Красная линия (фанфик Сумерки)
Шрифт:
Я будто застыла. Я думала, это лёгкий вопрос, и Эдвард ответит на него без злости или грусти, но… мне было невероятно грустно за него, и я была невероятна зла.
Как его родители могли просто выбросить его и позволить ему жить на улице? И как могла его подруга, любовь его жизни, допустить это? Если бы он был моим, и если бы он бросил свою жизнь, свои деньги, машину, колледж, семью, и всё из-за меня, я бы не позволила ему этого. Я бы скорее рассталась с ним, чем допустила бы всё это!
– Белла? – позвал он мягко, чувствуя мой ужас, прерывая небольшую паузу,
Я вздрогнула, выйдя из транса, и сказала:
– О, да, всё в порядке. Я просто задумалась. Извини.
Эдвард немного ухмыльнулся, я писала в блокноте и услышала свой голос:
– А что думала твоя подружка обо всем этом?
Он дёрнул плечом и отвел взгляд.
– Ей не нравилось это, она НЕНАВИДЕЛА это. Но так всё было. Мы не могли изменить это. Она даже пыталась бросить меня, но через пару недель, она увидела, что я всё еще развожу пиццу и спросила меня об этом. Я сказал ей, что неважно бросила она меня или нет. Я никогда не вернусь к своим родителям, или к их деньгам, или в их колледж. Я умолял её долгое время, и она вернулась ко мне. Она любила меня.
Он сказал это так, будто убеждал себя. Я обратила на это внимание.
Она любила меня. Прошедшее время.
– Знаю, так и было, – сказала я нежно и честно.
Я бы любила. Я ЛЮБЛЮ. И скорее всего это глупо для меня, любить «шлюху Эдварда», чем для неё, любящую «бедного Эдварда». Боже, только послушайте меня.
– Как думаешь… может сегодня ты можешь сказать мне её имя, Эдвард? – я не торопилась, я знала, это самая болезненная часть его, часть, которая разбила его достаточно для того, чтобы он начал жить такой жизнью, которой живет сейчас.
Он снова выдохнул, и я заметила, что он сжал одну руку в кулак. Его глаза были такими мрачными, словно в нем происходила молчаливая борьба, когда он смотрел вниз на журнал. Думаю, он хотел сказать мне… но он еще не готов.
Мне так жаль, Эдвард. Я не хочу причинять тебе боль, даже самую лёгкую. Почему я делаю это с ним? Я скорее отрежу себе кожу ножом, чем буду продолжать тянуть его через это. Но это моя мечта, быть психиатром. Боже, а что если это значит, что я не подхожу для этой профессии? Но это беспокойство было второстепенно после того, что я делаю с бедным Эдвардом.
– Всё в порядке, – сказала я, прекращая его внутреннее сражение. – Не сегодня. Это нормально, Эдвард.
Снова он протяжно выдохнул и поднял на меня глаза, и снова в них был стыд.
– Спасибо, Белла, – мягко сказал он. – Мне жаль. Я действительно пытаюсь…
– Я знаю, Эдвард, – я улыбнулась, убеждая его. – Ты прекрасно справляешься, правда. Не извиняйся.
Он снова тяжело задышал, медленно расслабляясь. Я заметила, что он умеет очень хорошо и быстро оправляться от боли. Он просто отталкивает её, снова и снова. Он отлично преуспел в этом, я могу судить об этом по его выражению лица.
– Так, твоя подруга продолжала ходить в колледж, пока ты делал всё возможное, чтобы сводить концы с концами… у тебя когда-нибудь было чувство… как ты себя чувствовал по поводу того, что она студентка, а ты… а
Он немного пожевал нижнюю губу, разворачивая журнал и сворачивая его в другую сторону.
– Может я немного завидовал… теперь я это знаю, – сказал он. – Мы много ссорились в то время. Я был ребенком, был с ней несправедлив. Это не её вина. Я мог ждать весь день, а потом просто прийти к ней ночью, чтобы провести с ней время, а у неё были другие дела. Я так злился. У неё были друзья, занятия, всякие кружки в библиотеке. А я больше не мог быть частью всего этого. Я ненавидел это. Иногда я паршиво поступал с ней. Она постоянно плакала из-за меня. Но она всё еще оставалась со мной. Она всегда прощала меня. Бог знает почему.
– Она любила тебя, – напомнила я.
Он посмотрел на меня с тяжелой болью в глазах и заставил себя немного улыбнуться.
– Да, – сказал он, не добавляя ничего больше.
Я наклонилась и нажала СТОП на диктофоне.
– Я хочу есть, – я решила, что на сегодня хватит. – Пойдем поедим какой-нибудь китайской еды.
– Ты серьёзно? – он поднял брови, и милые уголки его губ начали подниматься.
– Серьезно, – ухмыльнулась я, закрывая блокнот. У меня еще было огромное количество вопросов, но это был хороший старт.
– Звучит здорово, – он улыбнулся и встал. – Мне нужно переодеться. Я быстро. Жди здесь.
Он побежал в мою спальню – в нашу спальню – и я услышала, как он быстро перебирает одежду. Он такой смешной, торопится так, словно я собираюсь уйти без него.
– О, подожди, – он появился в дверном проёме, немного напряженный, но одетый в голубые джинсы и красную футболку без рукавов. – Мне нужно позвонить. Я всегда звоню в 3. Это не займет много времени, обещаю. С этим всё в порядке?
– Что я тебе говорила, Эдвард? – я почти ругала его, словно была его мамой. – Ты не должен спрашивать разрешения. Если тебе нужно позвонить – звони. Всё нормально. Я подожду.
Он колебался, глядя на меня.
– А что если… – он остановился. – Я тогда пойду на улицу и позвоню. Это что-то вроде… личного.
Он сглотнул, явно нервничая.
Я пожала плечами и улыбнулась, не возражая против его личных дел. Приятно видеть, что у него есть вещи, которыми он не может делиться с остальными. Есть небольшая надежда. Но я не могла сдержаться и размышляла, кому он звонит и зачем.
– Нет проблем. Вперед. Я подожду здесь. Посмотрю Спанч Боба, – подразнила я, пытаясь заставить его улыбнуться.
Держа телефон в руке, он улыбнулся мне и проворчал что-то почти про себя.
– Что? – усмехнулась я, поворачиваясь к нему, когда он шел к двери.
– Ничего! Я скоро! – он почти пропел это, довольно улыбаясь.
Я смотрела Judge Judy note 5 около получаса, пока Эдвард не вернулся.
– Я весь твой, прекрасная Белла. Пойдем.
Note 5
:D