Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне
Шрифт:
Конечно, главной причиной реформирования кавалерии стали не проблемы с фуражом, а отсутствие необходимости в большом количестве кавалерийских соединений. Если же вспомнить, что казаки воевали на коне (исключение — кубанские пластуны и один пластунский дивизион из донцов на Кавказском фронте), то сокращению должны были подвергнуться регулярные конные части. Хотя, конечно же, о снабжении не забывали. Современник событий указывал, что «дислокация сенокосных угодий не соответствовала дислокации воинских частей. Отсюда и приходили те явления, на которые указывают участники войны, а именно, что не сено доставлялось в районы расположения конницы, а конница располагалась там, где было сено… В результате неудовлетворительной доставки сена на фронт и несоответствия дислокации сенных угодий дислокации армии, эскадроны один за другим спешивались, а конница постепенно теряла свою боеспособность, лишаясь лошадей» [211] .
211
Протопопов
Решение о реформировании всей русской Действующей армии было принято на совещании в Ставке 17 — 18 декабря 1916 года. Кампания 1917 года согласно намерениям императора Николая II должна была принять решительный характер. И дело было не столько в самой затянувшейся войне, сколько в том, что Российская империя трещала под следствиями общей неготовности России к Большой Европейской войне таких масштабов, а также под ударами либерально-буржуазной оппозиции, рвавшейся к власти любой ценой. Следовательно, русская армия должна была принять такую организацию, что позволила бы ей решить исход войны уже в 1917 году. Люди были, техника поступала, дело — за самой структурой.
Подробнее эта реформа, получившая название по имени своего вдохновителя — ген. В.И. Гурко, временно исполнявшего обязанности начальника штаба Верховного Главнокомандующего, будет рассмотрена в третьей части. Здесь же скажем, каким образом она отразилась на русской кавалерии. Боевая работа конницы на 31 октября 1916 года: 494 эскадрона (сотни) — 50% — в окопах; 72 эскадрона (сотни) — 7% — служба охранения и разведки; 420 эскадронов (сотен) — 43% — в резерве армий [212] . Как видим, половина конницы несла окопную службу, что отражало взгляды высшего генералитета на ее использование. Ясно, что сам генерал Гурко не мог принять исключительно своего собственного решения на реорганизацию. Прежде — он выслушивал мнения высших генералов, прежде прочих — главнокомандующих фронтов. Отсюда и принципы реформирования.
212
Воскобойников Г.Л.Казачество в Первой мировой войне 1914 — 1918 гг. М., 1994. С. 96.
Первый шаг к изменению положения кавалерии сделал генерал Алексеев. Приказ Верховного Главнокомандующего от 7 декабря 1916 года предписывал при каждом кавалерийском полку иметь уже не один, а два стрелковых эскадрона, а стрелковые эскадроны кавалерийских дивизий свести в 6-эскадронные стрелковые полки. То есть на вооружение фактически брался австро-венгерский образец. При всех казачьих дивизиях требовалось сформировать по одному 3-сотенному дивизиону. Исследователь резюмирует: «По всей видимости, создание стрелковых эскадронов являлось закономерным результатом невозможности широко использовать в условиях позиционной войны весьма многочисленную в русской армии конницу» [213] .
213
Ганин А.В.Атаман А.И. Дутов. М., 2006. С. 67 — 68.
И действительно, это было так. Приказ Ставки указывал, что «громадная масса нашей конницы не находит достаточного применения своих сил и ей приходится работать в пешем строю». Отсюда делался вывод, что сокращение конницы вольет кадры в понесшую большие потери пехоту и одновременно отдаст часть своего конского состава артиллерии, решающей исход сражений. Иными словами, сокращение кавалерии будет проходить не ради самого сокращения как такового, а во имя усиления основных родов войск — пехоты и артиллерии.
При этом, дабы не «понижать» кавалеристов «в ранге» простой передачей части всадников в пехоту, командование просто-напросто образовало стрелковые части при кавалерийских дивизиях за счет самих этих дивизий. В итоге общий процент пехоты, так или иначе, увеличивался, а конницы — сокращался. Таким образом, в январе 1917 года уже существовавшие стрелковые дивизионы развертывались в стрелковые полки при кавалерийских дивизиях. Кроме того, резкому сокращению подлежали те кавалерийские подразделения, что придавались армейским корпусам, — войсковая конница. В значительной степени именно это сокращение позволяло экономить усилия транспорта на поставках в войска фуража.
Для получения людей в стрелковые полки два конных эскадрона спешивались, и в конном строю кавалерийского полка оставались только четыре эскадрона. Следовательно, кавалерийская дивизия вместо двадцати четырех эскадронов (сотен) должна была теперь иметь только шестнадцать эскадронов (сотен). Главными инициаторами такой реформы стали начальник штаба Верховного Главнокомандующего ген. М.В. Алексеев (пехотинец), полевой генерал-инспектор артиллерии великий князь Сергей Михайлович (артиллерист) и главнокомандующий армий Юго-Западного фронта ген. А.А. Брусилов (кавалерист, не сумевший использовать конницу в прорыве). Генерал Гурко фактически стал только исполнителем. Участник войны — кавалерист, служивший в 9-й кавалерийской дивизии, сообщает о формировании стрелковых дивизионов (затем — полков) при кавалерийских дивизиях зимой 1916/17 года: «Целью образования таких частей при кавалерийских дивизиях являлась необходимость придания большей устойчивости действиям конницы вообще и в особенности в условиях постоянного спешивания конницы для боя на широком фронте. Кроме того, являлась возможность быстрого использования безлошадного элемента в полках включением его в организованную и сплоченную боевую часть, какой являлся стрелковый дивизион. Позже, при развертывании стрелкового дивизиона в полк, на его укомплектование пошли по жребию полностью по два эскадрона от каждого полка дивизии» [214] .
214
Военная быль, 1973, № 123. С. 14.
Дело в том, что согласно «реформе Гурко» увеличивалось количество пехотных дивизий. «Старые» дивизии давали кадры для «новых», после чего в них вливались пополнения. Ясно, что эти дивизии должны были получать и технику. И хотя Вооруженные Силы испытывали нехватку артиллерийских орудий и пулеметов, штаты все равно утверждались. Соответственно, эти пехотные дивизии требовали необходимого числа лошадей для обозов, артиллерии и пулеметов. Ведь нельзя забывать, что если в союзных армиях (главным образом во французской) войска уже переходили на ручные пулеметы, то русские все еще пользовались почти исключительно станковыми пулеметами, для передвижения которых на марше требовались лошади. Конечно, станковый пулемет гораздо мощнее ручного, но зато массовое насыщение пехоты удобными в бою ручниками позволяло до предела усиливать огневую мощь наступающей пехоты. Союзные поставки ручных пулеметов в Россию были невелики, автомат системы В.Г. Федорова только-только проходил испытания, поэтому рассчитывать, кроме как на станкачи, в кампании 1917 года было не на что.
Правда, командование все-таки пыталось в какой-то степени усилить огонь кавалерийских соединений. Образование стрелковых полков и проектировавшееся увеличение числа пулеметов в коннице усиливали дивизии. В свою очередь, дивизии сводились в корпуса. И вот уже каждый кавалерийский корпус должен был получить по батальону самокатчиков и автоброневому дивизиону.
Тем не менее налицо была политическая ошибка: единственный сохранившийся род войск накануне революции и развала армии терял треть своего состава. Правда, кавалерийское командование пыталось сопротивляться реформированию, заваливая высшие штабы и Ставку просьбами и жалобами. Примечательно, что во главе сопротивления данной реформе оказались казаки, указывавшие, что спешивание казачьих сотен унижает достоинство казачьего сословия. Дело в том, что первоначально частичному спешиванию должны были подвергнуться только именно казачьи дивизии, так как в Ставке считали, что «регулярная кавалерия сможет выделить для формирования пехотных батальонов достаточное количество офицеров и нижних чинов из состава полковых резервов…». Тем не менее, как вспоминает сам «реформатор», ген. В.И. Гурко, по настоятельному предложению главкоюза реформе была применена ко всей кавалерии [215] .
215
Гурко В.И.Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917. М., 2007. С.264-265.
И именно в казачьих частях реформа саботировалась вплоть до ее отмены. В связи с назреванием революционного кризиса в стране Ставка отменила реформу в отношении казачьих частей, что относилось и к казачьим полкам в составе регулярных кавалерийских дивизий. Теперь вместо 12-сотенных стрелковых полков при казачьих дивизиях формировались стрелковые дивизионы в четыреста человек. В кавалерийских дивизиях 12-эскадронные стрелковые полки были теперь без 13-й (казачьей) сотни.
Февральская революция 1917 года прекратила всякое рациональное реформирование в Вооруженных Силах. Первоочередной задачей Временного правительства стала подготовка широкомасштабного наступления, чтобы и оправдать кредит доверия от союзников по Антанте, и практическими действиями подтвердить «прогрессивный» характер падения монархии в России. Июньское наступление окончилось провалом, не закончившимся разгромом только лишь потому, что немцы опасались консолидации различных сил внутри России в случае угрозы военного поражения. В кампании 1917 года кавалерия исполняла две основные задачи — «завеса» на фронте и усмиряющая сила в тылу. Наличие сохранившихся кадров позволило коннице разлагаться под ударами революционного процесса не так стремительно, как пехота. Кроме того, своеобразным оплотом порядка служили и казаки, чья доля в составе русской конницы была громадна. К Октябрю кавалерия уже не могла выступать опорой Временного правительства, и переход власти в руки большевиков подвел итог существованию как всей старой русской армии, так и императорской кавалерии.