Красавица и чудовище
Шрифт:
— Все хорошо? Можем наконец ехать?
— Да. Извините за беспокойство.
Краснова потупила взгляд и направилась к автомобилю.
Гилберт слишком поздно заметил рокировку Элис и заскрипел зубами от раздражения — такой выходки он не ожидал. Целый час ехать с Лизой рядом, видеть ее, ощущать, но не иметь возможности дотронуться. Смерив Брукс убийственным взглядом, он сел на свое место и, увидев, как Краснова дрожит, прибавил обогрев в салоне.
Машина плавно двигалась по шоссе. Лиза довольно быстро пришла в себя, кожу приятно покалывало от перепада температур. Едва
Закусив губу от досады, Краснова закрыла глаза в надежде немного поспать и практически сразу провалилась в пучину грез. Воображение, издеваясь, рисовало различные картинки, яркие и насыщенные.
Царев… Как и прежде, ей снился он, его сильные руки, надежно сжимавшие ее в объятиях. Шумное дыхание, согревавшее изнутри, и легкие, почти невесомые поцелуи в шею. Она сомкнула веки от удовольствия, вдохнула его неповторимый запах и прижалась всем телом к мощному торсу. Эта близость дурманила рассудок, непреодолимо захотелось ощутить сладкий вкус его губ. Лиза чуть отстранилась, подняла голову. И этот самый момент готова была закричать от ужаса. Перед ней стоял вовсе не Царев — она отчетливо видела лицо Гилберта.
Всю дорогу, игнорируя насмешливый взгляд Элис, Алекс исподтишка наблюдал за Лизой. Нежный румянец окрасил ее щеки, она совсем расслабилась и уснула. Такая милая и трогательная, как маленькая девочка. Грудь мерно вздымалась во сне, а на шее торопливо билась крохотная жилка. Ему потребовалось немало сил, чтобы не поддаться желанию дотронуться до нее. Скулы сводило от напряжения, Гилберт пытался концентрироваться на дороге, но безуспешно, все равно отвлекался на нее.
Заметил он и кольцо на безымянном пальце, тугое, будто вросшее в кожу. Нервно сглотнул, чтобы подавить волну гнева, зародившуюся в душе. Кольцо отрезвило, как клеймо, напомнило о том, что Лиза — чужая женщина, чужая жена. Предала его ради этого чертового кольца. Взгляд налился кровью, стал свирепым, а зверь, живший внутри, уже плохо поддавался контролю.
— Алекс, все в порядке? — голос Элис, мягкий и родной, заставил опомниться от наваждения. Нежные прикосновения к голове и плечам немного расслабили, и он смог наконец взять себя в руки, направить мысли в нужное русло.
— Да, спасибо.
Брукс хорошо его знала и с легкостью улавливала перемену в настроении. Он доверял ей, слепо и безоговорочно, но она никогда не пользовалась этим в корыстных целях, всегда честно пыталась помочь. Видела, как остро он реагировал на все, что связано с Красновой, пусть и не показывал это внешне. Гилберт просто терял голову, и Элис приходилось самой рулить ситуацией, держать все под строгим, неусыпным контролем.
***
Удобно разместившись на вип-трибуне, Гилберт со своей помощницей Элис наблюдали за матчем.
Второй период подходил к концу. На льду разворачивалась нешуточная баталия, но ХК «Дзержинск» проигрывал со счетом один-три. Алекс всеми силами пытался сконцентрироваться на хоккее, подмечал ошибки в игре своей команды: огрехи в обороне, почти полное отсутствие позиционных атак, неточные передачи. Делал пометки в блокноте, но постоянно терял нить, отвлекаясь на Лизу.
Она как ни в чем не бывало сидела на скамейке и внимательно следила за перемещением игроков. Гилберта раздражала собственная несобранность — он привык оставлять все посторонние мысли и эмоции за пределами льда, но сегодня никак не мог сосредоточиться. Одного взгляда небесно-голубых глаз было достаточно, чтобы напрочь вывести его из равновесия.
Прозвучала сирена, извещающая о завершении периода, и команды отправились на перерыв. Алекс мельком просмотрел свои записи и тоже встал.
— Ты куда? — насмешливо поинтересовалась Элис.
— К тренеру схожу, поделюсь идеями.
— Откуда они у тебя взялись, если ты на лед-то не смотрел? — она даже не пыталась скрыть сарказм в голосе.
— В смысле?
— В прямом, на трибунах-то поинтереснее будет…
— Эль, прекращай, — злобно прищурившись, предупредил Гилберт и, не оборачиваясь, вышел в коридор.
Знал, что Брукс права, но от этого легче не становилось. Он попросту не понимал, что вообще происходит: все установки, все выработанные годами принципы летели к чертям. С этим срочно нужно было что-то делать. Для начала глубоко вдохнуть, собрать волю в кулак, привести мысли в порядок и вернуться в изначальное состояние. Ведь ненависть и злость никуда не делись из его сердца — Алекс всего-навсего не рассчитал силы и, как неопытный мальчишка, вновь попал под обаяние голубоглазой ведьмы.
***
Краснова умылась холодной водой, но облегчение это не принесло. Слабость и головокружение все нарастали. Она, как могла, успокаивала себя тем, что осталось продержаться всего двадцать минут и дорогу до дома, а дальше два выходных, за которые можно успеть прийти в норму.
Закрыв воду, взглянула на часы — до начала третьего периода осталось пять минут. Несколько глубоких вдохов, и она вышла в коридор. Руки сковал мелкий тремор, а на спине то и дело выступали капельки холодного пота. Краснова неуверенно шла вперед, время от времени останавливаясь, чтобы перевести дух, и старалась держаться ближе к стене.
Алекс пообщался с главным тренером, внес несколько предложений относительно стиля игры команды и уже возвращался на свою трибуну, когда увидел ее.
Раздражение с новой силой прокатило по его телу — Лиза, как специально, постоянно напоминала о себе. Полный решимости пройти мимо, он сделал несколько шагов в сторону, но краем глаза неосознанно следил за ней, и что-то в ее движениях заставило его насторожиться. Шумно выдохнув, Гилберт мысленно отругал себя за очередную уступку, однако все же сменил направление и подошел к Лизе.