Крах Золотой Богини
Шрифт:
— Т'тарп, твои люди пойдут к этому месту и будут ждать, когда Ш'ленгел начнет главную атаку. Когда увидишь, как в ворота бросают первый факел, вступай в дело. Горолл, ты обходишь этой дорогой и делаешь столько шума, сколько сможешь…
Таким образом каждый узнал точно, что от него требуется. Наконец, Лландро двинулся к выходу и посмотрел на курящийся вулкан на западе.
— Через час, — объявил он, — солнце сядет в огонь С'ратрата. Быстро в порт, парни!
Илни тоже смотрела на дымящийся вулкан, наблюдая за ярким медным диском солнца, мерцающим сквозь вечные испарения С'ратрата. День почти закончился,
И варвар. Он удивил Илни, ворвавшись вот так и застав ее в мечтах перед зеркалом. Она не смогла скрыть притязаний и, видимо, оттолкнула его этим. Захваченная врасплох, она сказала что было на сердце. Задетая его отказом, она не думая ответила оружием, предназначенным защищать ее от нападе-лия. Он упал, совсем непохожий на бога, но как любой другой мужчина, вдохнувший эти пары. С отвращением она приказала убрать его.
Неужели вовсе нет никаких богов? Может быть, и Кронос просто человек? А ее собственное происхождение?.. Илни отказывалась думать об этом. Кажется, одна Йоларабас настоящая богиня. Казалось странным для верховной жрицы, что она не спросила у богини совета с самого начала. Но еще не поздно.
Богиня сидела непроницаемая, ее золотой живот был обещающе велик, золотые губы слегка улыбались, как и всегда, сколько помнила Илнй, золотые глаза смотрели куда-то вдаль.
Молитвенный занавес был на месте; Илни неторопливо ждала, когда просители закончат, затем села на кушетку, которую они освободили. Ей не нужен был посредник.
Без стыда она открыла свои страхи Йоларабас.
— Опасен ли этот человек, Форчун? — прошептала она. — Правда, что он послан Нодиесопом и поэтому носит эмблемы морского бога? Может ли он быть тем Мстителем, о котором я слышала? Почему Кронос боится его? Оскорбил ли Кронос богов? Я выше законов Р'кагна, но есть ли и для меня высший закон? Когда я была правительницей — я была законом. Но теперь могут ли меня заставить отвечать за мои собственные преступления? Этот Форчун — если он пришел от Нодиесопа, за кого он собирается мстить? За Катакана? За Норни? За Сэгею? Или это ты его послала, милая богиня? Будет ли он моей наградой или моим наказанием? Осмелюсь ли я снова увидеть его, или я должна приказать его убить? Йоларабас! Йоларабас! Дай мне какой-нибудь знак, чтобы я знала мой путь!
Илни подождала несколько минут, рассматривая мерцающего в свете заходящего солнца идола. Как всегда, богиня хранила молчание, давая холодное успокоение ее взволнованным слугам. Это божественное молчание возвеличивало божество и уменьшало людские страхи до размера, с каким обычным людям легче справиться. В своей вечной мудрости Йоларабас даст знак, который Илни должна распознать, что-то необычное еще случится.
В этом верховная жрица была уверена, ибо всегда так и было. Она скрытно вернулась в свои личные покои.
Еще раз из своего окна она посмотрела, как раскаленное медное солнце падает в огненное озеро. Двадцать лет назад она ждала на краю С'ратрата прибытия своего давно предсказанного соперника Кроноса. Это было самое подходящее место для
Илни приняла решение и отдернула занавеску своего стенного шкафа, чтобы взять самый теплый плащ.
Нож был быстр и остер. Он вошел под ребра и пронзил сердце. Она умерла без звука, красота осталась невредимой, за исключением маленькой дырочки, через которую вышло совсем немного крови.
Напавший вытер нож о занавеску и оставил тело нетронутым.
Глава 6
ХОРОШИЙ МЯТЕЖ — УЖЕ РАЗВЛЕЧЕНИЕ
Сознание возвращалось медленно. Сначала это была путаница противоположных ощущений — мягко, тепло, холодно, освежающе. На лице он почувствовал влагу. Язык его был словно ватный. Он попытался снова провалиться в уютную темноту, но она не позволила.
Форчун открыл глаза и увидел гранитные утесы. Нет, — это оказались окованные медью раковины. И тут над ним склонилась Норни: Он попытался подняться, но не смог.
Она положила его голову к себе на колени:
— Как ты себя чувствуешь, мой господин?
— Неплохо. Где мы? В храме?
Комната была маленькой, что-то около двух с половиной метров в длину и ширину, с массивной деревянной дверью, без окон. Тусклый наружный свет еле пробивался сквозь небольшие отверстия в двери. Мебели не было. Он лежал на полу, головой на коленях Норни.
— Это камера наказаний, — сообщила ему девушка. — Сестер иногда запирают здесь, чтобы они поразмыслили о совершенных ошибках.
— В каждой организации, полагаю, есть за что наказывать. Как давно я здесь?
Его разум прояснился, но язык все еще казался слишком тяжелым.
— Не больше часа, господин. Меня удивило, что ты пришел в себя так быстро.
— Здоровый образ жизни, — объяснил он. — Почему верховная жрица забрала тебя из тюрьмы Р'кагна?
— Может, она думала, что я могу быть ей полезной. Она только посмотрела на меня, а потом приказала запереть здесь.
— Она на тебя очень похожа, — сказал Форчун. Норни улыбнулась:
— Об этом мне говорили. Не знаю, откуда такое сходство.
Конечно, откуда ей знать, как она выглядит. Даже зеркало Илни, без сомнения самое лучшее в царстве, искажало лица.
— Так, значит, это Илни отравила тебя, — угадала девушка. — Слава Нодиесопу! Я боялась, что тебя убьют в таверне, против тебя было столько мечей.
Он быстро рассказал ей, как сбежал из тюрьмы и попал в храм, где встретился с Илни.
— …А потом я потерял сознание. А очнувшись, обнаружил, что лежу здесь головой на твоих коленях. Могучее вещество.
Норни кивнула:
— Это единственное оружие, разрешенное сестрам. Они зовут это жидким сном.
— В следующий раз, — сказал он, — я буду внимательнее.
Наконец он сел, взглянул на дверь и прикинул, как взяться за дело. Его резак справился бы с этим, но это заняло бы время, поскольку дерево не очень хороший проводник тепла: вместо того чтобы плавиться, оно будет гореть и, конечно, даст достаточно дыма, чтобы обеспечить им с другой стороны встречающую делегацию. Идеальным был бы его ручной лазерный пистолет, но он остался в машине времени. Из его оставшихся пяти таблеток три были предназначены для быстрого удаления препятствий, но не бесшумного. Если Илни поставила снаружи стражника, взрыв парализует его достаточно надолго, чтобы беглецы нашли себе меч или, в худшем случае, целую капсулу жидкого сна.