Краб. Иней
Шрифт:
— Ваши ставки, господа, — откинулся я на спинку кресла с улыбкой.
А пока корпы притихли, что-то там высчитывая и морща детали своих физиономий, я погрузился в отчёты, приходящие на крабкомм.
Пара смертей — печально, факт. К счастью, я бойцов этих толком не знал — пусть не очень красиво звучит, зато правда. И родные, если такие есть, получат от Дома ощутимую выплату. Понятно, что мертвецов не вернёт, но хоть что-то. Да и не я ребят в пилоты Досов пихал силком, так что жаль, но тему закроем.
А вот десяток болезных в медотсеке,
И завершает список потерь пять раков донных. И вот их — не жалко, а сам Донный — реально орёл. Пять платформ, судя по всему, разрушены когда прикрывали пилотов, а то потерь было бы ощутимо больше.
Ну а порушенные Досы — херня. Сейчас Лори собирает с планеты весьма увесистый груз трофеев, где вполне ремонтопригодных Досов — десятки. Так что боеспособность Клешни и Криля мы не снизим, а скорее повысим.
Ну и с Дживсом списался, раз уж поговорить при этих типах не выходит. Жив-здоров, Иней на звезду не упал, станция на Иней не брякнулась. Скучает ждёт, можно сказать.
И пираты, паррразиты, продолжают активность, невзирая на пугательные трансляции. Хоть гости системы «по-делу» пиратствовать похоже окончательно перестали, впечатлились — и то хлеб.
Ну а пока я вникал в крабкомм корпы о чём-то разговорились, что я, признаться, пропустил мимо ушей.
— Лорд Форфис! — оторвал меня чуть ли не хоровой вопль этих деятелей.
— Ммм? И до чего вы доторговались, господа? — полюбопытствовал я.
— С учётом наших потерь, отсутствия сил на гарнизоны, — начал надменно эронец.
— И с учётом того, что вы запросите с выигравшего ваш «аукцион» за охрану, — ехидно затряс брылями Зинс.
— Да ничего не запрошу, — вклинился в этот хор я. — отряд Клешня Дома Форфис и дочерний отряд Криль находятся в стадии реабилитации после тяжёлых боёв. И всё такое. Так что на предложение что-то там охранять — я, господа, пошлю предложившего нахер, — честно отметил я.
— Это мы ТОЖЕ предполагали, — ядовито отметил эронец. — Как и терять комплексы не намерены. В итоге мы решили разделить добывающие комплексы…
— Победила дружба, — радостно оскалившись похлопал я клешнями. — Это замечательно, господа, дружба — это прекрасно и охерительно! А Дому Форфис с этого акта беспрецедентного дружелюбия что? — резонно полюбопытствовал я.
И вот тут мне озвучили сумму, которая меня вполне устроила. И, похоже, психологи корпов не зря едят свою белковую бурду: мне предложили ровно столько, что разносить комплексы нахер я находил нецелесообразным. От большего я, конечно, не отказался бы… Но нормально, жадность — губит.
— Прекрасно, господа. Жду перевода. Было приятно иметь с вами дело, — скалился я. — И жду хвалебных отзывов о нашем сотрудничестве, — совсем гадко улыбнулся я. — Ну, мы поняли друг друга?
— Поняли, лорд Форфис, — вразнобой с мордами, исполненными корпоративными страданиями выдали оба корпа.
Денюжка была перечислена, грела желудок и его окрестности, так что корпов я послал. Вежливо и без мата.
Лори и ракетчики Могильщика были на Кистене. Причём правильность их выдёргивания с планеты показала практика — эти герои нахрен вырубились ещё в челноке и разносились, в дрыхнущем виде, по каютам рачьём.
Так что я отдал борткомпу команду на старт, связался с Дживсом, убедился, что уставшая Нади спит в нашей каюте. И Котя у себя дрыхнет. Посмотрел на список пленных, вздохнул и решил — не хрен перекладывать ответственность, этот вопрос надо решать самому. И то, что народ отдыхает — только плюс. И направился я в мастерскую.
Где Лори пробудила своё технократическое чудище и… нет, не чахла над трофеями. Она их перебирала, описывала и сияла глазами столь страшно, что я к ней решил не подходить — помахал ручкой и отвёл в сторонку рака донного.
Лори легонечко (чуть не обмочился) взрыкнула, но посягательство на одного рака полезному мне простила. И вернулась к разбору затрофееного.
А я затребовал у донного пару регистраторов Досов, и, пристроившись в уголке за терминалом, просмотрел пару записей. Потёр переносицу, вздохнул.
И понял, что раз уж изначально решил — надо делать.
— Рак, ты со мной, — распорядился я, и направился к тюремному блоку, под который отвели часть пространства Кистеня.
Большинство пилотов… ну посмотрим. Ждёт их и допрос, и… видно будет. Может в Криль, а может и в долговое рабство, и в бордель — смех смехом, но в данном случае накосячили и на такое.
А вот Рыбак, рассуждал я по пути. Ну хер с ним, что меня не любит, бывает. Хер с ним, что я увидев, как он рвётся к центральной отложил кирпичей. Но ложемент Аспида он перекусил напополам. ДО того, как я начал кромсать корпус Рекскенсера.
Так что рыбачий вопрос надо решать, решать самому и сейчас.
— Записывай, рак. Но запись сохранится на моём комме и в борткомпьютере Кистеня. Доступ только у меня и Дживса.
— Слушаюсь, главнокомандующий Краб.
И вошёл я в одиночку, где дрых на полу Рыбак. Впрочем, захват клешнёй зашкирку и вздёргивание его на ноги быстро дядьку пробудили.
— Привет, Рыбак, — поздоровался я.
— Краб… ну… так вышло… — жалко улыбнулся он.
— Пойдём, Рыбак, — потянул я его.
Дядька сопротивлялся не особо, тянулся, а вскоре сгорбился и пошёл сам.
— Знаешь, Рыбак, — начал я, а то уж очень гнетущей была тишина. — Я к тебе очень неплохо относился. Ты классный пилот, я хотел звать тебя в Клешню — до момента, как узнал что ты такой засранец, конечно. И не пошёл бы ты ко мне — нормально бы к тебе относился. Да даже хер с тобой, — махнул я свободной клешнёй. — Ну не понравилось тебе что-то, стал мне гадить. Бывает, отработал бы, как отработают остальные пленники. Но понимаешь, Рыбак, в чём дело, — втолкнул я дядьку в отсек-кессон. — Ложемент моего человека. Раздавленный тобой.