Красавица и Босс
Шрифт:
— Я не могу так, — я качаю головой.
Мне надо срочно встать с кровати. Я уже чувствую, как в груди зреет истерика. Еще чуть и она выплеснется неконтролируемым потоком.
— Можешь, — Бьерн придавливает меня уверенным голосом, а потом собственным телом.
Он наваливается на меня, разводя коленом мои ноги. Матрас прогибается под его массивным весом, я проваливаюсь глубже, почти что в бездну… Меня обжигает его каменное тело, а мужские выдохи действуют как ток. Только разряд зашкаливает, он мучает меня, а не возбуждает.
— Хватит ломать комедию, — произносит Бьерн, касаясь губами
Он снова усмехается, а его ладони дергают мою майку наверх. Я выбрасываю руку наверх и со всей силы прикладываю его по щеке. Я отворачиваюсь, закапываясь лицом в подушку. Прячусь, потому что чувствую, что больше не могу сдерживать слезы. Меня прорывает, я перестаю понимать где я и с кем, всё смешивается, прошлое и сегодня, и мне становится тесно в груди. Как будто вокруг одни осколки, мои слезы и заикающиеся выдохи, мои воспоминания и те мгновения, которые я так надеялась оставить в Москве.
Рык Бьерна возвращает меня в реальность. Он встряхивает меня, наши взгляды вдруг пересекаются и в нем неожиданно потухает вся злоба. Я буквально вижу, как его огненные эмоции превращаются в пепел.
— Ты дрожишь, — кидает он. — По-настоящему…
— А как я могу еще дрожать? Ты пугаешь меня, Бьерн.
Я снова отворачиваюсь. Пытаюсь выползти из-под него, но тело едва слушается меня. Кажется, я до сих пор плачу. Какое-то безумие, я не могу принять всё то, что сейчас происходит, и даже зажмуриваюсь, чтобы не видеть лица Хансена.
Я хочу исчезнуть.
Просто раствориться в воздухе.
До этого я мечтала спрятаться ото всех, но теперь мне кажется этого мало. Надо самой превратиться в пепел.
— Бросай это, Валентина, — хрипит он, обхватывая пальцами мой подбородок и заставляя вновь посмотреть на себя. — Расскажи мне правду. Как есть.
Он подтягивает одеяло, чтобы укрыть мое тело. В его сильных ладонях снова деликатность, а по глазам видно, что я напугала его. Или шокировала, он протрезвел за несколько мгновений и снова напоминает того Бьерна, рядом с которым я не боялась остаться наедине. В плечо которого уткнулась в первый же день, задремав в вертолете.
— Говори, — нажимает он.
Бьерн проводит шершавыми подушечками по моим щекам, собирая слезы.
Глава 10
Бьерн
— Я сбежала из института, — Валентина запиналась после каждого слога, будто кто-то держал ее за горло. — Я не могла там оставаться… Мне было страшно и больно. Я не знаю, как объяснить. Наверное, мама права и я слабачка, я сломалась при первой же трудности.
— Стоп.
Ее пришлось остановить. Девушка путалась, заговаривалась, из-за эмоций ее русский акцент усилился. Бьерн едва понимал ее, но остро чувствовал, что должен понять каждое слово. Это было по-настоящему важно.
— Ты училась в Москве? — он решил задавать вопросы, чтобы помочь ей.
Он на время выбросил из головы все факты, которые узнал от друга из Осло. Хансен хотел выслушать ее, он не мог ничего поделать и верил Валентине, когда
— Да, я сбежала из дома и поступила в хороший вуз, — она закивала. — Мама хотела, чтобы я училась в Англии. Она уже подготовила документы и выбрала, где я буду жить. Она всегда всё выбирала за меня, я дружила только с теми девочками, которых одобрила она. Носила одежду, которую выбрала она. Я не преувеличивала, так было на самом деле. Я просто устала, я не могла больше подчиняться ей.
— Твоя мама богата?
— Да, она известный юрист. Она родила меня для себя, она всегда так говорила.
Девчонка была совершенно безоружна сейчас. Говорила правду, оглушенная его грубостью и вызывающей силой. У Бьерна сводило скулы, он ощущал ее затравленную дрожь на собственном теле. Он помог ей опуститься на подушку, взбил ту и прислонил к стенке.
— Что случилось в институте?
Она дернулась. Бьерну пришлось придержать ее за плечи, чтобы она не ударилась об стену.
— Тише, — прошептал он, запуская ладонь в ее волосы. — Тебе нужно кому-то сказать…
— Моя мама оказалась права, — Валентина обреченно улыбается. — В этом мире всё решают деньги. Я попала в группу с детьми богатых родителей. Думала, что у меня получилось подружиться с ними, хотя я не рассказывала, кто моя мама. Я как дурочка поверила, что статус не имеет никакого значения, главное, какой я человек… Все эти наивные глупости.
Валентина до скрипа схватила край подушки. Бьерн положил ладонь на ее пальцы, чтобы она не поранилась.
— Была вечеринка в доме одного парня, — она сглотнула и резковато облизала губы. — Было весело, а потом Игорь, так звали главного в их компании, позвал меня в другую комнату и сказал, что я должна раздеться.
Бьерн думал, что был зол час назад. Но настоящая опаляющая ярость накрыла его сейчас. От ее слов слабым голосом, от судорожного дыхания и от той противной картинки, которая родилась в его мозгу после ее признания, помутнело перед глазами. Хотелось крови, причем хотелось добиться ее голыми руками.
— Он сказал, что за вход в круг избранных надо платить. И коль у меня нет денег, я могу заплатить ему другим способом. Он попытался изнасиловать меня, я отбилась, но он снял приставания на сотовый и слил ее в нашу группу. Представил всё так, будто я согласилась лечь с ним за деньги.
Он видел эту запись. Не всю, но скриншоты ему прислал приятель.
— Поэтому тебя взяли на эту работу. Из-за записи, — произнес Бьерн.
— Я не понимаю…
— Тебя прислали сюда, чтобы подставить меня. Мой бизнес хотят отжать, кто-то перекупил пару людей в West Security, чтобы саботировать мою работу. А чтобы добить меня окончательно, решили испортить мою репутацию.
Валентина робко обернулась, посмотрев в его глаза.
— Как?
— Тебя представят эскортницей. Я взял с собой любовницу без образования, которой нарисовал липовый медицинский диплом, дал ей должность и наплевал на безопасность других членов команды. Меня могут месяц полоскать в новостях, представляя озабоченным уродом. После такого никто не будет слушать моих доводов, а мою фирму можно спокойно пустить с молотка.