Красивым жить не запретишь
Шрифт:
– У нас нет никаких доказательств, – шепнул Мартынов на ухо Жене. – Одни только догадки. Ты думала, Катеньку можно испугать...
– Конечно, можно, – громко ответила Женя. – Кроме того, нет никакой необходимости кого бы то ни было пугать. Я знаю, кто похитил Яна. Знаю, как и когда.
Катенька, которой надоело стоять, устроилась на краешке дивана и закинула ногу на ногу, чем окончательно деморализовала Скобкина. Это было плохо, потому что именно у него находился пистолет.
– Раз вы все это
– Чтобы взять похитителя и сдать его властям, – пожала плечами Женя.
Мартынов хотел что-то сказать, но Веня изо всех сил наступил ему на ногу. Ира Скобкина, которая старалась держаться незаметно, без сил опустилась на свободный стул.
– Вы зря наезжаете на мою дочь, – угрожающим тоном сказала Эльза и сдвинула брови.
– А я вовсе не на нее наезжаю, а на вас! – жестко ответила Женя и повернулась к Мартынову с Веней. – Вы видели ее реакцию, когда вышли из машины? У нее изо рта даже мундштук выпал. Думаете, ее поразило количество гостей? Дудки! Она в себя не могла прийти, увидев тебя живым!
Женя ткнула Веню в грудь указательным пальцем и добавила:
– Она думала, что застрелила тебя.
Все присутствующие уставились на Эльзу. Она пыхнула сигаретой и, отставив далеко в сторону руку с мундштуком, присела на край низкого журнального столика. Вся ее поза свидетельствовала о полном и абсолютном спокойствии.
– Не волнуйся, Катенька, эти люди скоро уйдут, – сказала она.
– Я и не волнуюсь, мне даже интересно.
В это время из кухни явственно потянуло горелым.
– Ох, простите, – подхватилась Эльза. – Я на минутку отлучусь.
Петя метнулся было следом, но Женя остановила его, показав глазами на окно. На улице дежурил многоопытный Карпенко, так что если бы Эльза решила бежать, ей бы это не удалось. Невелика была и вероятность того, что она вернется из кухни с ружьем. Это означало бы капитуляцию, с какой стороны ни посмотри. Пальба и массовое убийство не могли спасти ее от возмездия.
Впрочем, ни Мартынов, ни Веня, ни тем паче Ира с братцем до сих пор не верили, что Женя говорит всерьез. А спрашивать ее при Катеньке никто не осмелился.
Эльза возвратилась на удивление быстро.
– Печенье подгорело, – сообщила она, не скрывая сожаления.
– Опять мне не везет со сладким, – хихикнула Белоснежка.
– Итак... – Эльза заняла прежнюю позицию и вопрошающе посмотрела на Женю. – С чего вы взяли, девушка, что я украла Яна?
– Я могла бы раньше догадаться, – хмыкнула та. – Еще в тот раз, когда Нетушкина отравилась кофе. Но отгадка пришла лишь только что.
– Ты орала на меня, – напомнил Мартынов, – когда тебя вдруг осенило.
– Точно! Я вспомнила тот день, когда побывала в квартире Эльзы. Она тогда
– Как? – нетерпеливо переспросила Ира.
– Несправедливо. Когда я на тебя набросилась, – без тени вины в голосе сказала Женя, обращаясь к Мартынову, – я была несправедлива.
– Ты назвала меня, если не ошибаюсь, жалким, никчемным и отвратительным типом.
– И еще я сказала, что ты непривлекательный. Что ты надменный, эгоистичный...
– Ну, все ясно, – оборвал ее Мартынов. – И?..
– И я вдруг совершенно неожиданно вспомнила, что Эльза примерно так же говорила о Яне. Все, что она говорила, не соответствовало действительности.
Женя как сейчас помнила тот разговор за чашечкой чая в квартире Эльзы Унт. И ее фразы:
О, вы не представляете, на что может пойти женщина ради мужчины!
У него довольно средненькая внешность.
Как он выглядел? Как всегда. Держался надменно, подкалывал женщин со своей мерзопакостной улыбочкой...
Я никогда не даю спуска нахалам, и ему не дала.
Он сказал что-то насчет молодящихся старух...
– Она заявила, что Ян не слишком красив. А это неправда! Ян красавчик, каких поискать. И еще она сказала, что у него мерзопакостная улыбочка. Это тоже вранье! Ян умеет так улыбаться, что кактусы на окнах расцветают! Почему же Эльза была столь несправедлива?
– Почему? – эхом переспросила Ира.
– Потому, почему я была несправедлива к Геннадию. Я злилась на него. Он меня обидел. Значит, и Эльза злилась на Яна. Все, что нам удалось о ней узнать, наводит на мысль о том, что злилась она на него по одному-единственному поводу: он отверг ее притязания. Или, проще говоря, домогательства.
– Она наверняка заигрывала с ним, – с ненавистью сказала Ира.
– Она заигрывала с ним, а он ее высмеял.
– И вот еще что, – продолжала Женя. – У Эльзы в квартире полно фотографий дочери. Но – и это важно – маленькой Катеньки.
– Почему? – глупо спросил Петя Скобкин.
– Маленькая Катенька – ей не соперница. А вот со взрослой Катенькой, красота которой затмила ее красоту, она разорвала отношения.
– Разве вы не застали нас вместе? В теплом семейном кругу? – весело поинтересовалась обвиняемая Эльза.
– Это первая ваша встреча за долгие месяцы, – парировала Женя. – И нужна она вам наверняка только для того, чтобы разнюхать, не догадывается ли случайно о ваших проделках дочурка? Вы для этого с ней и помирились так внезапно?
Катенька тревожно поглядела на Женю, потом перевела глаза на мать.
– Она увела у своей дочери мужика! – напомнил Веня всем сразу.
– Судя по всему, вы, Эльза, всеми правдами и неправдами пытаетесь застрять в соблазнительном возрасте. И когда у вас не получается, срываетесь с цепи.