Краб. Иней
Шрифт:
— Так и воспринимай. Соответственно, вот у нас хотят оптовые поставки и сами продавать, — потыкал я в запрос корпов. — Вот им! — продемонстрировал я дулю, а подумав, добавил вторую. — Наша выгода не в деньгах. И нам невыгодно, чтоб ОНИ продавали НАШ товар не у нас.
— В рамках продвижения — согласна, вполне понятно. Только Ан, учти, отказываясь от подобных предложений, в рамках корпоративной этики мы ухудшаем отношения.
— Можно подумать мы с ними в дёсны целуемся, — хмыкнул я. — Торговый конфликт?
— В перспективе — возможно. Но явно не сразу. Деловое не благоприятствование, поддержка враждебных
— Ну и хер с ними, — заключил и я. — Уж что-что, а корпоративные закупки нам нахер не сдались. А от наёмников, в ущерб себе, они не откажутся.
— Да, возможно. Но учитывать возможную негативную реакцию надо.
— Вот и займись, — сделал я логичный вывод. — Всё равно во всяких торго-биржевых и прочих делах ты разбираешься лучше всех.
Так вот, наши посылы всяких корпов нахер и дальше (совсем приставучих) вызвали ответную негативную реакцию. Столь позитивную, что Котя, посчитав, чуть не разогнала нанятых пиарщиков.
Итак, обиженные корпы, ну если не дружно, то большей частью, начали обсирать наш ещё ни разу не проданный товар. Мол, гавно всё и не работает. И вообще — Клешня жулики. И в жопу ябуцо.
Так вот, этим обсиранием они охватили гораздо больший шмат целевой аудитории, чем наши пиарщики. При этом ситуация с чёрным пиаром в Стригеле повторилась: всякое большинство диванных экспертов радостно подхватило «Клешня — жулики, потому что все это знают!» Что подняло ещё большую волну. И люди с умом между ушами, а не чем обычно, начали интересоваться — а чё енто буза такая лютая? И, в итоге, у нас заказов уже было дохера. Хотя торговать мы начнём не раньше, чем через месяц после размещения станции.
Причём часть недовольных корпов дружно начали хвалить наш товар, даже приписывать ему несуществующие свойства: ну лечит от запора и слабоумия и прочая арбидольщина. Но на общем фоне эти редкие голоса умных гадов терялись, общей картины не портя.
Ну и шла пиарщина Инея, как места для трудоустройства и обучения. Ограниченная, нашими окрестностями и тут мы столкнулись с проблемой: были мы если не в Жопе, то в Пояснице Сектора точно. И обитаемые планеты были либо эффективно и высоко оплачено (либо рабски законтрактовано, тоже вариант) эксплуатируемы. Либо были глухими медвежьими углами, что и не редкость как оказалось. Их развитие и прочее оказалось нерентабельно, ну или были более «денежные» проекты. В итоге ряд Миров вело этакий зажопиский образ жизни, вяло трепыхаясь.
И вот, казалось бы, наша людская база… да щаззз! Проблема оказалась в том, что сеть даже внутри Сектора — вещь ой какая не дешёвая. Ну это я и так знал, положим. А вот то, что по этим зажопинским Мирам пролетает полторы утлые лоханки в год — я не знал. Соответственно, местные просто были в массе своей лишены не только «быстрой», через портальное покрытие, сети. Но «медленная», через корабли, была у них ну просто звиздец какой «медленной».
И вот, о таких красивых и полезных нас из окружающих «людских ресурсов с снизившимся из-за конфликта уровнем жизни» знало полтора планетарных губернатора, президента или ещё какого дуче — уж хрен знает как они назывались. То есть, «волна» до них дойдёт. Через годик. А ещё через годик появятся полторы калеки, самые невостребованные у себя, в поисках лучшей жизни.
В общем, выходило, что за людьми придётся лететь. Наносить, понимаешь, полудипломатические-полуделовые визиты в окрестные Мухосрански.
В общем-то, вроде и несложно. Но ставило в соответствующую позу не только донных (они раки, им положено), но Клешню вообще и Краба в частности.
Что мне не нравилось категорически: Краб раком не становится, Краб раком ставит, блин! Но и сделать толком ничего против раскрабленья не получалось.
То есть, месяц я буду пахать на галерах орбитальных, по дюжине, а то и четырнадцать часов в сутки. А после, когда уже появятся первые покупатели, пойду, как лорд Дома (и ОЧЕНЬ надеюсь, что не как дурак), в люди. Чтоб с соседями познакомится и этих самых людей набрать.
По крайней мере, выходило, что надо мне этим заниматься. Иначе мы просто не вытянем объём УЖЕ заключённых заказов, никаким колдунством. Разве что Клешню в полном составе загоним на крабские рудники. На последнем я натурально ржанул, представив ряд Досов, совершеннейшие машины войны, печально сгорбленные над конвейерами. И перебирающие, в машинном масле сенсорных блоков своих, понимаешь, бронеплиты будущих форпостов и складов.
Последнее мне напомнило один небезынтересный момент. Но в челодлань от тупости (даже если она, то неизвестно — чья) я впадать не стал. А решил разобраться.
— Дживс.
— Да, сэр.
— Скажи мне, друг мой. Какого хрена мы не наделали дроидов на производство?
— Довольно просто, сэр. Стоимость дроида обладающего достаточными вычислительными мощностями, сенсорными блоками достаточными, чтобы заниматься производством на достаточном уровне — чрезмерно высока.
— Хм, много?
— В районе пятидесяти килокредов за единицу.
— Дороговато, — признал я.
— И всех процедур тестирования и сборки полноценного, скажем, жилого комплекса названные мной модели не осуществят, сэр. Склады, ангары.
— Понятно, остальное — либо раки, либо люди. Или дроиды совсем дорогие.
— Именно так, сэр.
— Хорошо, тогда вопрос номер два. Я вот тут припомнил, Дживс, что вообще-то знаю такую интересную вещь, как эфирное программирование.
— Безусловно, сэ-э-эр.
— Не вариант, да?
— Вариант, сэр. На десяток, два роботов. С ухудшением ваших когнитивных способностей, сэр.
— Погоди, то есть это не они думают?!
— Они — это кто, сэр? Эфирное воздействие? Нет, оно не умеет «думать», сэр. Программой вы задаёте граничные параметры работы. Она работает на эфире и задействует ваше, — пощёлкал Дживс пальцами, — эфирное подсознание. Вы этого, до определённого момента не замечаете, поскольку не оперируете эфирным сознанием в сознательно. И в полной мере. Но по мере увеличения запущенных программ…
— Понял-принял, начну тупить.
— Примерно так, сэр. Последствия могут быть вплоть до травматических для эфирного тела, при превышении возможностей уже эфирной части к оперированию.
— И обойти этот момент видимо никак, — задумался уже я. Вопрос не количества колдунства, а его сложности и самоуправляемости. Или есть варианты?
— Есть, сэр. Я, например, — ответил Дживс. — Не в плане управления роботизированным телом. А созданию в эфире сознания, различной сложности. Пока для вас недостижимое искусство, при всём моём уважении, сэр.