Краш-тест для майора
Шрифт:
— То есть, у нас с тобой служебный роман?
Подходит впритык. Ведет пальцами по моему затылку.
— Да… у нас бурный… горячий… роман, товарищ майор, — с придыханием.
Притягиваю к себе за талию, глубоко вдыхая запах на животе. Приятный… но абсолютно ничего внутри меня не будоражащий. Чужой, незнакомый мне запах.
Тогда последний тест на враньё не дающий сбоев. Канонический, которым нас на третьем курсе академии по психологии валили. Встаю, заглядывая ей в глаза.
Задумчиво рисую
Реакция настоящая!.. Зрачки расширяются, сжирая радужку, венка на шее бьётся и частое дыхание срывается с губ.
Черт… неужели реально роман с секретарём? Какая банальщина… фу, Зольников!
— Позволь один маленький проясняющий для меня истинное положение вещей вопросик.
— Давай… — чуть опасливо.
— Коль уж у нас роман, значит, ты прекрасно знакома с моим телом, так?
— Так…
— И с моим членом.
— Мхм…
— Немного неклассическим, да, для нашей страны?
Её взгляд застывает в плоскости. Даю ей быстро сообразить самые вероятные варианты.
— Всё хорошо с твоим членом!
— Я знаю… И всё же, чем он отличается от классики?
— Ты обрезан!.. — вспыхивает в её глазах догадка.
Улыбаюсь. Никогда не дает сбоев этот тест. Женщины всегда приходят именно к этому варианту после наводки.
На самом деле — нет. Я не обрезан. Просто тест…
Не трахал я тебя, Татьяна. Слава Богу! Не совсем я конченый идиот.
— Окей, — опускаю я взгляд, замечая, как она выдыхает. Итак… какие у нас, говоришь, планы?
— Сегодня у тебя еще курс процедур. Послезавтра тебя выписывают. Мы едем ко мне. Ты отдыхаешь, я о тебе забочусь, — многообещающе. — Потом, ты заканчиваешь дела здесь и… Мы уезжаем с тобой в Москву!
— Хм…
— И поверь мне, я сделаю всё, чтобы ты меня вспомнил или влюбился заново.
— Отличный план.
Значит, хотите ко мне девочку подсадить после своей сомнительной процедуры? А зачем?…
Я об этом подумаю.
— Ладно, Татьяна, принято. Поезжай пока. Мне поработать надо.
— А поцеловать? — обнимает за шею, тянется к губам.
Меня дергает, что опять может залететь Настя.
Снимаю с шеи ее руки, подношу одну к лицу и демонстративно целую пальцы.
— До послезавтра…
В палату заглядывает опять какая-то медсестра или нянечка.
— Вам ужин сюда принести? Или Вы в столовую пойдёте? Там нет почти никого, всем по палатам разнесли. Так что никто не побеспокоит.
— Ужин уже?! — бросаю взгляд на окно. И правда темнеет. — В столовую. Не беспокойтесь.
Заодно и Настю поищу. Выпроваживаю Татьяну.
Веду пальцами по выглаженной одежде, что принесла Настя. Сверху медицинская маска и пакетик. В пакетике еще горяий бургер в упаковке и пара яблок. А Татьяна ничего не принесла даже. Выбиваю дробь по стене. С Татьяной — понятно. С Настей — нихера непонятно!..
Достаю бургер, сажусь на кровать, открываю свой бук… Надо звонить своим. Походу я встрял.
Глава 34. Бонус от Насти (Подстилка)
В полной тишине мы едем в машине. Глеб гнетуще молчалив.
Я закрываю глаза, пытаясь уснуть.
— Сука! — бьёт по тормозам Глеб, с яростью вдавливая ладонь в клаксон. — Куда прёшь?!
Вскрикивая, лечу по инерции вперед и врезаюсь в натянувшиеся ремни безопасности.
Глеб срывается на ругань, хотя обычно очень сдержан в таких ситуациях. Раздраженно лупит ладонями по рулю. И резко срывает машину с места, продолжая путь. Заторможенно смотрю в лобовое.
Чувствую кожей от него волны негатива и бешенства. Мне душно и холодно.
«Ты переживешь это! — настраиваю я себя. — Что бы сейчас не происходило. Ты переживаешь, выкрутишься. Вытащишь Зольникова, а потом будь что будет. Дальше — только молиться!»
Чтобы не было соблазна закончить эту историю, если вдруг я потеряю самообладание, я оставила свой заряженный шприц в кармане халата на работе. Мне туда очень нужно вернуться сегодня.
От того, что я посмела зарядить шприц чувствую не страх, а скорее облегчение. Ну сколько можно так?…Пока не было Сергея — смирилась. А сейчас так тошно, что… коктейль в шприце вызывает скорее энтузиазм, чем страх.
А страх вызывает другое. То, что сейчас будет дома. А я чувствую — будет.
Никогда не было. Но сегодня всё. Наша мирная реальность с Глебом больше не существует. Он не идиот… Он знает. Догадался. Считал! Подслушал! Не знаю… Но он знает про нас с Серёжей.
Когда он паркуется во дворе, я сама выхожу, не дожидаясь, пока откроет мне дверь. Скинув в прихожей каблуки, сворачиваюсь комочком на кресле. Я вымотана и физически, и эмоционально. Закрываю глаза…
Глеб заходит следом. Открывает бар, наливает себе ром и залпом выпивает стакан. Делает несколько шагов по гостиной — от лестницы к кабинету и обратно.
Ну вот… Началось.
— Настя… Мои люди поговорили с Ольгой, — глубокий вдох.
Бедная Оля!..
— Скажи мне, Настя: я когда-нибудь тебя обижал?
— Нет…
— Быть может, я уделял тебе мало внимания? Был неласков? Мало заботился? Мало одаривал?
— Нет.
— Нет… — еще один вдох, в попытке вернуть самообладание.
— Бил? Принуждал? Изменял? Унижал?
Сглатывая отрицательно качаю головой. Разводит руками.
— Тогда я тебя просто не понимаю, Настя. У тебя есть всё… Я дал тебе всё!.. Благосостояние, верность, любовь! Свободу тебе дал, защиту!!! — рявкает он. — Чего еще надо-то тебе дуре было?