Красивая жизнь
Шрифт:
16
– Как ты оказалась в этой машине? – Женщина в милицейской форме, коротко стриженная, совсем без косметики, сидела за столом напротив Иры и смотрела ей даже не в глаза, а – переносицу, туда, где должен располагаться третий глаз.
«Она похожа на удава», – подумала Ира. Но оттого, что с ней разговаривала женщина, а не мужчина, Ире почему-то было легче.
– Случайно, – сказала Ира. – Какие-то люди предложили покататься, вот я и села. – Незнакомые люди?
– Да, я их не знаю.
– Как они выглядели?
– Было темно, – запинаясь, сказала Ира, – да и ехали мы совсем недолго.
– Ты села в машину к совершенно незнакомым людям? – спросила женщина-удав. Было понятно, что она не верит ни одному Ириному слову.
– Мы вместе были в клубе, в «Кашалоте», – сказала Ира. – Я думала, это их машина.
– Хорошо, а почему, когда они бросились бежать, ты не побежала?
– Я не поняла, что происходит. Я не сделала ничего плохого и не думала, что мне нужно скрываться.
Женщина-удав усмехнулась, достала пачку дешевых сигарет и закурила.
– Хотела бы я знать, кого ты покрываешь, – сказала она. – И почему.
Ира подумала о тех, из-за кого она здесь очутилась. Они ведь даже не позвонили, не поинтересовались, что с ней. Убежали, и все. Как будто так и надо.
Но она твердо знала, что не может, не имеет права назвать их фамилии и имена. И не ради их, а ради самой себя.
– Объясняю ситуацию, – сказала женщина. Тебя поймали на месте преступления. Правда, владелец машины еще не заявлял об угоне, но уверяю тебя – заявит. И если не будет других подозреваемых, за все придется отвечать тебе.
– Но я ее не угоняла! – Ира заплакала и вскочила со стула. – Я и машину-то водить не умею!
– В таком случае – думай, вспоминай. Теперь можешь идти.
– А что со мной будет? – спросила Ира уже в дверях.
– Что? – Женщина уже начала перебирать бумаги на столе и как будто забыла про Иру. – А-а, что будет? Отправят в колонию для несовершеннолетних, вот что.
Ира на нетвердых ногах вышла на улицу. В голове был туман и пустота, и только страшное и чужое слово «колония» вертелось на языке.
Как это могло получиться? Каждый поступок в отдельности был мелким и безобидным, а из всего вместе получился кошмар. Ире казалось что ее уже нет, а есть какая-то другая – непутевая и глупая девочка, к судьбе которой она оставалась равнодушна.
«Да и что я могу сделать, – думала Ира. – Даже если рассказать правду – все равно меня не отпустят, но пострадают и другие. И пускай они меня предали. А я – не хочу. И зачем я только села в эту машину? Никто не заставлял. Все сели, и я туда же».
Если бы жизнь была фильмом и можно было бы отмотать пленку обратно, Ира бы обязательно это сделала. До того момента, как она села в эту злосчастную машину. Или нет, еще раньше – до того, как она пошла в «Кашалот» С Максом. А может быть, еще раньше?
– Привет. – Передней стоял Макс. Лицо его было взволнованным и серьезным.
«О нем подумаешь, он и появится», – подумала Ира и не поздоровалась в ответ. Она знала: сейчас он будет просить прощения, говорить, что они растерялись и бросили ее случайно, но она не поверит. Не поверит и не простит. Никогда.
Он пошел рядом, стараясь заглянуть ей в лицо. Ира смотрела себе под ноги, на носки ботинок, и молчала.
– Тебя уже вызывали? – спросил он. – Ну, насчет нашей поездки… Вызывали?
Ира посмотрела на его чистое лицо, заглянула в его глаза цвета болотной жижи и усмехнулась. В этих глазах она прочитала страх. Дикий, не поддающийся разуму страх быть разоблаченным.
– Ну вызывали, – спокойно и равнодушно ответила Ира.
– И ты уже ходила? – Голос Макса дрожал.
– Ну ходила, – сказала она тем же тоном.
– И что? Что ты им сказала?
– Ничего особенного. – Она пожала плечами. – А ты-то что волнуешься?
– Мне нужно с тобой поговорить. – Он нервно огляделся по сторонам. – Зайдем в кафе?
Он предложил ей сесть за самый дальний столик не спросил, чего она хочет, а сам принес две чашки кофе. Потом долго молчал, шарил глазами по сторонам и кусал потрескавшиеся губы. Ира тоже молчала и пристально смотрела на него.
– Понимаешь, – наконец заговорил Макс, – тут такое дело… Ты, пожалуйста, не говори о нас с братом… Ну, о том, что мы вместе… это…
– Угоняли машину, – подсказала ему Ира.
– Ну, зачем так грубо? – натянуто и смущенно улыбнулся Макс, как будто она сказала что-то неприличное. – Жэке восемнадцать, поэтому никак нельзя, чтобы на него вышли. Для него угон – это статья. А мне… Мне в этом году поступать. А там, куда я собираюсь, все очень строго… В общем, никак… ты понимаешь?
– Как не понять. – Ира закивала и выпятила нижнюю губу в знак глубокого сочувствия. Она не понимала, как ей удается сохранять такое спокойствие, не понимала, как получается говорить таким ровным голосом. Просто все казалось пустяками по сравнению со страшным словом «колония».
– А мне что делать? – спросила она.
Макс стал торопливо набивать трубку и чиркать зажигалкой.
– А тебе? Тебе мы поможем, ты только скажи. Наши родители – очень уважаемые люди, они на все ради нас готовы. Мы за тебя штраф заплатим, и вообще…
Ира отставила от себя кофе и сказала:
– Я кофе не пью. У меня от него голова болит.
– А чего ты хочешь? – Макс потянулся за бумажником. – Я тебе мигом принесу.
– Спасибо. – Ира тяжело вздохнула. – Что-то ничего не хочется.