Красная армия
Шрифт:
***
Когда взрывная волна прошла над головами ополченцев и бронетехникой, голос из громкоговорителя скомандовал наступление, и железные махины поползли вперёд.
Потом выстрелы оглушил ополченцев вторично, первым был грохот от разрыва плазменного заряда. Эти люди уже не в первый раз слышали стук крупнокалиберных пулемётов и грохот автоматических пушек, но многие до сих пор не отошли от шока, который испытали при первой встрече с подобным разрушительным оружием. И два дня на тренировки - это не тот срок, за который можно воспитать боеспособную армию. Невозможно за два дня вдолбить в головы и без того растерянных людей, как с подобной техникой нужно сражаться бок о бок. Взаимодействие ограничивалось следующим: ополченцы прятались за бронетехникой, пока она ползла по направлению к врагу, выкашивая его непрерывным огнём.
В армиях архонтов тем временем царила неразбериха. Ряды в авангарде держали строй, но было видно как солдаты то и дело нервно оглядываются или, позабыв про наступление, стоят как вкопанные. Наездники пытались успокоить ящеров, напуганных сильным шумом. Сотники и десятники орали на подчинённых, пытаясь навести порядок, но не очень то у них это получалось под пулями. В месте, где недавно полз ездовой "динозавр" архонта Тнеглоора ещё дымилась земля и всё вокруг было усеяно телами и кусками мяса. Повсюду стояли стоны и крики; контуженные, раненные ползли, лежали лицами вниз, пропитывая собой песок или беззвучно смотрели в небо. Солдаты теперь понимали только одно: их убивают. А невидимая смерть, тем временем летела ото всюду. Что-то непрерывно чеканило железное стаккато и уцелевшие принимали душ из осколков гранат. Потом небо наполнилось жужжанием, адский свист принёс на себе неуправляемые реактивные снаряды. Давно помещенные на консервацию Ми-35 в этот день проснулись от многолетнего сна и напомнили вселенной о своём существовании. А под ними копошилась такая миниатюрная, как муравьи в песочнице, армия. И её нещадно перерабатывали на корм червям.
***
Азган стиснул кулаки. "Почему меня никто и никогда не слушает?" - Зло подумал он. "Ладно, Тнеглоор - проклятый идиот...Он и сдох, как идиот. Но Терну и Киира... Где голос их разума. Перед кем у них долг? Перед Доминионом? Наместница всегда узурпировала власть. Никто и не помнит, как сотню циклов назад Хаос нанёс нам сокрушительное поражение на Ашекоте из-за отсутствия у нас элементарного планирования и проработанной стратегии, а Наместница обвинила во всём генералов, которые и в атаку никогда не ходили. Хорошо, допустим можно сплотиться перед лицом общего врага, но что потом? Неужели они просто шли за лидером? Тнеглоор, как самый старший - и всё. А мои доводы и знания о том, что оружие пришельцев поражает на расстоянии и обладает огромной разрушительной силой, ничего не значат? И везде опять этот Божественный Порядок: "На нашей стороне правда, значит мы победим." Никто и никогда не задумывался, что у каждого своя правда... Вы никогда и не подумали бы, что пришельцам тоже не хочется умирать. Они будут продавать свою жизнь как можно дороже. Во много раз дороже! А вы в один прекрасный момент поймёте, что вам нечем платить."
Азган снова прильнул к телескопу и начал рассматривать театр военных действий, пытаясь хоть что-то разглядеть в этом кромешном аду.
И он увидел, что армия архонтов не до конца разбита, но её поражение - лишь вопрос времени.
Постепенно от плохо управляемой толпы отделялись то люди, то небольшие группы и бежали, бежали и бежали. Кому-то повезло увеличить свои шансы, оставшись верхом на ящере. В спину убегающим стреляли самоходные коробки пришельцев, периодически из труб на их спинах вырывались потоки алых полосок.
***
Они даже не помнили, как добрались до лагеря, и, сразу соскочив с ящеров, влетели в шатёр, чтобы только внутри него остановиться и понять, что именно случилось. Расширенными зрачками глаз они смотрели друг на друга, задавая один и тот же немой вопрос: "Почему мы побежали?".
– Нужны клирики! Немедленно!
– Закричала Киира, когда к ней вернулось нормальное ощущение реальности.
– Туда! Там сражение, солдаты, они умирают!
Только сейчас она заметила, как смотрят на неё советники и приказчики. Это был страх, смешанный с недоумением. Они первый раз видели свою хозяйку такой.
– Вам плохо, госпожа? Мне послать за целителем Мабирусом?
– Спросил премьер-советник
– Соберите клириков.
– Сбивчиво начала приказывать Киира.
– Нужно отправить их в сопровождении охраны, чтобы те забрали раненных воинов. Необходимо вернуть всех...
Когда она закончила раздавать указания, то ушла в свои покои, где присела на кровать, отрывисто дыша. Постепенно мир, как будто нагнал её и тут же рухнул ей на душу всей своей тяжестью. Киира поняла, что никогда раньше её по-настоящему не заботили страдания подданных. Она видела много смертей, но всегда знала, что эти смерти окупятся победой. Сколь велики бы не были страдания, впереди - слава героя завоевателя. Так было неоднократно. Так было написано в древних легендах. Тело Кииры налилось свинцом, усталость была невыносимой. Глаза слипались, взор мутнел, и, вот она отдала себя в плен непроглядной тьме.
Терну испытывал похожее потрясение. Хотя он чётко понимал, что нужно делать, но в то же время он был где-то далеко, как бы витая над землёй. Сам не свой он долго ходил по своему шатру, меряя его шагами. Он снова и снова прислушивался к звукам за пределами шатра, вдыхал воздух, пытаясь ещё и ещё раз почувствовать знакомые запахи, но чувства будто притупились. И тогда Терну понял, что нужно срочно что-то принять, чтобы прийти в норму. Он онемевшими руками достал из шкафчика маленькую бутылочку с целебным зельем, которое припас для экстренного случая. Но отпив столько, сколько было сказано в рецепте, он не почувствовал ровно никакого эффекта. Это отсутствие результата через треть малого цикла лишь усилилось, придав телу болезненную пустоту и невыносимую лёгкость. Терну захотелось лечь и свернуться клубком. Неживой холод заполнил его жилы и Терну инстинктивно закрылся одеялом. Он лежал так, пока не заснул. Но сон его был беспокойным и полным кошмаров.
***
Ополченцы при поддержке БМПТ окружали сметённую пехоту, но реального вреда причинить солдатам у них не получалось. Хоть и сильно сдавшие, воины архонтов всё ещё могли постоять за себя. Из ополченцев же далеко не все раньше держали оружие в руках. Поэтому с ополчением шли чужаки. У них была возможность и поддерживать порядок и направлять добровольцев, когда потребуется.
Разбитый на небольшие группы неприятель не очень то и желал сдаваться. Конечно, некоторые уже сложили оружие, но вот группы побольше всё ещё сопротивлялись, пытаясь снова пойти в наступление. Хотя, находясь в шоковом состоянии, они мало что соображали и просто повиновались дремучим инстинктам.
– Всем сдаться и сложить оружие!
– Крикнул солдат экспедиционного корпуса и выстрели в воздух из автомата, затем направил его на воинов архонтов.6
Кто-то бросил оружие сразу. Остальные только вздрогнули, но продолжали стоять обособленно, выставив щиты и крепко держа оружие.
– Разрешаю открыть огонь на поражение.
– Пришёл по сети сигнал.
– Есть!
Через несколько минут всё было кончено. Другие солдаты, подавив очаги сопротивления, принуждали к сдаче остатки неприятеля.
Гелиас находился посреди этого столпотворения, стараясь в меру своих способностей организовать добровольцев, которые доверились ему.
– Берём вот этих... Эй вы, бросьте оружие, руки за голову!
– Гелиас громко проговорил заученную фразу, обращаясь к кучке солдат, пытающихся утащить своего раненного десятника подальше от недавней мясорубки.
Подле них, прикрывая отступление, находилась одетая в доспехи девушка, явно магичка, в руках у которой было подобие копья, только более сложное, украшенное красными камнями и с широким наконечником, более похожим на короткий меч. Она что-то прокричала и бросилась на Гелиаса. Тот парировал её удар, но от следующего, нанесённого древком, полетел на землю, скорчившись от острой боли в боку. Вдруг раздался выстрел. Пронзительно вскрикнув, воительница с характерным стуком лат грохнулась на спину.