Красивый. Богатый. Женатый
Шрифт:
Пропускаю мимо ушей шпильку Воблы, меня сейчас больше интересует другое: что за письмо и зачем оно нужно родственникам Таисии. Но узнать это мне не удается — ни сейчас, потому что к нам подошел главный продюсер ленты вместе с режиссером, ни сразу после просмотра.
Я даже не сразу сообразила, что Димы рядом нет. Ко мне подскочила пиар-директор продюсерской компании с просьбой помочь ей уговорить Дымова дать интервью для одного онлайн-ресурса. И когда я от нее, наконец, освободилась, Диму увидела в самом дальнем от себя конце банкетного зала. Он разговаривал
«Моя настоящая жена здесь, со мной». Я эти слова впечатала себе в мозг. Они для меня как охранный тотем от чужих пересудов. Пусть языком мелят что хотят. В конце концов, их желчь — это их проблемы.
Легкий морозец освежает и бодрит. Чуть отодвигаюсь в сторону, когда чувствую, что рядом на перила кто-то облокачивается.
— Там твоего мужика какие-то бабы окучивают. — Слышу сварливый голос Воблы. — Я смотрю, тебе совсем плевать?
С Виолой главное — не торопиться, она кайф ловит, когда выводит людей на эмоции. Бьет всегда неожиданностью. Но не два раза за один вечер.
— Я доверяю своему мужчине, — немного помолчав, медленно отвечаю. — И уважаю, поэтому не слежу за ним.
— А зря! Уведут.
— Уведут, только если он сам этого захочет. Тебе не с кем пообщаться, Виола? Ты зачем ко мне подошла?
— Ни стыда ни совести. Живешь с чужим мужем. Только не думай, что он Таю бросит и на тебе женится, ясно? Ты не жена — любовница!
Я рассмеялась — «любовница» даже не успела коснуться кожи, разбилась на осколки, не долетев. Тотем работает.
— Знаешь, если выбирать — брак без Дымова или Дымова без брака, то я выберу второе. Потому что я с ним счастлива. И наше счастье точно не приносит никому беды.
— Тая — дура блаженная, я бы на ее месте...
— Ты на своем месте, Виола. А я — на своем.
Отворачиваюсь, чтобы уйти, но Вобла удерживает меня за локоть.
— Подожди! Дело есть.
И крепко так вцепилась.
— Слушай, помоги, а... Поговори с Дымовым. Ну не может он нас сейчас бросить, нам всего пару миллионов, для него это не деньги! — Виола лихорадочно тараторит, я едва успеваю вникнуть в суть. — Тебе он точно не откажет, а я поделюсь, хочешь? Бабло лишним не бывает.
— Стоп! — Выдергиваю руку из ее захвата. — Ты о чем вообще?
— Мне нужно два «ляма» баксов. Что тут неясного?! Поговори с ним.
— Почему я? Попроси Таисию…
— Не даст! Но если ты попросишь... ночная кукушка дневную перекукует. Я поделюсь, Петра.
Тот, кто унижает других, готов при случае и сам унизиться.
— Десять процентов, — по-своему оценила мое молчание Виола. — Это двести «штук» долларов. Ты хоть понимаешь, какие это деньги?
Как быстро Воблу перестал интересовать мой статус.
— Ты только что назвала меня любовницей, Виола. А теперь денег просишь.
— Да плевать, кем ты там ему являешься! — Еще чуть-чуть, и она окончательно перестанет
Глава 55
— Вот так и сказала? Избавиться от Таи?
Таким разъяренным я Диму видела лишь однажды: когда он забирал меня из «Зодиака». Сейчас я почти физически ощущаю исходящую от него ярость, мне даже захотелось от него отодвинуться. Вот только некуда — роскошный «ягуар» не предусматривает большого личного пространства.
— Да. Я ее тут же спросила, каким это образом избавиться, но Виола лишь рассмеялась. Мне кажется, она перебрала алкоголя. Сказала, что сначала деньги, а потом… У них с Золотовым проблемы, да?
— Отец Виолы под следствием, Петра, — резко отвечает Дымов. — За финансовые махинации ему грозит приличный срок. Он и раньше по краю ходил, Игорь в том числе и поэтому старался не иметь общих дел с братом. А деньги, наверное, нужны Виоле, чтобы дать взятку следователям или… или попытаться устроить свою жизнь. Они все банкроты, поэтому снова требуют денег. Подожди-ка...
Мы как раз остановились на светофоре, когда Дым быстро набрал номер на мобильном. Он что-то кратко сказал по-итальянски и нажал на отбой. «Ягуар» мягко покатился дальше по полупустой трассе.
— Велел усилить охрану Таисии и ее дома, — ответил Дима на мой невысказанный вопрос. — С ней утром поговорю, сейчас уже поздно, она спит.
— Виола решила, что Тая мне мешает. — Качаю головой. — И я пойду на все, чтобы… чтобы она исчезла из твоей жизни…
— Люди судят по себе, — перебивает меня Дымов. — Она просто представила себя на твоем месте. Для нее это естественно, Виола не понимает, что бывает по-другому.
— И что теперь? Может, заплатить ей эти деньги, и она расскажет?
— Не будь наивной, Петра! Это манипуляция чистой воды. И никаких денег я им не дам, пусть сами разбираются. Но я совсем не расстроюсь, если дядя Таисии отправится за решетку, там он точно не сможет навредить.
Кажется, я начала понимать. Человек с судимостью не сможет стать опекуном, если до этого дойдет дело. А из других кровных родственников остается только Виола.
— И ты…
— Да!
Я поежилась. Мой любимый мужчина умеет быть безжалостным и идти до конца. Мне хватило одного короткого слова, чтобы поверить: руку помощи Калининым он не протянет, что бы с ними ни случилось. Жестоко.
Я осторожно коснулась его ладони, чуть сжала своими пальцами его и успокаивающе погладила сильное запястье.
— Я с тобой, — тише, чем обычно, произнесла я. — Что бы ни случилось.
Остаток дороги домой мы ехали в полной тишине. Слова были не нужны. Но едва мы переступили порог квартиры, как тревожные мысли сами вылетели из головы. Что бы ни происходило в семье Таисии, я все равно буду с Дымовым. До тех пор, пока я его люблю, а он любит меня.
Утром, еще валяясь в кровати, я все же задала вопрос, который волновал меня еще в машине: