Красивая ложь

Хэленка

I am finally free!

(Твои обещания похожи на ложь,

Твоя честность, как спина, скрывающая нож.

Я клянусь

Я клянусь,

Я наконец свободен!)

– Не о тебе песня?
– странно прищурившись, спросил гость.

Сандра пожала плечами:

– Разве я что-нибудь обещала?

Run away, run away, I'll attack!

Run away, run away, go chase yourself.

(Убегай, убегай, я атакую!

Убегай, убегай, спасайся!

– перевод автора)

–

Какая ты все-таки самоуверенная! Ведь я почти предупредил, - вдруг его взгляд резко изменился и тон стал совсем другим: злость и ненависть.
– Из-за тебя я потерял тринадцать миллионов. Тринадцать! Ты можешь представить себе такую сумму? Конечно, не можешь. А я мог, у меня они почти были при себе, все, что было нужно - жениться. Этот старый козел - мой дед оставил все деньги мне, если я женюсь до первого октября этого года. И ведь я не могу просто взять девку с улицы и сделать ей предложение! Нет, адвокаты проверят, насколько брак реален. Сколько времени я на тебя потратил, сколько денег. А ты можешь себе представить, каково было заниматься с тобой сексом! К каким только ухищрением я не прибегал, чтобы у меня стоял! Ты же вообще ничего не умеешь и не хочешь! И все это ради чего? Чтобы услышать: 'Я не хочу' и 'Я ничего не обещала'?

– Ян, я не знала...
– хотя, даже если бы знала, все равно ничего бы не изменилось, ее ответ будет тем же. Какой-то он странный сегодня, будто бешеный. На всякий случай, Сандра нажала на одну из кнопок на телефоне: на всех цифрах установлен быстрый набор, вопрос только, чей номер сейчас она нашарила. Тот, кто ответит, услышит все и если надо, возможно, придет на помощь. А если все хорошо закончится, она перезвонит и извинится.

– Заткнись, сука!

Сандра даже не успела сообразить, что происходит, тем более, отклониться или попытаться защитить себя, как ей в лицо полетел кулак. Как же больно! Причем больно сразу в нескольких местах: нос (кажется, сломан), затылок (упав, ударилась о дерево) и задница (встреча с асфальтом). Повинуясь инстинктам, Сандра свернулась в комочек, прижав к груди колени, чтобы закрыть живот. Дальше удары сыпались со всех сторон. Кажется, ее били ногами: по спине, по ногам, по рукам, по лицу. Боль, горевшая огнем во всем теле, взрывалась яркими красными вспышками, разрывая на части. В голове крутилась только одна мысль: 'Если я умру, ребенок тоже умрет. Я буду жить, чего бы это ни стоило'. Когда поток боли захлестнул с головой и потянул за собой в неизвестном направлении, пришлось все-таки сдаться настойчивой волне.

Сандре казалось, что она начала привыкать к новым ощущениям, боль перестала восприниматься так остро, но радовалась она рано, сейчас было еще хуже, чем поначалу. Единственное, что она поняла - вспышек больше нет, ее мучение как будто выровнялось, стало плавным, постоянным. Похоже, ее больше не бьют. Девушка снова потянулась к карману в надежде достать телефон и вызвать скорую. Каждое движение вызывало новую волну, а Сандра медленно, но упорно шла к цели.

– Не двигайся!
– услышала она мужской голос и снова попыталась сжаться в комок, защищая себя, но что-то мешало.
– Тихо, Сандра, милая, пожалуйста, не дергайся, - умолял голос. Не похож на Яна. Или похож?
– Подожди, я врача позову.

Врача? Значит, о скорой можно не волноваться. Надо только собраться с силами и узнать о ребенке. Все получится, нужно только сосредоточится.

– Детка, открой глаза, - услышала она другой голос, взрослый и усталый. Сандра послушно попыталась, но свет был слишком ярким, он резал глаза, разрывая мозг на части. Нет, если она сосредоточится на открывании глаз, говорить не сможет. Срочно, перенаправить силы!

– Ребенок!
– с трудом выдохнула она.

– Ну, девочка, какой ребенок с такими травмами, благодари Бога, что сама жива осталась.

Нет!!!! Благодари Бога?! Да, что он понимает?! И снова ее понесло куда-то, стало легко, и даже боль потери не беспокоила больше.

Чей-то неприятный назойливый голос звал ее по имени. Что им всем надо? Отстаньте уже! Да, надо им сказать, чтобы ее оставили в покое и все пройдет. Сандра резко открыла глаза и мозг взорвался снова. Покатились слезы от слишком яркого, какого-то неестественно белого света. Так ничего и не увидев, кроме этого жуткого света, крепко зажмурилась.

– Сандра, ты можешь говорить?
– снова взволнованный мужской голос. Господи, как же он надоел!

– Свет, - прошептала она. Если выключат свет, может, она рассмотрит обладателя голоса? Кажется, ее поняли, сквозь сомкнутые веки перестал пробиваться белый.

– Солнышко, открой глазки!
– голос был полон отчаяния. Интересно, солнышко, это - она, что ли. И кто такой ласковый? Осторожно приоткрыла глаза и поняв, что на этот раз ничто не угрожает, попыталась взглянуть на говорившего. Стоило ли так напрягаться, все равно, ничего не видно. Темно и видно, как сквозь очень грязное стекло.
– Тебе больно?

Больно? Да, кажется да. Почему? Что-то случилось?.. Ребенок! И - новая волна.

– Ну, что, детка, пора просыпаться! Нечего больной прикидываться! Давай, давай, на меня смотреть, не отлынивать!

О, Господи! За что?! Почему все от нее чего-то хотят? Пришлось открыть глаза. Свет горел, но не такой яркий, как раньше. Перед ней - размытый светлый силуэт, лица не рассмотреть, слишком все нечетко.

– Другое дело! Как здоровье?
– что это за сумасшедший, излучающий оптимизм. Здоровье? Плевать на здоровье! Сандра молчала, пытаясь рассмотреть говорившего.

– Почему она молчит?
– другой голос, требовательный, настойчивый.

– Не знаю. Шок, нервный срыв, сотрясение мозга, что угодно. В голове человека никто разобраться не может. Вполне вероятно, что просто не хочет разговаривать. Не хочет разговаривать, нет стремления выздороветь, выжить. Нет стимула. Ясно?

– Да...

– А мне так ничего и не ясно!

Странно, видно все так расплывчато, а в голове все четко, весь разговор поняла, несмотря на страшную боль и странный гул в ушах.