Крах одной карьеры
Шрифт:
— Может, «журналист» хочет сыграть на этих «разногласиях», чтобы выудить что-то интересное для себя? Как думаешь?
Андрей неопределенно пожал плечами:
— Работы Водолагина и Мездриковского не содержат секретной информации, они открыты. Регулярно публикуются в реферативном журнале Академии наук. Что же может интересовать «журналиста»?
— Применение результатов. — Росляков резко встал и подошел к окну. — Применение… Уровень научных изысканий в Союзе и уровень технологии… Ладно, Андрей, спасибо. По плану поговорим позже.
Глава 2
—
Гиляров устало махнул рукой и чуть замедлил шаг. Оглянулся, словно боясь, что кто-то их услышит:
— А… С Татьяной поругался.
— Что такое?
— Да ну… старая история. Опять у тещеньки дорогой засиделась и вернулась под утро…
— Ну-ну… Серега, — Кушнир решил перевести разговор на другую тему, — новость хочешь?
— Ну?
— В Киеве симпозиум будет. Мой шеф сегодня меня уже озадачил: хочет, чтобы доклад делал я.
— Тоже новость!.. Григорий Александрович и меня сегодня вызывал. Я выступлю с сообщением по нашей теме.
— Да? — Кушнир покачал головой. — Интересно, что же это получится? Наши шефы в науке как собака с кошкой живут, а мы, значит, вроде рупоров их идей будем?.. Интересно.
— Валер, неужели ты никак не поймешь, что ваша идея получения сверхчистых материалов настолько сыра, что о ней говорить серьезно нельзя? Вы, кроме теории, ничего не даете, кстати, и теория, то есть ее математический аппарат, запутан.
— Ну, поехал!.. Слушай, Серега, кончай эти водолагинские штучки. Мездриковский прав: надо рисковать.
Гиляров остановился и взял Кушнира за руку:
— А если ваша технология невероятно сложна и ни одно производство не освоит ее, что тогда? Вы же с Мездриковским не хотите с нами даже разговаривать, не хотите наши соображения выслушать. Не каждое предприятие может освоить такую технологию. А если по правде — ни одно и не возьмется! Сложно очень…
— А нас это не касается! Идея родилась, мы ее просчитали, выдали приблизительную схему технологии, и будьте любезны — пашите, голуби милые! В конце концов мы академический институт, а не научно-исследовательский и опытно-конструкторские работы не проводим! Усек?
— Ох, и нахалы вы, — в сердцах бросил Гиляров. — Вам только бы скинуть тему и отрапортовать, что все сделано, а как дальше — наплевать!
Валерий фыркнул:
— Просто мой шеф умеет жить, Серега. Ну да что мы с тобой спорим? Вот на симпозиуме и посмотрим, кто прав, а кто виноват. Лады?
Глава 3
Перед входом в гостиницу «Украина» в Киеве, где поселились участники международного симпозиума, на высоких древках лениво полоскались флаги стран-участниц. Со стороны казалось, что перед гостиницей вырос разноцветный лес с яркими и пестрыми цветами.
Водолагин и Мездриковский получили номера «люкс» на втором этаже, Валерий и Сергей — одноместные на седьмом.
Быстро побрившись и приняв душ, Валерий вышел в огромный холл гостиницы. Там царила деловая суета: члены оргкомитета встречали иностранных ученых и размещали по номерам. В правом углу холла работало справочное бюро симпозиума, рядом регистрировали приезжающих. Валерий не спеша предъявил удостоверение участника и получил целую кипу программ, билеты в театры. Сев в мягкое кресло около журнального столика, он внимательно начал их просматривать, делая на полях программ пометки, что надо послушать и в каких секциях побывать. Его доклад был в первый день работы симпозиума, сразу же после торжественного открытия. На второй день в своей секции Валерий и Сергей делали более подробные сообщения, и это для Валерия было самым главным.
Вернувшись в свой номер, Валерий снял пиджак, галстук. Повесил в шкафу на плечики темный костюм, две белые рубашки, разложил на тумбочке около зеркала разную мелочь и вышел из номера. Спустившись на лифте в кафетерий на пятом этаже, взял несколько бутербродов, чашку кофе. Огляделся и направился с подносом к свободному столику.
— Вы не будете возражать? — Около столика остановился невысокий мужчина в серых брюках и рубашке с короткими рукавами.
— Пожалуйста, — Кушнир передвинул тарелочку с бутербродами. Мужчина, не торопясь, поставил на стол сковородку с яичницей, кофе, салат из помидоров, отнес поднос. Сел, доброжелательно глядя на Кушнира:
— Приятного аппетита.
Валерий с набитым ртом благодарно закивал головой.
Ели молча, и только когда принялись за кофе, мужчина спросил:
— Вы участник симпозиума?
— Да, а вы?
— Гость… Вообще-то я в несколько другой области физики работаю, приехал познакомиться, так сказать… Кудряшов Андрей.
— Кушнир.
Разглядывая спокойное, широкоскулое лицо нового знакомого, его плотную фигуру, Валерий подумал, что где-то видел его, но уточнять было неудобно.
— Извините, у меня дела, — Кудряшов поднялся, — встретимся завтра на открытии…
— Приходите слушать мой доклад, — неожиданно для самого себя сказал Валерий, — я выступаю первым.
— С удовольствием, — Андрей пожал руку и заторопился.
У Кудряшова действительно было немало дел. Он зашел в КГБ Украины, представился начальству, коротко рассказал о своем задании. Высокий пожилой человек в синем костюме, полковник Костенко Богдан Кондратьевич, крепко пожал ему руку:
— Как устроились?
— В «Украине». Номер на пятом этаже с видом на Крещатик. Богдан Кондратьевич, ничего нет по нашему «знакомому»?
— Пока все спокойно. Остановился в «Интуристе». Отметился в генконсульстве. Бродит по городу, фотографирует, покупает сувениры. Ты, Андрей, не беспокойся: если что-то новое будет, мы тебе сразу сообщим.
— Хорошо, — Кудряшов встал. — Тогда разрешите быть свободным.
— Конечно, иди гуляй пока. И дай бог, чтобы у тебя работы не было.