Крах Империи
Шрифт:
— Баллоны лучше не трогать! — Сказала сама себе Соколовская. — Лучше не узнав лишнего выжить, чем погибнуть, познав то, что все равно для тебя не станет необходимым!
Посему Гипермаршал лезть в эти емкости не стала — мало ли что, любопытной варваре на базаре нос оторвали. Но зато ящички решила проверить. В одном из них обнаружились устаревшие радиационные детекторы, в другом куда более современные сканеры пространственных искривлений. Соколовская присвистнула:
— Тут уже теплее, однако!
А в третьем, опять устаревшие очки ночного и туманного видения. Довольно странно…
Гипермаршал изрекла:
—
Соколовская решила по своей версии. Видимо, челнок принадлежал ученому из не слишком развитого мира, который прикупил на черном рынке более совершенные сканеры. Не слишком развитого по сравнению с Великой Российской империей. Но уже на фоне Земли двадцать первого века это миру куда более технически развит. Впрочем, наверное, это все равно, тому бедолаге, чьи кости в настоящий момент сушит дневной хрюковый(по названию планеты) Люцифер. Воительница взяла эти очки для проверки и хотела также прихватить детектор. Но поглядев повнимательней на его диапазон решительно откинула.
— Да своей кожей лучше и тоньше ощущаю радиацию, чем это старье.
В темноте биоинженерно улучшенные глаза воительницы без этого прибора видят лучше. И свозь пыль тоже и это она сняла с себя:
— Максимум как раритет данных хлам можно загнать.
Дальнейший осмотр, не смотря на профессионализм, не принес воительнице ничего практичного и интересного. Вернее почти ничего… нашлась емкость с вполне приемлемой по чистоте и температуре воды, а также сухой паек в виде аминокислот, и что-то отдаленное от смеси кофе и сладкого шоколада. Похоже по действию и вкусу, но явно зревшему под чужим солнцем.
После завтрака, а может и обеда? Как это говорил Остап Бендер; в Берлине едят так поздно что, не поймешь, это поздний обед или ранний ужин.
Короче воительница попыталась отремонтировать раритетную машину. Вскоре пришлось послать пульсар на бесполезную затею — все микросхемы, еще один примитив, начисто словно в них сбрасывали бомбошки выгорели.
Гипермаршал несколько раз ткнула сама себя кулаком в подбородок. Посетовала, что так мало в обширнейшей боевой подготовке, уделено ремонту устаревшей техники. И тут воительницу озарило вдохновение.
А что если снять эти корявые генераторы и скрепить их. Затем установить не слишком высокую мачту. Вот тут даже есть рулон эластичного, тонкого пластика, может получиться приличный парус, а вся конструкция… Ну если генераторы окажутся исправными, и нейтрализуют силу тяжести, то будет фактически невесомая. И не надо дожидаться ночи с ее холодными сыплющей рваные льдинки буранами. Тут ветры и так насколько она помнит информацию должны время от времени дуть. Тогда вперед, к Горам Безбрежного дефицита(Ну и название идиотское тут придумали. Абсолютно лишенное логики. Наверно тот, кто его дал, обладал махровым чувством юмора!). Никакой истекающей потом жары пекла света.
Идея Соколовской понравилась. Хотя и тут она выразилась:
— Когда говорят нравится, не нужно спешить, сразу решить, а то может горло подавится! Чтобы мечту осуществить не хватало пока, такой малости лишь нужных инструментов. Соколовская полезла в пресловутый аварийный блок — на челноках раритетах,
В машинном отделении несколько корявисто по своей компоновке установлено восемь устаревших генераторов давно воспетой фантастами нуль-гравитации. Елена едва не сломав два. Затем сунула пальчики ножки разъемы предварительно, отключив разновидность тока. Чтобы выгрузить не слишком щедрую добычу, пришлось воительнице воспользоваться шуфлем. Помимо нуль-гравов на корме располагались основные и вспомогательные турбины, черпавшие энергию из источника, напоминающего компактный реактор. Соколовская и тут скривилась:
— Вот черт примитив, да еще опасный для здоровья. Работает на радиоактивных изотопах, вроде тех, что рванули в Чернобыле. Кто этот драндулет делал?
Воительница очень даже неловко снял весь тупой набор. Неуклюже орудуя не желающей слушаться мысленных команд отверткой и двухмерным из фотонов резаком. Реактор чадящих радиацией, считай почти сдох. Но у Соколовской теплилась надежда, что её кораблик, посудину страной эпохи толкать будет. Хотя в принципе, она может и плечом, особенно если жара спадет. Незаменимая есть штука, мышцы гребцов, она помогает при штиле.
Пока воительница вела неравный бой, с сей конструкцией, может еще из тех, что воспевал Жюль Верн. Вернее вспоминало об очередной яркой вехе в своей фантастической, просто нереальной для осознания жизни, виконт же Бичура, крутился в мешке.
Мальчишка разбалтывал ножками золотые моменты и прислушивался к их приятному для слуха звону. Елена сделала слишком уж большой круг, и туго связанные руки юного невольника затекали.
Мало приятного вот сидеть в темном мешке, а кто-то бежит в обходном манере. Бичура громко крикнул:
— Богиня! Ну, скоро ли мы причалим?
Елена со своим острейшим слухом, конечно же, различила звуки, хотя заговоренный материал, этого своеобразного ранца, и был рассчитан, на бесшумное похищение живого товара.
Соколовская ехидно отвечает:
— Когда пирс в черную дыру провалится! — Воительница погрозила мальчишке пальчиком. — Ты пока там сиди словно мышка. А тигрица котов еще погоняет.
Вот уже она не столь торопливо движется к стану бинаров. Вот, как и ожидалось, ведьма-бинарка в ступе маячит. Соколовская её делает нос и воспроизводит жест приветствия у бинаров. Колдунья, исполняющая роль караульной даже не обращает внимания или, конечно же, делает вид, на самом деле внимательно следя за движениями беглой «бинарки».