Красавица и чудовище
Шрифт:
Девушка пошевелилась, рука беспомощно зашарила по кровати. Искала его. Мужчина почувствовал стеснение в груди, подошел и лег рядом, забирая ее в объятия. Даша свернулась клубочком, а его почему-то прошило внезапным предчувствием. Что он может потерять ее. Если…
Потом просто закрыл глаза. Пусть все идет как идет.
***
У Глеба был кошмар.
Проснулся на рассвете в холодном поту. Долго приходил в себя, нервно сглатывал, зажмурившись и медленно осознавая, что это сон.
Даша спала, стянув на себя все покрывало. Скукожилась – в спальне было прохладно. Встал, закрыл окно, набросил на нее мягкий шерстяной плед. Потом долго стоял, приходя в себя и обретая спокойствие. Смотрел на нее.
Что ж за чудо такое судьба послала ему в подарок… Теперь из-под пледа выглядывали только пушистые русые волосы да еще тонкие пальчики правой руки. Словно почувствовав на себе взгляд, она потянулась во сне. Забавная, точно котенок. Волосы разметались по подушке.
Пусть поспит. А ему уже не заснуть.
Кошмар был из прошлой жизни. Из той ее части, которую Глебу хотелось навсегда забыть. Там, в той жизни, оставил он половину себя, а вынес… Вынес то, что вынес. И теперь это его часть.
Он тихо оделся, надо было пойти посмотреть, как там дела у Марты. Его слегка мучила совесть: бросил, бедную, на произвол судьбы прямо в лапы мелкого невоспитанного кота.
Картина, увиденная им, умилила. Многострадальная собака в изнеможении спала на коврике в холле, а наглый Брут у нее на голове. И хвост свесил прямо на нос. Глеб не удержался от смеха.
Марта отреагировала тут же. Проснулась, приоткрыла один глаз и уставилась укоризненным взором, всем своим видом говоря: «На кого ж ты меня покинул, хозяин? На этого изверга?»
А изверг продолжал мирно спать, как ни в чем не бывало. Глеб сжалился над собакой, мотнул ей головой:
– Гуляй.
Видать, здорово натерпелась. Марта с видимым облегчением стала аккуратно вылезать из-под Брута и… В этот момент кот дернулся во сне. Марта застыла, втянув голову в плечи. Глеб не выдержал, беззвучно расхохотался.
– Иди, моя очередь пасти это чудовище.
Марта буквально просияла и, шумно выдохнув от облегчения, умчалась во двор. Глеб склонился над спящим котенком, потыкал его пальцем:
– Ну, и как ты? Просыпаться не собираешься? Пошли готовить завтрак.
Просыпаться он явно не собирался. Взяв теплое тельце на руки, Глеб прижал его к груди и понес в кухню. Ибо оставлять это сокровище без присмотра никак нельзя, того и гляди обнаружишь сюрпризы в самом неожиданном месте. Все-таки котенок еще совсем маленький.
Устроил Брута на столе, на старом махровом полотенце, тот так и продолжал дрыхнуть. Судя по всему, ему снилось что-то такое кошачье, потому что во сне уморительно перебирал лапками, словно куда-то бежал.
Стало совсем светло. Глеб немного постоял, глядя в окно. Надо чем-то заняться, хотя бы приготовить завтрак. Скоро проснется Даша.
Знать бы еще, что готовит сегодняшний день.
Таких внезапных скачков в его личной жизни раньше не бывало.
Мужчина еще не свыкся с новой мыслью, что теперь он несет за эту девочку ответственность. Однако нельзя сказать, что это неприятно. Неожиданно только. Все планы разом придется переменить. Глебу вдруг сделалось невероятно тоскливо. Это длилось всего мгновение, и к Даше не имело никакого отношения. Просто предчувствие.
Просто прошлое мрачной вспышкой мелькнуло в памяти, предупреждением, что счастье может оказаться обманкой. Или хуже того. Он оперся руками о стол, выдохнул, потом повернулся, закрыв глаза. Все будет хорошо.
***
Проснуться утром одной в чужой постели и долго силиться понять, как здесь оказалась. А потом вспомнить – и чуть не сдохнуть со стыда.
Ох, что она вчера тут вытворяла…
Как хорошо, что Глеба сейчас нет рядом!
Хотя, наверное, куда приятнее было бы проснуться в его объятиях.
Тут же дала себе ментальную затрещину. Совсем мозги последние растеряла. Честно говоря, Даша не знала, как будет смотреть Глебу в глаза. И как он к ней теперь отнесется? Вчера ночью было так хорошо…
Но это было вчера.
А сегодня, при свете дня, Даша не могла найти оправдания своему поведению. Не иначе как умом тронулась. И только собиралась встать и разыскать свою одежду, как дверь в спальню открылась.
Вошел Глеб, вместе с ним забежал Брут и деловито засеменил к кровати, задрав пушистый хвостик. Даша и ужасно обрадовалась, и чуть не провалилась сквозь землю от смущения. Покраснела. А кот уже взобрался на постель и теперь уверенно лез к ней, утопая в пледе по самое пузико.
Смотреть на Глеба Даша стеснялась, боязно было увидеть в его глазах холод и осуждение. Он подошел сам. Опустился рядом с ней на кровать, коснулся рукой ее подбородка. Дашу еще больше залило краской, сбилось дыхание.
– Посмотри на меня, – тот же ровный тон, по нему не определить, в каком настроении хозяин.
– Даша, – уже требовательно.
Подняла глаза. Глеб неуловимо улыбался.
Не осуждает. У нее отлегло от сердца.
– Вставай, – услышала она. – Иди мойся, а потом завтракать. И знакомиться.
Так и осталась с открытым ртом. Видимо, замешательство на Дашином лице позабавило мужчину. Он провел большим пальцем по ее полуоткрытым губам, вызвав короткий вздох. Легкое касание повторилась, пальцы погладили щеку и подбородок. Вслед за его пальцами сладкий огонь разливался по коже. Глаза сомкнулись, на мгновение она снова очутилась в его власти.
Откуда-то издали услышала, как Глеб повторил:
– Вставай, девочка.
Потом отошел к окну, щадя ее смущение, и отвернулся.
<