бородин шутливо поднял руки:
— Все, сдаюсь. Ваша взяла.
Я удовлетворенно кивнула:
— То-то же. И вот стоило так ломаться.
— Теперь я начинаю понимать, как вам удалось уйти от Бенедиктова, — капитан рассмеялся, — вы его наверняка взяли измором.
Я неопределенно пожала плечами.
— Что-то вроде этого.
Бородин извинился, отошел к коллегам, ожидавшим в сторонке дальнейших указаний, быстро с ними о чем-то переговорил. Я в это время объяснила Виктору наш маршрут. Через несколько минут капитан вернулся, сел на заднее сиденье, и мы тронулись в путь.