Красное колесо. Узел IV Апрель Семнадцатого
Шрифт:
Утром 7 ноября в Смольном Троцкий собрал гарнизонных представителей: Саботаж в Гос. Банке не даёт возможности снабжать фронт, красную гвардию и ставит под угрозу УС; солдаты гарнизона должны доказать, что Гос. Банк есть достояние народа; для этого через 2 часа сводному отряду, от каждого полка по взводу, совершить вооружённую демонстрацию с музыкой перед Банком, дать на размышление 10 минут, и пусть хоть подпишут бумажку, что уступают давлению силой. (От 9-го кавалерийского полка: Где вера, что нас не обманет и Ленин? смотрите, чтоб нас не прокляла вся Россия; тут что-то кроется, ведь Банк не петроградский, а всего народа. Другие: Гарнизон не законодательная сила, а где решение ЦИК? Троцкий: ЦИК несомненно одобрит.) – Сводный отряд с красногвардейцами, частью на грузовиках, с оркестром и броневиком, подошёл к Государственному Банку; охрана семёновцев не допустила его внутрь ограды; но к этому времени в Банк собрались и делегации от г. д., ИК СКрД, рабочих Экспедиции, союза служащих Банка. – Менжинский и Муравьёв предъявили бумагу,
С 7 ноября в Петрограде хлебная норма уменьшена до 3/8 фунта. – На многих заводах Петрограда введены два прогульных дня в неделю: нет угля. – «Новая жизнь»: По ожидаемому декрету о рабочем контроле фабриканты обязаны подчиняться фабзавкомам под угрозой тюремного наказания; а кто будет отвечать за снабжение заводов сырьём и топливом? фабзавкомы? – Фронты, особенно Северный, на грани голода, за последние 10 дней туда не поступало почти ни вагона муки; уменьшены хлебные пайки, солдатам выдают залежалые сухари запаса; фуража нет, падёж лошадей. – Делегация рабочих-печатников в ВРК: требуют свободы выпуска всех газет без исключения, иначе бастуем. Им отвечено: за каждым из вас у станка поставим солдата со штыком.
Левые эсеры, уже исключённые из партии эсеров за содействие большевицкому перевороту, формируют отдельную партию. – Переговоры их с большевиками; м.б., Спиридонова и Колегаев войдут в СНК, колебания. – Троцкий предложил: закрыть все газеты и выпускать только «Известия» и «Правду»; отклонили. – Меньшевики считают опасным создание бы теперь другого правительства, в противовес большевикам; но можно создать аполитичное «предправительство» или «междуправительство». – Разогнанную московскую г.д. красногвардейцы не пустили собраться в думском здании; думцы собрались в университете Шанявского: как реагировать на роспуск? надо бы выпустить воззвание, чтоб избиратели поддержали нас, но нет свободы издать его; ничего, угар скоро пройдёт, и массы отрезвятся.
Ставка осталась единственным всеми признанным общерусским центром. В Ставку один за другим тайно прибыли лидеры ревдемов: Чернов, Гоц, Скобелев. Второй день совещание их с Общеармейским комитетом и Станкевичем, комиссаром при Верховном: создать правительство во главе с Черновым? (Гоц против: это скомпрометировало бы эсеров перед УС; и петроградские меньшевики дали знать, что против.) Созвать съезд СКрД в Могилёве (но делегаты уже едут в Петроград, не повернуть)? Остаётся: выжидание. – В ночь на 8 ноября Общеармейский комитет рассылает всем комитетам фронтов и армий: Непримиримая позиция Ленина и Троцкого, с ними не хотят говорить ни союзники, ни германцы; выборы в УС стали невозможными; предлагаем ДА взять на себя инициативу создания власти, правительство от большевиков до народных социалистов, министром-председателем – Чернов. – Но и большевики наконец достаточно укрепились, чтобы взяться и за Ставку. В ночь на 8-е послан Духонину телеграфный приказ за подписями Ленина, Троцкого и Крыленки («комиссара по военным делам»): Тотчас обратиться к военным властям неприятельских армий с предложением немедленной приостановки военных действий для открытия мирных переговоров. СНК приказывает вам непрерывно докладывать по прямому проводу о ходе переговоров; акт перемирия подписать только с согласия СНК.
В Ставке после телеграммы народных комиссаров; она даже без подписи и без даты, Духонин запросил военное министерство о гарантиях подлинности её. – Ставка на пороге решений: выполнять приказ правительства, которого не признаёт? начинать борьбу с большевиками? но даже могилёвский гарнизон, георгиевский батальон ненадёжны, брожение уже и у казаков, и у текинцев; телефонисты Ставки подслушивают разговоры и передают в могилёвский Совет. Увезти Ставку в Киев? там мешает Рада; на Румынский фронт? но даже нет уверенности, выпустят ли из Могилёва солдаты, и вывезти ли ставочные дела? – Духонин в жестоких колебаниях: мешать их перемирию? вся армия и страна скажут: Ставка против мира. И если в марте ДА подчинилась ВП, насильно захватившему власть, то почему теперь сопротивляться этим новым захватчикам? мир действительно необходим. – Генеральская группа Корнилова в Быхове остаётся в заключении.
8 ноября опубликовано обращение служащих государственных учреждений: Мы живём впроголодь, но не заявляем требования об улучшении нашего положения; презирая угрозы, мы не считаем возможным отдать свой
«День»: Налётчики из Смольного отняли у России последнюю возможность заключить почётный мир; их «декрет о мире» просто мыльный пузырь. – «Известия»: Декрет о мире не бумажка, а крупнейший политический акт; европейский пролетариат заговорил, германский пролетариат начинает борьбу за мир; революционная схватка ещё не наступила, но уже слышны раскаты грозы. – «Рабочая газета»: Империалисты Германии! торопитесь с миром: никто не даст вам так дёшево окраин России, как большевицкие правители.
До выборов в УС осталось 4 дня. По деревенским местностям воружённые большевицкие солдаты разъезжают с угрозами. Во многих глухих местах и вообще не хотят выборов: хватит, весь год только и знали, что выборы, одни расходы; в списках партий не разбираются, а слушают, кто что обещает. – Потресов: Мы возлагаем все надежды на УС, но и его можно так же расстрелять, как на днях был расстрелян Успенский собор; придёт рота красногвардейцев, нацелится – и где ты, краса и гордость России? – На инструктаже районных работников в ПК Володарский: УС для нас не фетиш; может создаться положение, что мы должны будем противопоставить ему Советы. Если массы ошибутся с избирательными бюллетенями, им придётся взять другое оружие: если УС пойдёт против воли народа, встанет вопрос о новом восстании.
На ПСРСД делает доклад приехавший Радек: Вторая революция в России произвела на рабочий класс Австрии и Германии ошеломительное впечатление, хотя социал-оппортунисты определяют её как внутренний хаос. Европейской революции пока ещё нет, но брожение переходит в открытую массовую борьбу за мир. – ПСРСД принимает декрет о реквизиции тёплых вещей у богатого (по величине квартирной платы)
класса. – Декрет СНК: газетные объявления становятся монополией правительственных газет (тем подорвать все остальные); никто не может помещать объявления там, где он считает это себе удобным; все другие издания за напечатание объявлений будут закрываться; у виновных в саботаже конфискуется всё имущество плюс тюремное заключение до трёх лет.
Среди дня Троцкий рассылает союзным послам в Петрограде ноты: Честь имею просить вас смотреть на воззвание съезда Советов 26 октября как на формальное предложение перемирия на всех фронтах и открытия мирных переговоров. – Теперь, завладев секретной перепиской союзников, намерен начать публикацию уже через сутки. – Во второй половине дня в ЦИКе делает доклад об этих шагах СНК к миру. Впечатление в Европе от декрета о мире? наши самые оптимистические предположения оправдались; саботаж чиновничьих верхов и интеллигенции? должен быть сломлен при помощи низов. – Не сдавшийся Каменев слагает с себя должность председателя ЦИК, вместо него избран Свердлов. – Шляпников: Сегодня входит в жизнь закон о рабочем контроле. – Луначарский: Всероссийский учительский союз не согласен признать новую власть; в Зимнем дворце хищений на 2 миллиона рублей, и в гатчинском то же.
Ночью: прошли сутки от телеграммы Духонину, и союзным послам уже 10 часов как вручены ноты, не отвечают. Крыленко (а Ленин и Сталин тут же рядом) вызывает Духонина к прямому проводу: какие шаги уже предприняты для перемирия? Духонин уклончиво: А имел ли СНК ответ от воюющих государств на свой декрет о мире? а с кем вести сепаратные переговоры о перемирии: только с немцами? или и с турками? Крыленко: Отвергаем ваше право замедлять предварительными вопросами дело государственной важности; ультимативно требуем немедленно начать переговоры, посылайте парламентёров. Духонин: только центральная правительственная власть, поддерживаемая армией и страной, может иметь для противников достаточный вес и дать России необходимый мир. – Тотчас же, от Ленина-Сталина-Крыленки: Мы увольняем вас от занимаемой должности за неповиновение; продолжать ведение дел, пока в Ставку прибудет новый Главнокомандующий прапорщик Крыленко. – Одновременно радиограммой (написана Лениным): Всем полковым, дивизионным, корпусным, армейским комитетам, всем солдатам и матросам. Дело мира в ваших руках; пусть полки, стоящие на позициях, выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии с неприятелем, СНК даёт вам право на это. Ленин, Крыленко.