Козырные тузы
Шрифт:
Но ему уже далеко не десять. В этом году ему исполнится сорок два, а из квартала муниципального жилья он давно переехал в небольшой кирпичный домик на Первой улице. Еще в школе он на каникулах подрабатывал починкой телевизоров. Он до сих пор служил в этой мастерской, где прошел весь путь до управляющего, и владел почти тридцатью процентами бизнеса; теперь их мастерская называлась «Бродвей Электромарт» и занималась ремонтом не только телевизоров, но еще и видеомагнитофонов, проигрывателей компакт-дисков и компьютеров.
«Да, это был долгий путь,
Он не может винить в этом ее. Никого вообще не надо винить — кроме себя самого. И возможно, Джетбоя и доктора Тахиона… да, частица их вины в этом тоже есть.
Том отвернулся и опустил занавеси. На душе у него скребли кошки. Он отправился на кухню и открыл холодильник с типично холостяцким содержимым. Пива там не оказалось, лишь на донышке двухлитровой бутылки плескались остатки выдохшейся колы. Он решил сделать себе сэндвич и снял фольгу, прикрывавшую миску с салатом из тунца, но под ней обнаружилась зеленая плесень. Аппетит сразу пропал.
Он поднял трубку телефона, быстро набрал знакомый номер. На третьем гудке трубку сняли.
— Але? — отозвался детский голос.
— Привет, Вито, — поздоровался Том. — Твой старик дома?
Послышался звук снимаемой параллельной трубки.
— Алло? — произнес женский голос. Мальчик хихикнул. — Я взяла трубку, солнышко, — проговорила Джина.
— Пока, Вито, — сказал Том, и мальчик повесил трубку.
— Вито? — переспросила женщина одновременно досадливым и удивленным тоном. — Том, ты совсем спятил. Почему ты вечно его задираешь? В прошлый раз назвал его Джузеппе. Его имя — Дерек.
— Пф, — фыркнул Том. — Дерек! Что это за имя для настоящего итальянца? Такие два славных макаронника, как вы с Джоуи, — и вдруг называете ребенка в честь какого-то клоуна из мыльной оперы. Старина Дом, небось, в гробу перевернулся. Дерек ди Анджелис — это же ходячий личностный кризис.
— Вот роди своего и называй как хочешь, — парировала Джина.
Это была всего лишь шутка, Джина не хотела его обидеть. Но осознание этого не помогало. Он все равно каждый раз чувствовал себя так, как будто ему дали в поддых.
— Джоуи дома? — спросил он отрывисто.
— Он в Сан-Диего. Том, с тобой все в порядке? У тебя странный голос.
— Да, у меня все нормально. Просто хотел поболтать.
Ну разумеется, Джоуи в Сан-Диего. В последнее время он только и делает, что разъезжает, везунчик. Помоечник Джоуи ди Анджелис теперь стал звездой гонок, а зимой трассу переносят в более теплые края. Ну не насмешка ли? Когда они были детьми, даже их родители соглашались в том, что это Том будет путешествовать, в то время как Джоуи останется сидеть в Байонне и будет управлять свалкой своего отца. А теперь имя Джоуи стало почти нарицательным, а его свалка перешла к Тому. Этого и следовало ожидать; Джоуи еще в начальной школе был сам не свой до больших машин.
— У меня есть номер мотеля, в котором он живет, — предложила она.
— Спасибо,
Том положил трубку.
Ключи от машины лежали на кухонном столе. Он застегнул молнию бесформенной куртки из коричневой замши и спустился в подвальный гараж.
Дверь за его темно-зеленой «хондой» опустилась автоматически. Он поехал по Первой улице на восток, мимо кварталов муниципального жилья, и повернул по Лексингтон-стрит. На Пятой улице он свернул направо, и жилые кварталы остались позади.
Несмотря на то что уже наступил март, на земле лежал снег, да и воздух был по-зимнему холодный. Ему уже сорок один, а Барбара выходит замуж. Томасу Тадбери было совершенно необходимо забиться в свой панцирь.
Они познакомились в молодежном экономическом клубе «Джуниор Эчивмент», когда оканчивали каждый свою школу.
Томми не слишком интересовался тем, что собой представляет система свободного предпринимательства, зато очень интересовался девушками. В их начальной школе учились только мальчики, а в клубе собирались старшеклассники из всех окрестных школ.
Если даже с мальчиками свести знакомство оказалось для него не самым легким делом, то девочки просто вызывали у него ужас. Он не знал, о чем с ними можно говорить, и панически боялся сморозить какую-нибудь глупость, поэтому не разговаривал с ними вообще. Через несколько недель некоторые из девочек начали его поддразнивать, но большинство просто не обращали на него внимания. Короче говоря, весь первый год он с ужасом ждал вечера вторника, когда должно было состояться очередное занятие.
Второй год оказался совершенно иным — из-за Барбары Каско.
Том, как обычно, сидел в углу, чувствуя себя нескладным и несчастным, и тут к нему подошла Барбара и представилась. Ее дружелюбие было искренним, и это не могло не удивить. Но по-настоящему невероятным было то, что эта девушка, которая так просто вела себя с ним, считалась первой красавицей их группы, а возможно, и всей Байонны. У нее были темно-русые волосы, которые ниспадали на плечи и завивались на кончиках, голубые глаза и самая славная в мире улыбка. Она носила свитера из ангоры, не слишком обтягивающие, но очень выгодно подчеркивавшие ее изящную фигурку. Барбара была настолько хорошенькой, что ее избрали капитаном команды болельщиц.
Томми был не единственным, кого Барбара Каско очаровала. В два счета она оказалась президентом их группы. А когда закончился ее срок — как раз после Рождества — и пришло время новых выборов, она предложила его кандидатуру в качестве своего преемника на этом посту, и популярность девушки была столь высока, что его и вправду избрали.
— Пригласи ее на свидание, — посоветовал Джоуи ди Анджелис, когда Том наконец набрался смелости и рассказал ему о ней. Сам Джоуи вылетел из школы еще год назад и теперь учился на механика на станции технического обслуживания на авеню Е. — Ты ей нравишься, балбес.