Красавица и Чудовище

Шигина Валентина

Любимов продолжал нашептывать девушки признания в любви, слова прощения и оскорбления в свой адрес.

— Девочка моя, очнись! — молодой человек покрывал лицо Василисы поцелуями. — Я так тебя люблю! И не хочу тебя терять. Прости меня, прости, прости.

* * *

Очнулась я отчего-то соленого на моих губах. Я машинально слизнула соленые капельки языком и поняла, что это… слезы? Я же не плакала! Откуда они тогда? Вскоре я услышала неясное бормотание у себя над ухом. Вскоре вместо бормотаний появились фразы о любви, прощение.

Что

вообще происходит? И почему так голова сильно болит? Я открыла глаза и увидела лицо Андрея. Неужели это был не сон и Игорь, правда, меня нашел?

— Васька? — Любимов увидел, что я очнулась. — Милая, прости меня! Василиса, я так виноват перед тобой! Я боялся, что с тобой что-то случится, и я больше тебя не увижу. Васенька, милая, прости меня! Прости, прости!

Я с недоумением смотрела на парня и до меня, наконец, дошло, откуда были эти соленые капли на губах.

Глава двадцатая

Этой ночью

Когда я открыла глаза, то не сразу поняла, где нахожусь. Обстановка одновременно казалась знакомой и чужой. Темно-синие портьеры, закрывающие окно, создавали приятный полумрак и не давали узнать, что сейчас на улице — день или ночь.

Мое тело напоминало мне медузу. Почему? Да потому что я так же расплылась по кровати, как медуза по морскому берегу. Низ живота немного потягивал, губы горели, да и кожа в некоторых местах тоже. Кажется, чего-то не хватает. Чего именно? Когда я заглянула под одеяло, то быстро поняла, чего же мне так не хватало. На мне нет одежды! Даже нижнего белья нет! Я повернулась на другой бок и увидела Андрея, которого до пояса скрывало одеяло. Правая рука была перевязана. Я позволила себе посмотреть, что же под одеялом. А под ним… ничего! Что вчера было? Неужели мы…? Я думала, что это прекрасный сон, но глянув на пол, где лежало мое полотенце, поняла — это не сон. На миг прикрыла глаза, прокручивая в голове вчерашние события.

Когда я пришла в себя, то увидела Андрея. На щеках парня были мокрые дорожки, они-то и привели меня в себя.

— Васька! — парень прижал меня к себе еще крепче. — Ты очнулась! Я так напугался за тебя! Василиса, прости меня, я так виноват перед тобой. Прости меня, родная! Как ты себя чувствуешь?

— Бывало и лучше, — ответила я и поморщилась. — Голова болит.

— Пойдем домой? — предложил Андрей.

Он меня теперь спрашивать начал? Что с ним? Это вроде я головой ударилась, а не он. А с ним вообще все в порядке? Я оглядела молодого человека и увидела на куртке кровь.

— С тобой все в порядке. Он ранил тебя? — напугалась я. Этот маньяк ведь на многое способен.

— Со мной все хорошо, — Любимов легко поцеловал в нос и поднял меня.

Сколько я не утверждала, что сама могу дойти, Андрей отпускать меня не хотел. А он герой! Раненый, а не сдается. Только по лицу видно, что ему все же больно.

— Отпусти меня, пожалуйста, — вновь попросила я. — Со мной все в порядке, правда.

Андрей все же меня послушался, но далеко от себя

не отпускал. По пути до дома, его дома мне пришлось рассказать историю знакомства с Игорем. Парню эта история совершенно не нравилась и он постоянно морщился. А может ему просто больно? Вот же Игорь — сукин сын! Опять сбежал! Как же так? Неужели он так и окажется безнаказанным? Где справедливость? И в этот раз ему помешала сделать свое грязное дело собака. Я не Андрея имею в виду.

Всю дорогу я со страхом косилась на псину. Бывают же такие огромные ротвейлеры. Не знаю почему, но этот зверь мне напоминает Аидовых псов. Теперь помимо высоты, я еще и собак буду бояться. По крайней мере, больших. Вон у этой, как слюни текут — голодная, наверное. Помню, когда мне было лет шесть, у наших соседей раньше была собачка, правда маленькая. Вот только лаяла она так громко, что от страха поджилки тряслись. А когда она пропала — искренне этому порадовалась. Я не такая уж и злюка, просто в подъезд заходить было страшно.

— Ричард, заходи! — крикнул Любимов псине, которая начала что-то вынюхивать.

Может, зря на собачку бочку гоню? Жизнь нам спасла. Ведь если бы не она, то Игорь разобрался с Андреем, а потом и за меня принялся. Вот же сволочь! Знаете, в этот раз было не так страшно, как полгода назад. Может потому что я больше за Любимова волновалась, чем за себя?

Мы, молча, зашли в лифт. Только молодой человек совершенно не хотел выпускать мою руку из своей. Боится, что и в лифте смогу себе приключения найти?

— Прошу, — Андрей открыл передо мной дверь, чтобы я первая зашла в квартиру. С грустным вздохом пришлось подчиниться. В этот дом я уже захожу, как в свой собственный. — Тебе что-то нужно?

— Анальгин, — я приложила руку к голове, — и душ.

Запив таблетку водой, я направилась в душ. Не шевелясь, я стояла под упругими струями воды. Головная боль потихоньку уходила. Как же я устала. Хочется сейчас лечь и уснуть, чтобы на утро не помнить случившегося.

Когда я выключила воду, то поняла, что неплохо было бы одежду у парня попросить. Ну не в полотенце же мне к нему выходить? Ладно, попробуем! Надеюсь, после того, что случилось, Андрей постыдится ко мне приставать.

На цыпочках я дошла до комнаты парня, и уже рот открыла, чтобы про одежду спросить, но так и застыла. Любимов стоял спиной ко мне спиной, обнаженный по пояс и пытался обработать перекисью две раны на руке. Были слышны тихие ругательства, и я решила вмешаться. Он же мне жизнь спас. Даже прощения попросил.

— Тебе помочь? — тихо спросила я, дотрагиваясь ладонью до обнаженной спины. Ммм… мне самой ощущения понравились. Парень чуть вздрогнул и сказал:

— Да, — Андрей оглядел меня с ног до головы. Ладно, хоть слюну не пустил. — Только тебе нужно оденься для начала.

— Оденусь, — кивнула я, оглядывая два не очень глубоких пореза. — Только помогу тебе. Больно?

Молодой человек поморщился и отрицательно помотал головой. Я взяла из аптечки, расположившейся на столе, вату, намазала мазью и приложила к ранам.