Красавица и шпион
Шрифт:
– Ну вот, деточка, теперь нам хотя бы хорошо видно друг друга, и холод нам не грозит, – сказала тетя, удобно устраивая свои круглые бока на кушетке. – Будешь вышивать? Или почитаешь вслух, пока я кончаю шарф?
– Какие книги вы любите, тетя Франсис?
– Ах, деточка, исключительно романы, всякого рода. Особенно страшные истории.
– Правда? – Сама Сюзанна прежде вела активную светскую жизнь, долго спала, и времени на чтение у нее не оставалось. Но страшные истории не оставили ее равнодушной. – И о чем же в них пишут?
– В них обязательно
– Вы были замужем, тетя Франсис? – осторожно спросила Сюзанна, надеясь, что вопрос не слишком болезненный. Может быть, тетя Франсис сама некогда познала любовь без взаимности, полагая теперь, что и Сюзанна страдает от нее?
– Была ли я замужем? – Тетя весело хлопнула себя по колену. – Боже мой, деточка, какое у тебя настороженное лицо! Конечно, была, и по-настоящему. Я похоронила трех мужей, Сюзанна. Последнего так всего год назад. Какое-то время мне даже нравилось иметь этот домик в своем полном распоряжении, но зимними вечерами становится немного грустно. Я подумывала подыскать себе нового мужа, но поняла, что в моем возрасте романы мисс Остен – это все, что мне нужно. И придется тебе с этим смириться. – Она подмигнула Сюзанне и защелкала спицами. – Может быть, возьмешь свое вышиванье и поболтаешь со мной, деточка? Или почитаешь вслух?
– Можно сделать и то, и другое. Почитать и поболтать.
– У нас впереди еще множество вечеров, Сюзанна. Но сегодня тебе, может быть, стоит, чтобы отвлечься, почитать какую-нибудь интересную книжку.
Слова «впереди еще множество вечеров» прозвучали словно весть о приближении вражеской армии.
Тетушка рассуждала о том, чтобы подыскать себе мужа, так, словно мужей приобретают в лавке модистки. Потребуется не один такой вечер, чтобы обсудить всех ее мужей.
– Хорошо. Какой ваш любимый роман?
– Э-э... Пожалуй, лучше начать с «Гордости и предубеждения». Если мистер Дарси не заставит тебя забыть того молодого глупца, которого ты оставила в своем прошлом, деточка, обещаю съесть свое вязанье.
По тетиным словам, книги мисс Остен забавны и романтичны. Почему же вдруг ей ни с того ни с сего вспомнился виконт? Должно быть, потому, что он забавен... Хотя иногда страшно раздражает. Но вот насчет романтичности... Только не в том духе, в каком был романтичен Дуглас – обаятельный, любезный и продуманно изящный! Но взгляд виконта почему-то более интимный, физически ощутимый, чем тот единственный поцелуй, которым она обменялась с Дугласом... Романтизм виконта совсем другого толка.
Сюзанна вспомнила вырезанное на дереве сердце... Впрочем, ей даже не нужно было вспоминать – это сердце неизгладимо отпечаталось в ее памяти.
Сюзанна открыла «Гордость и предубеждение» и прочла первое предложение про себя: «Является общепризнанным фактом, что одинокий богатый мужчина непременно стремится найти себе жену».
Она моргнула. Сказано, однако, с изрядной долей иронии. Неплохо для начала. Она прочла фразу вслух, потом следующую, потом еще одну, а тетушка пощелкивала спицами и время от времени хихикала. У тетушки была привычка слегка взбрыкивать ногами всякий раз, когда что-то казалось ей смешным. Когда Сюзанна читала особенно колкую фразу, то краем глаза видела, как тетушкины ноги взмывают над полом.
Незаметно для себя она прочла больше двадцати страниц. Фитили в лампах почти догорели, вечер кончился.
Сюзанна не могла сказать, что он прошел слишком скучно.
Ей предстояли еще дюжины, дюжины и дюжины дюжин подобных вечеров...
Когда Сюзанна подошла к конюшням, два конюха – нескладных юнца украдкой покосились на нее из-под своих козырьков, но поспешно отвернулись и сделали вид, будто задают лошадям корм. Виконт, возвышавшийся над ними как башня; в белой рубашке, нетерпеливо обернулся, увидев ее, неторопливым взглядом окинул ее амазонку ивового цвета и шляпу с пером, начав осмотр со шляпы.
Ну ладно, она в самом деле этим утром несколько припозднилась. Но амазонка, на которой она остановилась после некоторых колебаний, делала ее глаза более зелеными, заставляла их светиться, приглушая золотистый и голубой оттенки. Сюзанна знала, что перо на шляпе слегка измялось, когда опрокинулся ее сундук в перевернувшемся дилижансе, но выглядело оно достаточно элегантным. Корзинка с провизией, которую она повесила на руку, вполне гармонировала с общим ансамблем.
Почему же виконт на нее уставился с таким изумленным видом?
Ну наконец-то отвел глаза.
– У нас тут на конюшне три мерина и жеребец, мисс Мейкпис. Я велел оседлать для вас спокойного мерина, потому что кобыла со дня на день ожеребится. – Виконт обвел пальцем звездочку на лошадином лбу. И голос, и жест были исполнены грубоватой нежности; И Сюзанна почему-то затаила дыхание.
– Какая душечка! – Сюзанна стянула перчатку и коснулась бархатистой морды. Ее собственная кобыла тоже осталась в прошлом. Как хорошо она сделала, что напугала того рабочего вазой – иначе лишилась бы и амазонки!
Ей пришло в голову, что вечера с Джейн Остен разовьют ее природную склонность к иронии.
– Ну что, едем? – сказал виконт и, сложив ковшиком ладони, легко, словно перышко, подсадил ее на серого мерина. В груди девушки волной разлилось счастье – она с радостью предвкушала предстоящую прогулку верхом, хотя они ехали работать. Сюзанна была превосходной наездницей. Он явно оценил ее посадку, потому что поспешил сесть на своего мерина и, пустив его медленной рысью, выехал со двора конюшни. Сюзанна поудобнее пристроила корзинку на локте и последовала за ним.