Красная сирена

Дантек Морис

Они схватили Алису.

Он почувствовал, что сердце вот-вот оборвется, и даже не заметил, что враги уже засекли их. Он увидел языки оранжевого пламени, фонтанчики песка и воды, поднятые вокруг них пулями. В ушах жужжал рой неистовых насекомых.

Не пытаясь прикрыться, рванулся с криком вперед, разряжая на ходу свой пистолет. Оружие прыгало в его руке, как юркий возбужденный зве­рек. Он увидел, как один из нападавших опрокинулся на спину, и понял, что Анита тоже стреляет по другой группе, рвущейся к машине. Тревис сно­ва открыл огонь. Третий из нападавших – тоже ра­ненный –

пытался ползти, сохраняя сидячую позу.

Там, наверху, тип, схвативший Алису, сумел добежать до машины, которая разворачивалась ему навстречу.

Господи, они опоздали! Из темноты выскочил человек, швырнул что-то в сторону ангара, туда, где стояла Анита.

С оглушительным грохотом, озаряя пляж, взметнулся огромный столб пламени. Машина взлетела в воздух и взорвалась, дверцы раскидало в разные стороны. Тело, лежавшее у колеса, было разорвано на куски… Граната… у этих гадов были гранаты. Кто-то бежал к машине. Хьюго начал стрелять в его сторону, но патроны тут же кончи­лись, и он вынужден был притормозить, чтобы вы­кинуть пустую обойму в воду и вставить новую. Анита обогнала его. Она тоже стреляла – в другого типа, – и тот вдруг качнулся вперед. Два резких звука слились в один. Механический рык мотора… Машина сорвалась с места и на полной скорости помчалась к дороге, освещая фарами столбы пыли. Крик внутри ангара.

Крик Тревиса. Голосом, полным отчаяния, он выкрикивал имя Алисы, эхом отдававшееся в ог­ромном строении.

Он догнал Аниту возле камней, сгруженных у сходней. Увидел Тревиса, постаревшего в одно мгновение на сто лет, с глазами, утратившими всякое выражение. Руки его безвольно висели вдоль тела, в правой был зажат пистолет сорок пятого калибра. На земляной площадке рядом с ангаром в жирных клубах черного дыма догорал «датсун» Аниты. Окровавленное изуродованное тело валялось на камнях среди обломков плек­сигласа и почерневшего металла, Фантасмаго­рические красные и оранжевые отблески пляса­ли на алюминиевых стенках ангара и на песке. В нескольких метрах, на дорожке, возле обуг­лившихся обломков багажника, Хьюго увидел сидящего в странной позе человека. Ноги рас­ставлены, руки опираются о землю, голова опу­щена.

Чуть выше, уткнувшись лицом в землю, лежал еще один, неподвижный, как камень.

У ног первого лежал пистолет, и Хьюго, по­дойдя, отбросил его ударом ноги подальше к во­де. Человек медленно поднял голову. Его мерт­венно-бледное лицо заливал пот, на животе расплывалось большое красное пятно. Парень тяжело, неровно дышал.

Хьюго посмотрел ему в глаза. Судя по ране, де­ло плохо.

Он медленно направил пистолет в лоб сидяще­му, тот покосился на свое оружие.

К ним подошли Анита и двигавшийся как авто­мат Тревис.

– Они убили Пинту… Телефонные провода пе­ререзаны.

Голос Аниты звучал очень мрачно.

Тревис смотрел на раненого, не видя его. Его мысли блуждали где-то во мраке ночи, словно он пытался догнать машину, увозившую его дочь.

Хьюго откашлялся, сделал глубокий вдох. От мысли о том, что ему предстоит сделать, в желудке возникла резь.

– Откуда ты? – спросил он по-английски у ра­неного, похожего на брошенную ребенком тряпич­ную куклу. Человек выплюнул на выдохе:

– Я француз…

– Ладно. – Хьюго перешел на язык пленника. – Здорово вы постарались – перерезали провода, взорвали машину… Мы даже не сможем вызвать тебе врача…

Он не закончил. Надо было дать парню время переварить информацию. И осознать последствия. Это не так-то легко…

Он собрал все силы, чтобы продолжить, больше всего на свете ненавидя то, что должен был сделать.

– Мы оба знаем, что твои дружки не захотели тебя ждать… я хочу заключить с тобой сделку.

Человек опустил глаза на свою рану, с трудом поднял голову. Судорога невыносимой боли иска­зила его рот.

Хьюго на мгновение прикрыл глаза. Глубоко вздохнул. Главное – не думать и нанести точный удар. О господи…

– Все очень просто… Вообще-то можно преду­предить легавых. На судне есть радио… Но ты дол­жен сказать, куда отправились те, в машине.

Ветер пригнал облако дыма.

– Иначе я оставлю тебя гнить на этом берегу. Как подсказывает мой опыт, ты – крепкий парень, у тебя вся ночь впереди.

Он имел в виду – целая вечность…

Человек протяжно вздохнул, зашелся в при­ступе кашля, захлебнулся кровью.

– Я… Я точно не знаю…Только босс в курсе…

– Ну, может, были какие-то указания? Человек снова закашлялся. Зловещие красные кляксы растекались по его рубашке, по песку.

– Я… Да, к югу… Кажется, на пляже. Хьюго повернулся к Аните.

– На берегу, – зачем-то перевел он на англий­ский. – К югу.

Он увидел, как Анита вздрогнула.

– На берегу? – переспросила она по-голланд­ски. – Черт, значит, речь идет о корабле и…

Хьюго улыбнулся:

– Я тоже так думаю.

Он снова повернулся к раненому:

– Вы должны были перевезти Алису на ко­рабль, так?

Тот задыхался, на губах пузырилась кровавая пена.

Не поддаваться. Продолжать.

– Не знаю, говорю вам… На берегу… к югу-Страшный приступ кашля заставил его со­гнуться от боли.

Хьюго смотрел на него, пытаясь справиться с чувством жалости, готовым взять верх над остальными чувствами. Гнусно, конечно, но придется вы­бирать между этим типом и Алисой.

Он схватил Аниту за руку и повернулся к Тре-вису.

Тот с трудом выходил из состояния отупения. В его взгляде Хьюго прочел холодную решимость.

– Все, что вы можете теперь сделать, – это на­учить нас управляться с вашим маленьким шедев­ром.

Когда они направились ко входу в ангар, он за­ставил себя не оглядываться.

25

Главное даже не превзойти всех силой, главное – выжить.

Бертольд Брехт. «В джунглях города».

Ночь была чернее сазки, брызги пены хлестали их по лицу. Морская вода окатывала палубу, и они промокли насквозь. Все более плотные облака плыли по небу, закрывая звезды. Теперь с юго-за­пада дул холодный ветер, а вдали, у горизонта, словно поднялась темная, непроницаемая, грозная стена. Иногда бело-голубые молнии разрывали эту пока еще далекую, но неумолимо надвигающуюся завесу.