Крах по собственному желанию (сборник)
Шрифт:
— Не надо так не надо, — согласился Нечаев. — Вы снимать здесь будете?
Валера ничего не имел против кабинета, поэтому Павлик расчехлил свою камеру и настроил ее. Во время интервью Леонид Львович вел себя все так же суетливо, иногда отвечал на вопросы невпопад, поэтому Гурьеву со Старовойтовым пришлось с ним повозиться и сделать несколько дублей. Съемка закончилась уже где-то в конце девятого: до встречи с Глазуновым оставалось около часа.
— А вы почему не празднуете свой день рождения? — спросил Павлик, когда Леонид Львович опять уселся в кресло.
— Какой день рождения, вы что, издеваетесь надо мной? С такими серьезными проблемами! Тем более что у меня не круглая дата, так что особо нечего разгуливаться, — объяснялся Леонид Львович. — Я как-то собирался сегодня просто посидеть в ресторане с женой, но после этого звонка мне вообще из дома выходить неохота.
— А вы хорошо знаете то место на пустыре, куда вас приглашают? — уточнил Валерий. — А то координаты нам дали какие-то не слишком точные. В городе полно высоток, расположенных на пустырях!
— Я точно знаю, какое место имел в виду Глазунов, — уверенно ответил Леонид Львович. — Пустырей на самом деле на окраинах полно, а вот высоток не так много. Вы хорошо ориентируетесь в Ленинском районе?
— Не очень, — признался Гурьев.
— Так вот, на выезде из города недавно выстроили шестнадцатиэтажное здание, за которым есть пустырь!
— А с чего вы думаете, что это именно та высотка? — не успокаивался Гурьев.
— Потому что я недалеко от того места живу, — объяснил Нечаев. — Глазунов правильно рассчитал, что я подумаю именно об этом пустыре! Может быть, заранее туда подъедем?
— Не стоит, — покачал головой Валерий. — Лучше, если мы опоздаем на встречу на несколько минут! Заставим Глазунова понервничать, так сказать!
На самом деле нервничать пришлось нам, ожидая того времени, когда можно будет выехать на место встречи. Леонид Львович ни в коем случае не захотел выйти из своего офиса, поэтому мы терпеливо сидели в креслах, выпивая уже по третьей чашке кофе. Всем нам давно хотелось нормально поесть, но в кафе ехать Нечаев отказался наотрез, поэтому приходилось довольствоваться кофе с пирожными, которые принесла для нас секретарша. Я даже перезвонила домой Володьке и отпросилась на вечер, сославшись на то, что у меня появилась срочная работа. Муж, как всегда, был недоволен тем, что его женушка шляется неизвестно где в такое время, но возражать по телефону не стал.
Как только пробило ровно половину десятого, Леонид Львович сообщил, что пора собираться. В офисе еще оставалось несколько работников, в том числе заместитель Нечаева, а также несколько охранников, которые не поехали следить за Глазуновым. Сергей звонил нам буквально каждые пятнадцать минут. По его сведениям, Глазунов до сих пор находился у себя в офисе. Это было понятно, так как ему на окраину Ленинского района было ехать гораздо ближе, чем нам.
Леонид Львович предложил всем разместиться в его серебристом «Ауди», но бросить Шилова одного мы не решились. Нечаеву ехать в машине в одиночестве тоже не хотелось, поэтому он уговорил Валерия сесть к нему в салон. Таким образом, на встречу с Глазуновым направились две машины, которые, не отставая, следовали одна за другой.
Глава 10
По рекомендации Гурьева мы подъехали к пустырю с небольшим опозданием, когда на улицах уже стемнело. Пустырь был небольшим, но не захламленным, несмотря на то что находился на окраине города. Со всех сторон его окружали лесопосадки. Проехать на него не представлялось возможным — не было подъезда, поэтому мы остановились чуть в отдалении. Я беспокойно огляделась, но не заметила вблизи ни единой живой души, ни одной машины.
— Интересно, где же Глазунов? — нетерпеливо спросил Павлик, как только Шилов остановил свою «Волгу» вслед за нечаевским «Ауди».
Леонид Львович не торопился выходить из машины, заметив, что его пока никто не ждет. Мы с Пашкой тоже застыли на своих местах. Вокруг было тихо, и только иногда доносились звуки проезжающих по трассе автомобилей.
— Глазунова не будет! — радостно крикнул Леонид Львович, выходя из своего автомобиля. — Мне только что звонил Сергей. Дмитрий Вениаминович прямо с работы уехал к своей любовнице, как удалось выяснить моим охранникам. Они сейчас преспокойненько ужинают в каком-то ресторане.
— А зачем же тогда Глазунов пригласил вас сюда? — удивилась я.
— Значит, на встречу явится не он сам, а его представитель, — благоразумно предположил Гурьев.
— Может быть, — поддержал его Леонид Львович. — Только здесь вообще пока тихо и никого нет.
Я еще раз внимательно осмотрела пустырь, уже выйдя из автомобиля. А когда неожиданно зазвонил сотовый телефон Нечаева, даже вздрогнула.
— Да, да, я слушаю, — коротко ответил Леонид Львович, но затем его голос немного смягчился: — Да, дорогая… Да, я на окраине Ленинского района… Скоро буду! Жди… Что?
И тут произошло нечто невообразимое, и я испытала еще больший шок, чем на банкете Гузанова. В воздухе послышались пушечные взрывы, и в небо взмыло несколько фейерверков. Леонид Львович даже выронил телефон из рук от такой неожиданности. Огромные шары фейерверков поднимались над пустырем, раздуваясь до невообразимых размеров, а затем лопались. Мы стояли, задрав головы вверх. Я уже давно не видела такого шоу, поэтому была поражена красотой фейерверка. Пустырь попеременно освещался то красным, то синим, то желтым, то зеленым цветом. Красота была неописуемая, и я уже начала сомневаться в том, что все это организовал именно Глазунов для Леонида Львовича. Нечаев, опомнившись от неожиданности, наклонился и поднял свой мобильник.
— Машенька, что это такое? Не ты ли все это подстроила? — прокричал в трубку Леонид Львович, так как фейерверк все продолжался.
И тут в направлении пустыря двинулся кортеж машин, который приближался к тому месту, где мы остановили свои автомобили. Первая машина резко притормозила, практически рядом с нами. Дверь шикарного авто, марку которого я не разглядела, распахнулась, и из салона выпорхнула молоденькая женщина в длинном вечернем платье и туфлях на шпильке, но, несмотря на это, она подбежала к нам, точнее говоря, к Леониду Львовичу и угодила прямо в его объятия.