Красная сотня
Шрифт:
Здесь, конечно, невозможно говорить о судьбе многих десятков народов Западной Европы, почти или совсем исчезнувших под мощным давлением основных западных наций. Скажу еще лишь о том, что при восстановлении в 1918-м и — в большем размере — в 1945 году Польского государства, оказалось, что на входивших с конца XVIII века в состав Германии и Австрии польских землях поляков уже почти не было, между тем как на землях, принадлежавших России, их имелось гораздо больше, чем ко времени «раздела Польши»!
И можно с полным правом сказать, что нынешняя многонациональность России — неоспоримое свидетельство ее высокоположительных качеств.
Уместно обратиться в связи с этим к одному эпизоду из истории абхазской
Сын великого Дырмита Гулиа, Георгий, рассказал в своей книге об отце, как в начале творческого пути тот советовался с русским чиновником С. А. Алферовым, ведавшим в Абхазии народным образованием, вопрошая его о возможности создания абхазской литературы.
Согласно версии Георгия Гулиа, С. А. Алферов, сказавший «я уважаю эту страну и ее народ», вместе с тем выразил сомнение в том, что Дырмит Гулиа сможет осуществить свою мечту, и, более того, заявил ему: «…малые народности по доброй воле ассимилируются с великороссами. Этот процесс в цивилизованной империи неизбежен…
— Степан Александрович, — перебил его Гулиа, — только не разговаривайте со мной так, словно мы на собрании истинно русских…
— Дорогой, я слишком уважаю вас, чтобы обижаться. К слову сказать, союз истинно русских — это священный союз».
Георгий Гулиа пояснил здесь же, что «союз истинно русских» — это «черносотенная организация», и в его рассказе С. А. Алферов предстает как русский националист, противящийся созданию национальной абхазской культуры.
Не исключено, что «черносотенец» Степан Александрович действительно усматривал в будущем неизбежность обрусения малых народов России. Но Георгий Гулиа, к сожалению, умолчал в своем рассказе о том, что достаточно хорошо известно. Несмотря на свой «прогноз», С. А. Алферов постоянно и всемерно поддерживал дело абхазской национальной культуры. Об этом вспоминали видные деятели абхазского просвещения предреволюционных лет А. И. Чукбар, Н. С. Патейпа, А. М. Чочуа; об этом же с уважением сообщается в трудах позднейших абхазских историков и филологов — Г. А. Дзидзария, В. П. Пачулиа, X. С. Бгажба, В. X. Конджария и др.
С. А. Алферов «продвигал» и редактировал целый ряд первых абхазских книг (в том числе и тех, в создании которых участвовал Д. И. Гулиа) и даже сам написал «методические пособия» к вышедшему в 1914 году 2-му изданию «Книги для чтения на абхазском языке для абхазских училищ», составленной его постоянным сотрудником А. И. Чукбаром.
И в высшей степени характерно, что после Февральской революции возглавляемый грузинами «Сухумский Совет» выслал С. А. Алферова из Абхазии (см.: Дзидзария Г. А. Очерки истории Абхазии. 1910-1921)…
Полагаю, что «случай» с С. А. Алферовым много говорит о роли русских в судьбе населяющих Россию «малых» народов.
Я уже говорил о фактах самого жесткого подавления национальных устремлений абхазского народа после введения ее в состав Грузинской ССР. Ныне же постоянно раздаются голоса, утверждающие, что, в сущности, столь же прискорбна была жизнь чеченцев в составе РСФСР, а нередко в насилиях над чеченцами обвиняют прямо и непосредственно русский народ. При этом прежде всего имеется в виду выселение, депортация чеченцев в 1944 году.
Так, например, обвинениями, даже проклятиями в адрес именно русских переполнено изданное в 1993 году сочинение Георгия Вачнадзе «Горячие точки России». Нельзя не сказать, что этот автор в 1970 — 1980-х годах был одним из самых яростных обличителей не России, а Запада, сочинявшим так называемые «контрпропагандистские» книжки — «Антенны направлены на Восток» (1977), «Чужие голоса в эфире» (1981), «Покушение» (1987) и т. п. Забавно, между прочим, что его антирусская книжка издана при финансовой поддержке ФРГ — той самой ФРГ, которую он обильно поливал грязью. Странная всеядность у германских «спонсоров»…
В этой своей книжке товарищ-господин Вачнадзе не жалеет грязи для своих недавних соотечественников. Так, например, он заявляет, что все события в Абхазии — результат чисто карьерных «игр» абхазской «партийно-хозяйственной элиты» и что-де из-за «подстрекательской политики Ардзинбы Абхазия сегодня в руинах. Население бежало кто куда».
О русских же он пишет следующее: «Знаете ли вы о трагедии чеченского аула Хайбах? 27 февраля 1944 года карательный отряд НКВД, проводивший депортацию народа, согнал всех жителей в сарай и сжег их заживо. Вывозить людей из высокогорного аула было хлопотно. Чеченцы, вспоминая об этом злодеянии, говорят: это сделали русские. Хайбах будут помнить еще многие поколения чеченцев. Но и русские должны знать об этом».
Перед нами самая наглая ложь, какая только возможна. Вачнадзе едва ли мог не знать не раз публиковавшийся рассказ непосредственного очевидца упомянутого им чудовищного события — бывшего первого заместителя наркома юстиции Чечено-Ингушской АССР Дзияудина Мальсагова: «27 февраля к селению Хайбах начали собирать людей… В основном это были больные, дети, старики и женщины. Их собирали в конюшне… Начальник краевого управления НКВД, комиссар безопасности 3-го ранга Гвишиани отдал приказ поджигать. Я пришел в ужас… Подскочил к Гвишиани и говорю: «Остановите людей, что вы делаете?!» Гвишиани спокойно ответил: «Эти люди нетранспортабельны, их надо уничтожить…» Я вскричал: «Я буду жаловаться Берии» (тогда мы и не подозревали, что это за человек!). И услышал в ответ: «Это приказ Берии». (Берия находился тогда поблизости на Кавказе. — В. К.)… Меня и капитана Громова, который тоже выступил против организованного зверства, отправили под конвоем в селение Малхасты. Нас увозили, а этот ад еще продолжался».
К этому надо добавить, что та часть Чечни, в которой располагался аул Хайбах, была тогда же введена (вместе с другими землями Северного Кавказа) в состав Грузинской ССР (возвращена чеченцам в 1957 году).
Впрочем, мне не раз приходилось слышать такого характера обвинения в адрес русских: вы самый большой народ в СССР; как же вы допустили этот террор, это насилие? Но если ставить сей вопрос всерьез, необходимо всецело учитывать (о чем уже говорилось) общее состояние мира, который в XX веке стал единым. Политика, пренебрегающая всеми человеческими интересами и самими человеческими жизнями, была присуща в XX веке вовсе не только стране, называвшейся СССР. Я уже не говорю о тоталитарных режимах в Германии, Италии, Испании, Португалии и т. д. Обратимся к США, которые в глазах многих людей приобрели имидж истинно демократической и гуманной страны, где, конечно же, была бы немыслима, скажем, депортация народов за вину каких-нибудь его представителей.
Но вот непреложные факты. В декабре 1941 года Япония атаковала американскую военно-морскую базу Пирл-Харбор. Между тем в США жило немало людей японского происхождения. И вот «19 февраля 1942 г. президент Рузвельт отдал распоряжение о водворении 112 тыс. таких лиц (из них две трети имели американское гражданство) в специальные концентрационные лагеря. Официально это объяснялось угрозой японского десанта на Тихоокеанское побережье Соединенных Штатов. Солдаты американской армии при содействии местных властей быстро провели эту операцию. В лагерях был установлен жесткий режим» (Яковлев Н.Н. Новейшая история США. 1917-1960. М., 1961, с. 364).