Красная Орхидея

Ла Плант Линда

— Не выйдет. Если хотите с кем-то из нас поговорить, то мы требуем присутствия адвоката. И вы не смеете сюда вторгаться.

— Боюсь, что смеем, мисс Виккенгем, наши ордеры на обыск еще имеют силу. Так что мы можем по-быстрому сделать свое дело и уйти или можем препроводить вас в участок и допросить там. Миссис Хеджес, что вы об этом думаете?

— Оставайтесь на месте! — рыкнула на экономку Джастин. — Они просто блефуют. Я знаю закон… Пойду-ка я взгляну на лошадей.

— Вам

придется с этим подождать.

— Нет, не придется. — И Джастин подступила к ним, уперев руки в боки.

— Придется-придется. А теперь, если вам надо вызвать к себе адвоката, звоните, мы можем подождать. — Ленгтон знал, что их ордеры на обыск предполагают всего один визит, и, конечно, он блефовал. Однако это сработало.

— Что вы хотите узнать? — спросила Джастин.

— Нам надо задать несколько вопросов. Это не займет много времени.

— Вопросы о чем? Нас снова и снова допрашивают, и ничего нового мы вам уже не скажем. Мы не знаем, где он: ни с одной из нас он не связывался. Об этом вы хотели спросить?

— Почему бы вам не позвонить своему адвокату, если уж вам так нужно его присутствие? — молвил Ленгтон и выдвинул стул, чтобы сесть.

— Проклятье, еще только девять часов! — разозлилась Джастин.

Ленгтон повернулся к Анне и Льюису и пожал плечами:

— Посидим подождем.

Джастин оглядела их и тоже села:

— Никуда мы не пойдем. Давайте спрашивайте, что вы там хотите узнать, и оставьте нас в покое.

— Кто связывался с вами перед тем, как вы пришли в полицейский участок, чтобы получить подпись брата?

— Миссис Хеджес. Она позвонила сказать, что тут целая армия бродит по дому в поисках папы.

— Итак, миссис Хеджес, вы позвонили Джастин, чтобы сказать что?

— То, что вам сказала Джастин. Я подумала, ей не помешает знать, что тут происходит.

— И этого было для вас достаточно, чтобы договориться о возвращении Эмили домой?

— Да, — перехватила инициативу Джастин, — миссис Хеджес сказала, что отец арестован и что Эдварда посадили за решетку. А то вы сами не знаете! Вы же меня там видели. И присутствовали при моем разговоре с Эдвардом. Мы уже со всем этим разобрались.

— Да, я знаю, но почему вы решили, что будет безопасно привезти Эмили обратно домой?

— Это же очевидно, черт возьми! Вы же арестовали папу!

— А если у нас недостаточно улик, чтобы предъявить ему обвинение?

— Было же ясно, что у вас их до хрена!

— Пожалуйста, спокойнее, мисс Виккенгем. Если вы знали, что тут достаточно улик, чтобы выписать ордер на арест вашего отца, выходит, ваше утверждение, будто вы не знали, что тут происходило, было лживым?

— Ни хрена подобного!

— Но вы только

что заявили, будто знали, что вашего отца арестуют, а значит, вам известно было, что он виновен. Поэтому вы виновны во введении следствия в заблуждение, что может рассматриваться как пособничество убийству.

— Это неправда. Это же просто смешно!

Ленгтон снова блефовал, пытаясь взять ее на испуг. Как и прежде, это возымело действие.

— Итак, миссис Хеджес, что конкретно вы сказали мисс Виккенгем, когда позвонили ей?

Миссис Хеджес вся тряслась и заламывала руки. Джастин заговорила за нее:

— Вот что она сказала: что вся полиция тут и что отец арестован. Хотите, чтобы я это повторила еще раз?

— И все же он еще находился в доме, и для вас, Джастин, немедленно начать договариваться привезти сестру домой…

— К тому времени его уже не было, — подала голос миссис Хеджес, которой для этого пришлось прокашляться, так сильно она нервничала.

— Не было?

— Да, он уже исчез. Потому-то я и позвонила Джастин.

— В какое точно время?

Теперь она не на шутку взволновалась. Она посмотрела на Джастин и снова перевела взгляд на Ленгтона.

— Я не знаю, утром.

— А поточнее?

— Не знаю. Я не могу припомнить.

— Оставьте ее в покое, она ничего противозаконного не совершила, — сердито сказала Джастин и приобняла пожилую женщину.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, но, видите ли, очень важно выяснить, когда точно вас проинформировали, что отец ваш покинул дом и что теперь вы спокойно можете привезти сюда Эмили.

— Ну, это было до того, как я прибыла к вам в участок, незадолго до полудня.

— Ага. И это совпадает со временем исчезновения вашего отца?

— Вы хотите сказать — с побегом? Называя вещи своими именами, он от вас сбежал и вы не можете его найти, а потому выспрашиваете у нас. Итак, мы не знаем, куда он отправился, мы с ним не связывались, мы не знаем, где он, черт подери, находится, и это вообще нас не колышет!

— Но вы ведь абсолютно точно знали, что он не вернется, иначе не привезли бы Эмили домой.

— Да уж тут ей куда лучше, нежели в этой чертовой психушке.

— А почему вы не забрали ее к себе в квартиру?

— Потому что — сколько можно повторять! — я вернулась сюда, чтобы приглядывать за лошадьми, и было вполне логично взять сюда с собой и Эмили.

— Даже если ваш отец может вернуться?

— Господи, с чего бы это ему вернуться?! Тут ваши патрульные машины ездят взад-вперед, и кругом полиция. Разумеется, он сюда не вернется. Надо быть сумасшедшим, чтобы вообще это пришло в голову. Он же умный человек!