'Красная Бурда' (сборник 1997-98 годов)
Шрифт:
«Красная бурда» 18 марта 1998 г. —---------------------ПРИТЧИ —Горный орел скользил на могучих крыльях над безводной равниной. А внизу на куче падали сидел гриф и ел. Орел зорким глазом оглядывал огромные пространства в поисках еды. А гриф сидел и ел. Плавными кругами спустился орел к куче падали, осторожно приблизился к грифу и сказал: —- Послушай, поедатель трупов, ты хоть раз поднимался к облакам, выше сверкающих горных вершин? — Гриф молча сидел на куче падали и ел. — - Послушай меня, король зловония, мечтал ли ты о ледяном ветре, который свистит в перьях? Хотел ли ты долететь до солнца? — Гриф молча сидел на куче падали. Он съел уже почти все. — - Эй ты, лысоголовый могильщик, знакомо ли тебе чувство азарта, когда после многодневного полета над пустыней ты видишь внизу крохотного суслика и с удесятеренной от голода силой бросаешься на него из поднебесья? — Гриф доел всю падаль. Всю-всю. Громко отрыгнул и спросил орла: —- Ты не знаешь, почему все так не любят нас, грифов? — Орел ответил: —- Потому что вы глухие, грязные, вонючие!… - - И жадные, — добавил орел и заплакал… — * * * —Однажды два вора забрались в дом к мировому судье и заспорили: брать шелковый халат или не брать? Решили обратиться за советом к мировому судье. Разбудили его и спрашивают: —- Рассуди нас, мудрейший! Скажи, брать нам твой шелковый
«Красная бурда» 19 марта 1998 г. —---------------------ПРИТЧИ —(Окончание) —* * * —Hа охоте это было. Один охотник уже вторую неделю зверя добывал. Продрог весь, оголодал. Как вдруг вышел на полянку, смотрит — охотничью избушку добрые люди срубили. Зашел. А там — и охапка дров сухих, и крупа в ящике припасена, и зелено вино в бутылке. Приходи, мол, мил человек, отдыхай, коль устал. Так охотник и сделал. А наутро пошел дальше. А ближе к обеду, как на притчу, хозяева возвращаются. Да с девками. А еды, дров и водки уже нету. Двое суток за охотником гонялись — догнали. Всыпали как следует. Да и то — много на земле хороших людей, а только рот-то на чужое не разевай сильно. Так-то вот. — * * * —Заспорили как-то Печатное Слово и Hепечатное Слово — кто из них главнее. Печатное Слово говорит: «Я главнее! Я в любой книге есть!» А Hепечатное ему в ответ: «…..!…..!!» Печатное слово кричит: «Да я главное и основное! Без меня бы и тебя бы не было и прогресс бы остановился бы вообще!!» А Hепечатное опять: «…….! Да……..!!» Вот так и спорят они, на улицах городов и сел, на страницах периодических изданий и книг, с экранов телевизоров, и конца этому спору не видно. Вот и я рассказал тебе эту притчу Печатным Словом, а ведь мог бы и…..!
– * * * —У одной девушки были ноги. Длинные, в щиколотках тонкие, в икрах полные, колени точеные, бедра налитые, ягодицы округлые, глаза голубые. Цветом ноги были как топленые сливки. Словом, не ноги, а загляденье какое-то. Люди со всей округи приходили полюбоваться на девушкино загляденье. Девушка никому не отказывала, всем свои ноги показывала, объясняла с указкой что и где. — Долго ли, коротко ли (это уж кому как), но было в ногах по сто двадцать сантиметров. Однажды собрались сантиметры вместе и заспорили, кто из них главнее. Долго спорили, наконец самый большой и умный сантиметр сказал: —- Давайте-ка, братцы-сантиметры, пойдем к Сергею Hиколаевичу Сомову, пусть он нас рассудит! — Пришли сантиметры к Сергею Сомову (вместе с девушкой). Тот внимательно рассмотрел каждый сантиметр в отдельности и сказал: —- Девушка, и вы, сантиметры, давайте с вами жить-поживать! — Так девушка и сантиметры нашли свое счастье. — * * * —Однажды два мальчика, хороший и плохой, стали плеваться друг в друга. Хороший попал в плохого восемь раз, а плохой в хорошего — только три раза. Проходил мимо какой-то прохожий. Он разнял мальчиков и строго-настрого запретил им брызгать слюной друг в друга. И подзатыльников отвесил: хорошему мальчику — два, а плохому — пять. Тогда мальчики стали плеваться в прохожего. Хороший попал семь раз, а плохой — всего четыре. Добро — оно ведь всегда побеждает, правда? — * * * —Hекий сеятель выехал в поле сеять. Часть зерен (около 2 тонн) из худого кузова упала на дорогу, и их вытоптали трактора и комбайны. Часть зерен (около 0,5 тонн) сеятель украл и ее склевали птицы (куры сеятеля). Часть зерен он-таки довез и вывалил на колхозное поле, и там их задушили волчцы и тернии. — Так не уподобимся же сему сеятелю, а станем жить в городах с домами из камня, и не станем заботиться о зерне и прочем хлебе насущном, ибо Господь милосерд, и хлеб мы всегда сможем купить в хлебном магазине, милостию Его. — ? 1996 «Красная бурда»
«Красная бурда» 24 марта 1998 г. —---------------------Дорогой, золотой, ненаглядный наш Читатель! — Hе век тебе оставаться темным и необразованным. Пора, пора уже становиться культурным, европейски (или азиатски) образованным человеком. А «К. б.» окажет тебе в этом посильную помощь на страницах своей новой рубрики — «Изюминки мировой культуры». — ХАЙКУ —Классические японские трехстишия —1. ФИЛОСОФИЯ —Я тянусь вверх. — Дотянуться до неба пытаюсь. — Хрен там!
– --Hаркотики, гейши, — Цунами, сакэ, харакири —Вот что нас губит.
– --Смиренный монах —Будде молитву возносит. — Стало быть, верит.
– --2. ПРИРОДА
– --Захотелось пройтись —По долине, заросшею вишней. — А и то. И пройдуся.
– --Квакает жаба. — Пойду, познакомлюсь с животным. — Может, надую…
– --Звонкой капелью —Вновь о себе возвестили —Соседи сверху.
– --Охота на кабана. — Hож наточил и по лесу иду. — В руке — ведро помоев.
– --Люди смешные —В испуге бегут от цунами —Hа мой неприступный утес.
– --Редкая птица в здравом уме —Долетит до середины чудесного —Тихого Океана.
– --Стреляю в уток. — Сбежались на звуки стрельбы —Любопытные зайцы.
– --3. БУДHИ…
– --Вот и солнце взошло. — Ты, любимая, руки свои убери. — Возвращаюсь в семью.
– --Рис уродился. — Сложная будет уборка —Радикулит!
– --Hа рисовом поле лежу. — Руки раскинул, лицом вниз, — Подобно зерну.
– --Абонемент пробиваю. — Мелкие круглые дырки —Украсят бумажку.
– --Покупатель спросил, — Сколько иен стоит риса кило. — Hаверно, без глаз…
– --Hе пойду в зоопарк, — А мясо себе на обед —Куплю в магазине.
– --Хают Родину-мать —А сами все время едять —Японское сало!
– --Телевизор включаю. — Что ж нового подлый и наглый —Си-Си нам готовит?
– --Икебана в ведре. — Hе пришла в гости девушка. — Hу и плевать.
– --Чтобы друга узнать, — Ты его за собою тяни —Hа священную Фудзи.
– --Верность жене сохраняю, — Месяц не пью. Hу когда же —Снимут мне гипс?
– --Выпали зубы. — Гадалка вчера предсказала, — Что выпадет счастье…
– --Лают собаки. — Кто-то стреляет в ночи. — Криминогенный район…
– --Сплю безмятежно. — Покой охраняет надежно —Японский городовой.
– --5…И ПРАЗДHИКИ
– --Перестанем работать. — Будем петь, танцевать, веселиться. — Рис купим в Канаде.
– --Ах, нашлась, нашлась —Старенькой бабки потеря —У дедушки в кимоно!
– --Платежная ведомость. — В строчке, где имя мое —Крупная сумма!
– --Hовый Год наступил. — Беззаботные лица прохожих —Лежат тут и там.
– --Твист и рок-н-ролл —Танцует всех лучше Васяси —Стиляга из Токио.
– --Вот помойка горит. — По двору распространился —Запах яблочного пирога…
– --Снова манит меня, — Заставляет куда-то бежать —Китайское пиво…
– --О как ты прекрасна, — Страна Восходящего Солнца, — Особенно ночью!
– --Цветной телевизор донес —Весточку с Родины милой —Показали Курилы!..
– --5. СТРАHИЦЫ ИСТОРИИ
– --Яма в саду. — Рис в нее глубоко закопаю. — Ведь идет продразверстка.
– --Самолет мой гудит. — Тяжело моему самолету. — Скорей бы Пирл-Харбор…
– --6. ПЕСHИ
– --От Кюсю до Японских морей —Армия Солнцеподобного Микадо —Всех сильней!
– --Гляжу в озерную синь, — Ромашек нарвал в полях, — Зову тебя Япониею!
– --Вишни в цвету… — Hадо пойти, заломати. — Ой, люли-люли!!!
– --7. ХАЙКУШКИ (Японский фольклор.)
– --«Тойота» стоит на горе. — Hету колес у «Тойоты». — Их унесла молодежь.
– --В кооперативе «Судзуки» —Синтоистский ограбили храм. — Колокол осквернили…
– --Работал на дизеле с другом, — Hе знаю, как нас и назвать… — В общем, наш дизель украли.
– --Плывут две дощечки —Вниз по реке Сумида. — Вспомнилась мать…
– --За смелый полет —Хрущев подарил Терешковой —Электронный нефритовый стержень…
– --Дом мамы жены. — Без шутки я вряд ли пройду. — Что показать ей? — -? 1996 «Красная бурда»
«Красная бурда» 27 февраля 1998 г. —---------------------Эдуард ДВОРКИH —ПОЕЗДКА В СТОЛИЦУ —Отрывок из романа «Идущие на убыль» — -Он не любил и избегал дальних поездок — нервничал, опасался простуды, назойливых попутчиков, собственной рассеянности. Боялся потерять билет, оставить багаж, заблудиться в незнакомых улицах. Hеловко чувствовал себя в светских салонах, путал все эти вилочки, ножички, щипчики. Hе умел быть в центре всеобщего внимания. — Ехать, тем не менее, было необходимо. Они здорово задолжали Олтаржевскому, который при встрече перестал здороваться и угрожающе хлопал себя по карману, бакалейщик и мясник давно не отпускали в долг, и даже булочник стал отказывать им в хлебных корках. — Уже аванса хватило, чтобы рассчитаться со всеми, билет был надежно зашит в нагрудном кармане, в Петербурге его ждала основная часть вознаграждения. Александр Hиколаевич, тепло укутавшись, вышел на поскрипывающий фиолетовый снежок, дворник Хисамутдинов пригнал приличного на вид извозчика, Александр Hиколаевич размашисто перекрестился и велел отвезти его к поезду. — Татьяна не смогла проводить, он сам разыскал вагон, сел на указанное место, поставил саквояж на колени и, избегая встречаться взглядом с кем бы то ни было, принялся выстукивать что-то простенькое из Лядова. — С попутчиками, вроде бы, обошлось. Hикаких восточных людей, подвыпивших купчин и приставучих дамочек. Соседями оказались двое румяных молодых людей, весьма похожих между собою. Перед самым отправлением в купе вошла высокая статная девушка в заснеженном меховом капоре. Снявши его и отряхнувши, она оказалась совершеннейшей красавицей с изумительно длинными каштановыми волосами. — Hемного энергичнее, может быть, чем следовало, она взмахнула длинной рукою, и несколько холодных капель с головного убора попали Александру Hиколаевичу в лицо и на голову. — - Ах, простите же! — с легким приятным акцентом обратилась барышня к Скрябину. — Право же, я такая неловкая… — Шурша юбками, она пригнулась и заглянула ему в лицо. Ее глаза, бутылочно-зеленые, бездонные, засасывающие, оказались совсем рядом. — Великий Композитор почувствовал блаженный звенящий дискомфорт. Какая-то теплая волна ударила и разлилась внутри, прорвавшись наружу мгновенной испариной, пальцы же ног, напротив, напряглись и похолодели. — Пробормотав в ответ хрипловатую невнятицу, он запустил руку в саквояж, вынул копченого на палочке угря и принялся есть его без хлеба и соли. Поезд уже давно несся радищевскими черными просторами, от их конца к началу, проводник на деревянной культе с георгиевским крестом на кривой, продавленной груди, разносил чай в черных оловянных подстаканниках. — - За что награда, отец? — в один голос спросили румяные братья. — - Стало быть, за брусиловский прорыв, — низко кланяясь, отвечал ветеран. — - Прорыв? — удивился старший, судя по всему, недавний горный инженер. — Ты, братец, что-то путаешь. Генерал Брусилов Алексей Алексеевич отлично всем известен, а вот никакого прорыва он покамест не совершал… — Инвалид с достоинством принял пятак, попробовал его на зуб и спрятал за пазухой. — - Верно сказали, барин, — п о к а м е с т… но не извольте сумлеваться — прорвет их высокоблагородие австро-германца под Луцком аккурат в мае девятьсот шестнадцатого, стало быть, через два с половиной года… — - Hу, а крест — авансом, что ли, получил? — заулыбались братья. — - Точно так, — с достоинством ответил старый герой. — Мы, Кузьмичевы, завсегда патриотами слыли. — Бренча стаканами и припадая на правую сторону, он удалился. — Молодые люди, обмениваясь веселыми замечаниями, тут же принялись стелиться на верхних полках и скоро дружно засвистали курносыми веснушчатыми носами. Поезд лихо пролетал световые пятна полустанков. Паровозный гудок, мелодичный и протяжный, нисколько не портил какой-то установившейся в купе микрогармонии. Девушка напротив вышивала на пяльцах и время от времени посматривала на Александра Hиколаевича. Она была в сером дорожном платье, не скрывавшем подрагивавшей в такт движению высокой девичьей груди. От платья пахло засушенными цветами калгана. Великий Композитор готов был просидеть так всю жизнь. — - Однако, — он шевельнул затекшими ногами, — вам, наверное, спать хочется, а я сижу… — Он вышел и плотно затворил за собой дверь. — Когда он вернулся, свет был погашен. Hа противоположном месте пошевеливался и вздыхал аппетитнейший куль. Сжав зубы, Скрябин принялся развязывать галстук. — Заснуть он не смог. — (Окончание следует.) —Санкт-Петербург —? 1996 Эдуард Дворкин