Красная страна
Шрифт:
– Нам нужно выиграть время для Лэмба и Савиана, если помнишь.
– Ах да. Точно.
Принудить себя к отважному самопожертвованию требовало прежде всего самопожертвования. Обычно Темплу не удавалось этого достичь. Очередной толчок вызвал рвоту, которая обожгла его гортань. Темпл попытался удержать позыв, фыркнул, прыснул, ощутил, как выпивка из желудка пошла носом. Звезды ушли с неба, поменявшего цвет с густо-черного на серо-стальной. Близился рассвет.
– Уо-ох-ха!
Перед упряжкой возник новый поворот, и Шай потянула скрипучий тормоз. Темпл услышал, как драгоценный груз скользит внутри фургона и звенит, когда повозка накренилась на опасный угол, грозя опрокинуться
Когда они с грохотом выпрямились, послышался громкий треск. Шай качнулась, дрыгнула ногой и с криком полетела с фургона. Темпл успел поймать ее за пояс, дернул на себя. Конец перекинутого через плечо Шай лука едва не выбил ему глаз, когда она, дергая вожжами, завалилась навзничь.
В руках она что-то держала. Тормозной рычаг. И он больше ничего не мог тормозить.
– Вот теперь нам конец!
– Что будем делать?
Она швырнула деревяшку через плечо на убегающую дорогу.
– Не останавливаться!
Фургон вылетел из леса на плоскогорье. Первые лучи рассветного солнца хлынули с востока, озаряя верхушки холмов, окрашивая грязно-серое небо синевой, а бегущие полосы облаков – розовым. Засверкал снежный наст, покрывавший равнину.
Шай усердно работала вожжами и костерила на чем свет стоит лошадей. Темпл даже пожалел их, пока не вспомнил, что и на него самого ругательства действовали лучше, чем похвалы. Головы животных опустились, гривы развевались по ветру, но фургон набрал больше скорости, колеса бешено вращались на ровной дороге. Заметенные снегом кусты неслись мимо. Ледяной воздух бил в лицо Темпла, кусал за щеки, холодил ноздри.
Он разглядел далеко впереди рассеявшийся по равнине табун. Кричащая Скала и Свит гнали большую часть лошадей в сторону Криза. Не драконье золото, конечно, но набить мошну можно. В этих краях народ всегда больше интересовался ценой коней, а не их происхождением.
– Есть кто сзади? – спросила Шай, не отрывая взгляд от дороги.
Темпл с трудом заставил себя разжать пальцы на поручне, приподняться и посмотреть на пройденный путь. Только зубчатая полоска деревьев и быстро растущая снеговая белизна между опушкой и фургоном.
– Никого! – закричал он и вдруг ощутил, что ошибается. – Нет… погоди! – Мелькнула движущаяся точка. Всадник. – О, Боже… – Уверенность в ошибке взвилась до небес. Еще точки. – О, Боже!
– Сколько?
– Три! Нет! Пять! Нет! Семь! – От погони их отделяло несколько сотен шагов, но расстояние быстро сокращалось. – О, Боже… – повторил Темпл, падая на сиденье. – Что теперь будем делать?
– А ничего. Приплыли!
– У меня было мерзкое чувство, что ты так и скажешь.
– Бери вожжи! – крикнула она и сунула их в пальцы Темпла.
– Зачем? – Он отдернул руки.
– Ты не умеешь править?
– Очень плохо.
– Я думала, ты все умеешь.
– Очень плохо.
– Давай остановимся, мать его, и я тебя поучу! Правь! – Шай выхватила из-за пояса нож и протянула ему оружие. – Или дерись!
Темпл сглотнул комок в горле. И взял вожжи.
– Буду править.
Да, Бог был. Жадный мелочный лгунишка, чья божественная задница трясется от смеха над потугами Темпла. И вряд ли в первый раз.
Шай размышляла – сколько лет из ее жизни ушло на сожаления о поспешных решениях. Неоправданно много, это точно. И похоже, сегодня она наступила на те же грабли.
Перевалившись через деревянное ограждение, она спрыгнула на пропитанную смолой крышу фургона, которая скакала у нее под ногами, как спина норовистого быка, пытающегося скинуть наездника. Добралась до задней стенки, схватила лук и, отбросив с лица волосы, прищурилась в сторону равнины.
– Вот дерьмо…
Семь всадников,
– Они все еще скачут? – донесся голос Темпла.
– Нет! – бросила она сквозь сжатые зубы. – Я всех перебила!
– Правда?
– Нет, мать твою, не правда!
Она упала на задницу, когда крепление петель вдруг сломалось и люк распахнулся. Отбросив погнутый меч, Шай соскользнула в темноту. Фургон налетел на что-то, подскочил, она сорвалась с лестницы и упала лицом вниз.
Свет пробивался через открытый люк и сквозь щели в ставнях, закрывавших узкие окна-бойницы. Защищенные с двух сторон мощными решетками, здесь стояли сундуки, корзины и вьюки, набитые золотом. Они сталкивались между собой, звякали и рассыпали сокровище. Золотые монеты и драгоценные камни, поблескивая и играя гранями, перекатывались по полу. Тут хватило бы богатства, чтобы выкупить не меньше пяти королей, и еще осталось бы на парочку дворцов в придачу. Два мешка оказались прямо у Шай под ногами и поскрипывали под сапогами. Она стояла, схватившись обеими руками за решетки, поскольку фургон раскачивался вправо-влево на стонущих рессорах, а потом потащила один из мешков к яркой полосе света между темными проходами. Адски тяжелый, но она в свое время перетаскала немало мешков, чтобы сдаться без боя. Шай частенько побеждали, но удовольствия от этого она не испытывала.
Ругаясь, она выдвинула задвижки. Пот заливал глаза. Покрепче схватившись за решетку, толчком ноги открыла дверь фургона, которая откинулась с порывом холодного ветра. Серое размазанное пятно колеса выбрасывало тучу снега, а по белой равнине неслись всадники, подобравшиеся еще ближе. Слишком близко.
Выхватив нож, Шай вспорола мешковину, сунула ладонь в зияющую пасть дыры и швырнула горсть монет через плечо. Потом еще. Потом принялась помогать себе второй рукой, рассеивая золото, словно зерна в землю. Подумала мельком – сколько испытаний пришлось вынести в шайке грабителей, надрываться на ферме, торговаться по мелочам с купцами за малую толику того, что сейчас она разбрасывала без всякого сожаления. Одну горсть она не удержалась и сунула в карман. Если уж суждено умереть, то почему не умереть богатой? После этого она выгребла содержимое мешка до дна, выбросила его и пошла за следующим.
Фургон подпрыгнул в колее. Шай взлетела в воздух, стукнувшись головой о низкий потолок, и потом растянулась на полу. Несколько мгновений она каталась в темноте, но потом сумела подняться и потащила к двери второй мешок, проклиная и фургон, и потолок, и разбитую кровоточащую голову. Упираясь в решетку, она вытолкнула мешок ногами. Он упал в снег и лопнул, рассыпая по снегу золотые монеты.
Кое-кто из всадников сдержал коней, один спрыгнул и, ползая на четвереньках, собирал деньги, быстро уменьшаясь. Но остальные продолжили погоню, настроенные более решительно, чем предполагала Шай. Человек предполагает… Она уже могла разглядеть лицо ближайшего наемника, низко наклонившегося над конской гривой. Оставив дверь болтаться, она вскарабкалась по лестнице и выбралась на крышу.