Красавица и чудовище

Бигси Анна

Спустился и, кивнув тренеру, сел рядом с Женей.

— Привет.

— Здравствуйте, — невесело вздохнул мальчик и пожал протянутую руку.

— Что с тобой случилось?

— Нормально все.

— Я наблюдал за тренировкой. Ты отработал, мягко говоря, не очень, — между делом заметил Алекс, дав понять, что такой ответ его не устроил.

— Нормально, — упрямо повторил мальчик и шмыгнул носом, едва сдерживая подступившие слезы.

— Ладно, тренеру ты боишься сказать, но мне-то можно, мы ж друзья, — Гилберт

ободряюще улыбнулся.

Он не был силен в дипломатии, не было у него и опыта в общении с детьми, поэтому вел себя так, как подсказывало ему сердце. Просто искренне переживал и хотел помочь, поддержать.

— Правда?

— Да.

Несколько секунд Женя раздумывал над его словами, но все же решился рассказать правду.

— Ноги болят.

— Почему? Может, шнурки затянул слишком сильно?

— Нет, — отозвался он и, грустно вздохнув, продолжил: — Коньки маленькие, жмут сильно.

Алекс не сразу сообразил, что тот имеет в виду, а когда наконец понял, удивленно воскликнул:

— А зачем ты их тогда надел?

— Других нет… Только тренеру не говори, а то не допустит до тренировки, — робко попросил Женя.

— Не скажу, — пообещал Гилберт. — Почему ты родителям не расскажешь? — задал вполне логичный вопрос.

— Я говорил, но у мамы пока нет денег…

— А папа?

— Папа против хоккея. Говорит, лучше играть в шахматы.

Мальчик честно, с детской непосредственностью делился своими взрослыми проблемами. Ни на что не надеялся, просто рассказал другу, и ему стало легче.

Гилберт задумался. Все это не укладывалось в голове: как родители могут так безразлично относиться к своему ребенку? Несколько раз глубоко вдохнув, он попытался подобрать слова, чтобы подробнее разобраться в ситуации.

— Интересная позиция… а сам ты что думаешь? Нравится хоккей?

— Да, это круто!

— Ну и отлично. А проблему твою решим.

— Как?

— Например, я могу дать тебе деньги, и ты купишь себе новые коньки, — Алекс без задней мысли предложил самый оптимальный, на его взгляд, вариант, но Женя нахмурился и отрицательно покачал головой.

— Нет. Мама говорит, нельзя брать деньги просто так. Их нужно честно зарабатывать.

— Какая умная у тебя мама, — саркастично произнес Гилберт. А про себя подумал: «Интересно, много она назарабатывала?»

— Я могу купить коньки и тебе подарить, это же не деньги.

— Нет, — Женя решительно отверг еще один идеальный вариант.

Мозг Гилберта вскипал от переполнявших его мыслей. Он уже настроился помочь мальчику во что бы то ни стало и не намерен был отступать. Только как это сделать, пока не мог придумать. Он уважал Женины чувства, ему импонировал такой серьезный подход к делу, но все это не решало возникшие сложности.

Казалось, ситуация уже обречена на провал, как вдруг блестящая идея прояснила сознание.

— Хорошо.

Тогда я могу предложить тебе заработать деньги.

— Как? — глаза мальчика загорелись неподдельным интересом.

— Пока не знаю, но обязательно что-нибудь придумаю, — заверил его Алекс и протянул руку, чтобы скрепить их договор.

— Хорошо, — радостно воскликнул Женя и пожал его ладонь.

— А пока скажи мне, какой у тебя размер ноги?

— Тридцать седьмой, а зачем это?

— Дома посмотрю. Может, остались мои детские коньки.

— Ты играл в хоккей?

— Конечно, играл, — Гилберт добродушно улыбнулся и встал. — Ладно, я пойду, загляни ко мне завтра.

— Спасибо.

— Пока не за что.

— Женька! — Гилберт услышал взволнованный голос Красновой и в ту же секунду забыл, как дышать. Повернулся к ней лицом и заглянул в полные тревоги глаза. «Узнала», — мгновенно пронеслось в голове, и мир треснул, погребая его гениальный план под острыми осколками. Рассеченное сердце громко стучало в груди, выдавая внезапно нахлынувшее волнение.

Алекс нервно сглотнул и непроизвольно сжал кулаки. Растерялся, не знал, как теперь себя вести, как смотреть ей в глаза и что говорить. Былая уверенность в своих силах вмиг испарилась — Гилберт без труда мог справиться с Лизой, но Царев вряд ли был на это способен.

Как в замедленной съемке, Краснова подошла к скамейке и, не обратив на Алекса никакого внимания, присела рядом с Женей.

— Что с тобой? Почему ты не на льду?

Лиза испугалась не на шутку, в голове возникали мысли одна страшнее другой — упал, получил травму…

— Мам, ну перестань, — недовольно проворчал мальчик, вырываясь из чрезмерной опеки матери. — Все со мной хорошо.

— Мам? — Алекс опешил, отчего голос заметно охрип.

В сознании сработала бомба, едва не сбив его с ног взрывной волной. Он переводил взгляд с Лизы на Женю и обратно, пытаясь найти общие черты, но тщетно — они мало походили на родственников. Если бы он заметил хоть какое-то сходство, то непременно бы догадался, а сейчас чувствовал себя обманутым. И почему он раньше не удосужился посмотреть фотографии? Почему не спросил хотя бы фамилию у этого мальчика? Как позволил себе расслабиться настолько, что оказался в тупике?

— Что вас так удивляет? — раздраженно поинтересовалась Краснова.

— Да нет, ничего, — Гилберт равнодушно пожал плечами, но не сдержался от едкого замечания. — Если вы так и будете сюсюкаться с мальчиком, то лучше сразу отдайте его в балет.

Лиза вскипела мгновенно. Могла стерпеть все что угодно, но, когда дело касалось сына, ее было не остановить. Отбросив страхи и сомнения, она всегда рьяно, подобно львице, бросалась на его защиту.

— Что лучше, я знаю сама. Мой сын будет заниматься хоккеем! Тем более, вас это совершенно не касается.